Тогда у них не было пышной свадьбы — просто небольшой праздничный ужин в кругу близких. Они решили не тратиться на торжество, ведь Марина как раз купила эту трехкомнатную квартиру и планировала сделать в ней ремонт. Андрей поддержал такое решение, тем более что у него тоже была своя однушка, которую он теперь сдавал, обеспечивая дополнительный доход их семье.
— Будешь еще кофе? — спросил Андрей, заглядывая на кухню. В домашней футболке и спортивных штанах он выглядел таким уютным и родным.
— Нет, спасибо. Лучше расскажи, как продвигается проект? — Марина подперла подбородок рукой, с интересом глядя на мужа.
— Да вроде неплохо, — Андрей присел рядом, — если все пойдет по плану, через пару месяцев закроем кредит за машину. Потом можно будет начать копить на более важные вещи, — он многозначительно посмотрел на жену.
Марина знала, о чем говорит муж. Они давно мечтали о детях, но решили сначала разобраться с финансовыми вопросами. «Ребенок должен получать все самое лучшее», — часто повторял Андрей, и Марина была с ним полностью согласна.
Звонок в дверь прервал их разговор. Марина взглянула на часы — десять утра субботы. Она уже знала, кто это.
— Доброе утро, дети! — Валентина Петровна, как всегда, была при полном параде. Даже в выходной день свекровь выглядела так, будто собралась на важное мероприятие.
— Здравствуйте, мама, — Марина попыталась улыбнуться как можно приветливее, хотя в последнее время визиты свекрови стали утомлять ее все больше.
— Я вам манты принесла, — Валентина Петровна прошла на кухню, поставила на стол объемный контейнер. — С рубленым мясом, как ты любишь, Андрюша.
Андрей просиял, а Марина мысленно вздохнула. Она знала, что за этим последуют разговоры. Долгие, выматывающие разговоры о Любе — сестре Андрея.
— Представляете, — начала Валентина Петровна, устраиваясь за столом, — Люба вчера звонила, плакала. Этот муж ее, опять где-то шляется. А она одна с тремя детьми…
Марина механически кивала, слушая очередную историю о непутевом зяте. За последние месяцы такие разговоры стали почти ежедневными. Сначала она искренне сочувствовала, но постепенно начала замечать, что свекровь словно чего-то ждет от них с Андреем.
— В их квартире совсем тесно, — продолжала Валентина Петровна, — дети растут, им нужно пространство для учебы, для игр… Да и Люба подумывает уйти от мужа.
Марина напряглась. В последнее время свекровь все чаще стала заводить разговоры о жилищных условиях Любы. При этом ее взгляд каждый раз скользил по просторной кухне Марины, по широкому коридору, словно оценивая площадь.
— А вы тут вдвоем в такой большой квартире, — вздохнула Валентина Петровна, — места столько…
— Мама, — мягко прервала ее Марина, — у Андрея есть свободная однокомнатная квартира. Почему бы Любе с детьми не переехать туда?
Валентина Петровна поджала губы:
— Ты же понимаешь, что однокомнатная квартира — это не выход для матери с тремя детьми. Им нужно что-то просторнее.
Марина прекрасно понимала, к чему клонит свекровь, но не могла поверить в реальность происходящего.
— Люба говорит, что не может больше так жить, — Валентина Петровна достала платок и промокнула сухие глаза. — Может быть, вы могли бы…
— Что именно мы могли бы? — Марина старалась говорить спокойно, хотя внутри все клокотало.
— Ну, у вас такая большая квартира… — свекровь сделала выразительную паузу. — Может быть, вы могли бы пожить пока в той однокомнатной, а Люба с детьми…
Марина резко встала из-за стола. Она едва сдерживалась, чтобы не нахамить свекрови. Это была ее квартира, купленная до брака, за которую она все еще выплачивала ипотеку.
— Валентина Петровна, — начала Марина, тщательно подбирая слова, — я понимаю ваше беспокойство за дочь.
