— Тебе нужна только квартира! — Римма Родионовна почти кричала.
— Нет, что вы!
— Охотница за недвижимостью! Втёрлась в доверие к моему мальчику! Рассчитываешь на халяву получить полквартиры? Но когда вы разведётесь — а все сейчас разводятся, — квартира останется в семье! У меня! Я позаботилась об этом!
— Я хочу сделать вам с Егором подарок на свадьбу! — Римма Родионовна торжественно подняла бокал. — Настоящий подарок, а не какую-нибудь мелочь.
В уютном кафе, где они встретились обсудить свадьбу, внезапно стало тихо. Арина переглянулась с Егором.
— Квартиру! Я дарю вам квартиру! — с гордостью объявила будущая свекровь.
— Мама, ты серьёзно? — Егор даже привстал.
— Егорушка, для единственного сына мне ничего не жалко! Я долго думала, что подарить. А квартира — это будущее!
Арина не верила своим ушам. Неужели их главная проблема решена? Они с Егором столько раз обсуждали, как накопить на первоначальный взнос…
— Я уже всё оформила, — продолжала Римма Родионовна. — Прекрасный вариант, двушка, с отделкой. Первый взнос я внесла, ипотека на пятнадцать лет.
— Ипотека? — переспросила Арина. — То есть квартира ещё не выкуплена?
— Дорогая моя, — улыбнулась Римма Родионовна, — за полностью выкупленную квартиру пришлось бы отдать все мои сбережения. А так — первый взнос от меня, а платежи… Ну, вы же будете там жить, вам и платить.
Арина перевела взгляд на Егора, потом снова на его мать. Что-то в этой схеме её смущало.
— То есть квартира будет оформлена на вас, — уточнила невеста, — а выплачивать ипотеку будем мы? А что потом?
Улыбка Риммы Родионовны застыла, а затем стала ещё шире:
— Деточка, а что тебя смущает? Разве не понятно? Я вам дарю её! Просто сейчас так удобнее: мне дали более выгодные условия. А когда выплатите всё, я вам её подарю… Это же формальность!
— Мама хочет как лучше, Ариш, — шепнул Егор. — Она же могла вообще ничего не дарить.
— Или тебя что-то не устраивает? — В голосе свекрови зазвучали металлические нотки.
— Нет-нет, — торопливо ответила Арина. — Просто хотела прояснить детали.
Они чокнулись, но радости Арина не чувствовала. В голове крутился вопрос: почему квартиру нельзя оформить сразу на них?
Арина шла домой одна, кутаясь в шарф от февральского ветра. Егор остался с матерью — они собирались заехать в банк по делам ипотеки. «Мы с мамой сами разберёмся», — сказал он, но Арина чувствовала: её просто не хотели брать.
За три года отношений они с Егором многое пережили вместе. Работая в IT-компаниях, оба получали хорошие зарплаты. Но даже со стабильным доходом накопить на первоначальный взнос было непросто — съёмное жильё и подготовка к свадьбе съедали почти всё.
«Как она может называть это подарком?» — думала Арина, огибая обледенелые лужи. Их просят пятнадцать лет платить ипотеку за чужое жильё! А что потом? Просто верить на слово?
Вспомнилась первая встреча с будущей свекровью. Римма Родионовна улыбалась, угощала пирогами, но что-то неуловимое проскальзывало в интонациях. «Мой Егорушка» — так она говорила о сыне. Именно МОЙ.
Арина достала телефон и набрала номер отца.
— Пап, привет! Не занят?
— Для тебя — никогда, — послышался тёплый голос Вадима Арсеньевича. — Что случилось?
Арина рассказала о странном «подарке» свекрови. Отец слушал молча.
— Аришенька, тут всё очевидно, — наконец сказал он. — По документам квартира принадлежит матери Егора. Без нотариального обещания дарения через пятнадцать лет вы останетесь с нулём, а квартира — у неё.
— Неужели она хочет нас обмануть? — Арина почувствовала ком в горле.
— Я видел такие схемы десятки раз, — вздохнул отец. — Либо она хочет сохранить квартиру в случае вашего развода, либо вообще не собирается её отдавать. Если это правда подарок, пусть оформит дарственную или переведёт ипотеку на вас.
Положив трубку, Арина вспомнила слова подруги: «Когда женишься на мужчине, женишься и на его матери». Тогда она посмеялась. Теперь стало не до смеха.
Но как сказать об этом Егору? Как объяснить, что его мать, вероятно, затеяла нечестную игру?