Договорить она не успела. Свекровь вдруг произнесла:
— А почему бы и нет? Ненадолго, пока Люба не встанет на ноги…
Марина глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться. В кухне повисла тяжелая тишина, нарушаемая только тиканьем часов на стене.
— У вас столько места, — продолжала настаивать Валентина Петровна. — Неужели так сложно поделиться с семьей? Люба совсем измучилась с детьми в тесноте.
Марина скрестила руки на груди. Четыре года она старательно выстраивала отношения со свекровью, терпела ее бесконечные визиты и советы, но сейчас чаша терпения переполнилась.
— Валентина Петровна, — твердо произнесла Марина, — я уже сказала, что наша квартира не предназначена для Любы и ее детей. У Андрея есть свободная однокомнатная квартира — пусть живет там.
Свекровь поджала губы и бросила умоляющий взгляд на сына. Андрей неловко поерзал на стуле, явно не решаясь вмешаться в конфликт между матерью и женой.
День прошел в напряженной атмосфере. Валентина Петровна наконец ушла, но ее слова продолжали звучать в голове Марины. Вечером, когда супруги легли спать, Марина долго не могла уснуть, размышляя о случившемся.
На следующий день Андрей вернулся с работы необычно поздно. Марина сразу заметила, что с мужем что-то не так — он был задумчив и избегал смотреть ей в глаза. За ужином Андрей почти не притронулся к еде, рассеянно гоняя вилкой макароны по тарелке.
— Знаешь, — наконец произнес он, все еще не поднимая глаз, — я тут подумал… Может, мама права? Может, стоит помочь Любе? Все-таки семья…
Марина отложила вилку, внимательно глядя на мужа.
— Андрей, ты серьезно? Это моя квартира. Я купила ее до нашей свадьбы, выплачиваю ипотеку. Почему я должна жертвовать своим комфортом ради твоей сестры, с которой мы практически не общаемся?
— Но у нее трое детей… — попытался возразить Андрей.
— И что? У нее есть твоя свободная квартира. Почему она не может жить там?
Андрей замялся, явно не находя аргументов. Марина видела, что муж разрывается между желанием угодить матери и пониманием ее позиции.
Дни шли за днями, но ситуация только накалялась. Валентина Петровна теперь приходила каждый день. Словно специально караулила момент, когда Марина вернется с работы. Ее «просьбы» становились все настойчивее. А вскоре превратились в требования.
— Ты должна понять. Мать троих детей не может жить в однушке. Это просто невозможно!
Марина старалась сохранять спокойствие. Но с каждым днем это становилось все сложнее. Марину просто загоняли в угол.
В одну из суббот случилось то, чего Марина втайне опасалась. Она стояла у плиты, готовя завтрак, когда в дверь забарабанили. В квартиру вошла Валентина Петровна, держа в руках какие-то коробки.
— Собирайте вещи, — безапелляционно заявила свекровь, — сюда переедет Люба с детьми. А вы поживете в однушке. Дочка уже подала на развод!
Марина застыла у плиты, не веря своим ушам.
— Вы серьезно думаете, что можете вот так распоряжаться моей квартирой? — спросила Марина, удивляясь собственному спокойствию.
Валентина Петровна, казалось, даже не заметила холодного тона невестки.
— Конечно, могу. Я мать Андрея, и я знаю, как будет лучше для нашей семьи. А тебе придется подчиниться, раз ты самостоятельно отказываешься помочь семье. Люба уже собирает вещи.
Марина оперлась о столешницу. В этот момент в кухню вошел Андрей, и по его виноватому взгляду Марина поняла — муж знал о планах матери.
— Ты… — Марина задохнулась от возмущения, — ты знал об этом?
Андрей переминался с ноги на ногу, не решаясь посмотреть жене в глаза.