Егор вернулся поздно. Арина вышла в прихожую — он стоял возбуждённый, с раскрасневшимися щеками.
— Мы с мамой уже смотрели эту квартиру! — он обнял Арину. — Двенадцатый этаж, вид прекрасный! И метро рядом.
— Егор, нам нужно поговорить.
Через несколько минут они сидели на кухне. Чай в кружках остыл, а разговор становился всё напряжённее.
— Не понимаю, что тебя смущает, — Егор нервно постукивал пальцами по столу. — Мама делает нам огромный подарок!
— Если это подарок, почему нельзя оформить его правильно? — Арина старалась говорить спокойно. — Я разговаривала с папой. Он юрист, он каждый день видит, как люди судятся из-за подобных ситуаций.
— Ты обсуждала мою мать с посторонними? — Егор резко встал.
— Не с посторонним. С моим отцом! Подумай сам: по документам квартира будет принадлежать ей, а мы пятнадцать лет будем платить ипотеку. Подумай — работать без продыху, отказывать себе во всём… А в итоге квартира будет не наша!
— Ты так говоришь, будто моя мать собирается нас обмануть. Как ты можешь так думать о моей матери?
— Я не говорю, что она хочет обмануть. Но обстоятельства меняются…
— Она меня не предаст! — перебил Егор. — Она всегда мне помогала!
— Хорошо. Но мы не сможем ничего в квартире поменять без её согласия. А если с ней что-то случится? А если ей потребуются деньги? А если мы поссоримся?
В глазах Егора мелькнуло сомнение. Но потом он покачал головой:
— Ты просто её не знаешь так, как я. Я не могу требовать от неё каких-то бумаг. Это будет выглядеть, будто мы ей не доверяем. После всего, что она для меня сделала… Нет, Арина, я не буду её обижать.
— Девочки, я не знаю, что делать, — Арина помешивала коктейль. — Мы с Егором никогда так не ссорились.
Три подруги сидели в маленьком кафе в торговом центре.
— У моей коллеги точно такая же ситуация была, — сказала Катя. — Её свекровь тоже «подарила» квартиру. Десять лет платили, а потом свекровь решила, что ей самой нужно где-то жить, и молодым пришлось съезжать.
— А что суды? — спросила Арина.
— По документам квартира принадлежала свекрови, и точка. Они остались и без денег, и без жилья.
Арина молчала. В памяти всплывали разные мелочи: как Римма Родионовна расспрашивала о её родителях, особенно о финансах; как настаивала на своём мнении о свадебном меню; как однажды предложила Егору уволиться и перейти в компанию её знакомой…
— А вчера они смотрели эту квартиру без меня, — добавила Арина.
— Ариш, это тревожный звоночек, — сказала Катя. — Настаивай на правильном оформлении документов. Если Егор тебя любит, он поймёт. А если свекровь против… Сама понимаешь.
Возвращаясь домой, Арина думала о том, что ещё месяц назад свадьба казалась таким радостным событием. А теперь всё выглядело совсем иначе.
До свадьбы оставалось две недели. Арина старалась не возвращаться к теме квартиры, но мысли не давали покоя. За ужином Егор объявил:
— Мама приглашает нас на семейный ужин. Будут отец и бабушка.
В субботу они приехали к родителям Егора. Просторная квартира в сталинском доме дышала достатком. Римма Родионовна встретила их в фартуке, пахло пирогами.
— Аришенька, помоги мне накрыть на стол, — попросила она с улыбкой.
Оказавшись на кухне наедине, свекровь неожиданно заявила:
— Я уже полностью обставила квартиру. Хорошая мебель, дорогая. Надеюсь, вы не будете её переставлять?
— Обставили? — удивилась Арина. — Но мы даже не обсуждали, что нам нравится…
— Егорушка всё видел, когда мы с ним осматривали квартиру. Ему понравилось, — отрезала свекровь. — И потом, мне должно быть комфортно, когда я буду приходить.
— А вы планируете часто бывать у нас?
— Сколько потребуется, — свекровь впервые посмотрела ей прямо в глаза. — Это же моя квартира. И мой сын.
После десерта Арина решилась:
— Римма Родионовна, я хотела бы обсудить вопрос о квартире. Мы очень благодарны за такой щедрый подарок. Но мне кажется, нам нужно уточнить некоторые детали.
— Какие ещё детали? — напряглась Римма Родионовна.
— Юридические. Что будет после того, как ипотека будет погашена?
— Арина! — одёрнул её Егор.
— Я предлагаю оформить нотариальное обещание дарения.