— Мама сказала, что так будет лучше для всех… — пробормотал он. — Это же временно…
Эти слова стали последней каплей. Внутри что-то сломалось. Четыре года брака, четыре года, когда она старалась быть идеальной женой и невесткой, рушились на глазах.
— Лучше для всех? — переспросила Марина. — А ты спросил, как будет лучше для меня? Для твоей жены?
Валентина Петровна резко повернулась к невестке, лицо свекрови побагровело от гнева.
— Ты такая жадная! — выкрикнула Валентина Петровна, сжимая в руках коробку. — Как можно быть такой бессердечной? Совсем о семье не думаешь! Мать троих детей просит о помощи, а ты…
Марина перевела взгляд на Андрея. Муж стоял, опустив глаза в пол, нервно теребя край футболки. В этой привычной позе безвольного человека было что-то настолько жалкое, что у Марины защемило сердце.
— Знаешь, милая, — Андрей наконец поднял глаза, неловко почесал затылок, — может, нам и правда стоит немного пожить в однушке? Ну, временно…
Четыре года совместной жизни пронеслись перед глазами. Их первый совместный ужин в этой квартире. Планы на будущее, мечты о детях… И вот теперь муж, не задумываясь, готов выбросить все это ради прихоти матери.
Медленно выдохнув, Марина выпрямилась во весь рост. На кухне повисла звенящая тишина.
— Вот значит как! — произнесла она неожиданно спокойным голосом. — Хорошо. Только собираться будешь ты, Андрей. Один.
Развернувшись, Марина вышла из кухни, оставив оторопевших свекровь и мужа переваривать услышанное. В спальне она достала большой чемодан и начала складывать в него вещи Андрея.
— Марина, постой! — Андрей влетел в комнату. — Давай все обсудим!
— Обсуждать больше нечего, — отрезала Марина, продолжая складывать его рубашки. — Ты сделал свой выбор.
К вечеру все вещи Андрея были аккуратно упакованы и выставлены за дверь квартиры. Валентина Петровна пыталась что-то говорить, угрожать, взывать к совести, но Марина словно оглохла — все слова проходили мимо ее сознания.
На следующий день Марина подала заявление на развод. Андрей звонил, писал сообщения, приходил под дверь — она не отвечала. Валентина Петровна пыталась устроить скандал на работе — Марина просто сменила место парковки и стала выходить через другие двери.
Марина погрузилась в работу, стараясь занять каждую минуту, чтобы не думать о произошедшем. Через неделю, в пятницу вечером раздался звонок — Валентина Петровна.
— Ты всех нас обрекла на тесноту! — возмущенный голос свекрови зазвенел в трубке. — Любе совершенно неудобно с детьми в однушке! Андрей ютится у меня на диване! Ты довольна?
Марина слушала этот поток обвинений, глядя в окно на вечерний город. Когда-то эти слова могли бы задеть ее, заставить чувствовать себя виноватой. Но не сейчас.
— Это не мои проблемы, — спокойно ответила Марина и нажала отбой.
В квартире стояла непривычная тишина. Никто не придет без звонка, не начнет давить на жалость, не будет требовать невозможного. Марина подошла к окну, прижалась лбом к прохладному стеклу. За четыре года брака она почти забыла, каково это — быть хозяйкой своей жизни.
Через месяц все будет кончено, женщина официально получит развод, хотя в душе все закончилось в тот момент, когда муж предал ее доверие. Пусть теперь Валентина Петровна командует жизнью своих детей, а у Марины теперь своя дорога — без вечных требований, без манипуляций и без людей, которые пытаются распоряжаться ее судьбой.
Марина включила любимую музыку и впервые за долгое время искренне улыбнулась. Квартира снова была только ее — как и вся жизнь впереди. В конце концов, иногда нужно потерять что-то, чтобы открыть новые горизонты, которые ранее не были заметны.
— Дом строили мы все вместе, но права здесь только мои! — заявила свекровь, не догадываясь, что невестка тоже может удивить