Лицо Риммы Родионовны исказилось.
— Ты не доверяешь мне? Я вкладываю в вас все сбережения, а ты требуешь какие-то бумажки?
— Мама, я говорил ей, что это лишнее, — вмешался Егор.
— Нет, пусть объяснит! Ты что, думаешь, я собираюсь вас обмануть?
— Я просто хочу ясности и защиты наших общих интересов.
— Тебе нужна только квартира! — Римма Родионовна почти кричала.
— Нет, что вы!
— Охотница за недвижимостью! Втёрлась в доверие к моему мальчику! Рассчитываешь на халяву получить полквартиры? Но когда вы разведётесь — а все сейчас разводятся — квартира останется в семье! У меня! Я позаботилась об этом!
В комнате повисла оглушающая тишина. Егор смотрел на мать широко раскрытыми глазами. Арина почувствовала, как по щеке скатилась слеза.
— Мама… Ты… Ты так думаешь? — голос Егора звучал растерянно.
Римма Родионовна осеклась, поняв, что сказала лишнее.
— Егорушка, я просто волнуюсь за тебя. Мы семья, мы должны держаться вместе…
— Нам пора, — Арина поднялась, чувствуя, как дрожат колени.
Вечером, вернувшись в свою съёмную квартиру, они долго молчали, каждый погружённый в свои мысли. Наконец Егор заговорил:
— Прости. Я не думал, что она так отреагирует.
— Теперь ты видишь, что я была права?
— Я… Не знаю. Может, она просто разволновалась.
— Егор, она сказала именно то, что думала. Она хочет контролировать нашу жизнь через эту квартиру. Она хочет оставить меня без моей доли.
– Ну это в случае развода. Но мы же не собираемся разводиться.
– Это если твоя мама не решит, что я тебе не пара. Ты ведь и в этом случае подчинишься!
– Не передёргивай! Это совсем другое!
Следующие два дня они почти не разговаривали. Егор задерживался на работе, а когда приходил домой, был мрачен и неразговорчив. Арина знала: он говорил с матерью. И, судя по его виду, разговор был тяжёлым.
В пятницу он наконец решился на откровенный разговор.
— Она не согласна на дарственную, — Егор смотрел в пол. — Говорит, это оскорбительно. Но она обещает, что квартира будет наша.
— Егор, после того, что она сказала за ужином? «Квартира останется у меня» — помнишь?
— Ты не понимаешь, — Егор покачал головой. — Она моя мать. Я не могу просто взять и отвернуться от неё.
— Я не прошу отворачиваться. Я прошу поставить наши отношения на первое место.
— Ариш, может, просто согласимся? Ради мира в семье, ради спокойствия. Чтобы там ни случилось, квартира всё равно же в семье остаётся!
Арина смотрела на любимое лицо, и сердце сжималось. Три года вместе. Столько надежд. Неужели конец?
— Егор, тебе не кажется, что дело уже не в квартире? Твоя мать всегда будет между нами. А ты никогда не сможешь ей противостоять.
— Я просто хочу, чтобы все были счастливы!
— Так не бывает, — Арина сняла с пальца кольцо. — Либо счастливы мы с тобой, либо твоя мать. И ты выбрал.
— Я ничего не выбирал!
— Выбрал, — она протянула ему кольцо. — Просто не хочешь этого признавать.
— Что ты делаешь? — испуганно спросил Егор.
— То, что должна была сделать. Прощай, Егор.
— Арина, не надо… Мы можем всё обсудить…
— Да обсудили уже. Я не хочу всю жизнь быть на втором месте после твоей матери.
Арина пошла прочь. За спиной слышались его шаги, но она не оборачивалась. Слёзы текли по щекам, но решение было принято. Лучше боль сейчас, чем несчастье длиною в жизнь.
Телефон звонил не переставая. За две недели до свадьбы отменить торжество — непростое решение. Объяснять всем причину было мучительно, но ещё тяжелее оказалось разбирать вещи в съёмной квартире.
— Переедешь пока к нам, — сказал отец, помогая упаковывать книги. — А потом решишь, что делать дальше.
Егор появился неожиданно, с букетом белых роз.
— Я всё-таки не понимаю, — сказал он растерянно. — Давай поговорим. Нельзя вот так всё бросать.
— А что мне остаётся? — устало спросила Арина. — Если для тебя мать важнее и меня, и тебя самого, и здравого смысла!
— Я разговаривал с ней… Пытался. Но она сказала, что я ужасный сын, неблагодарный… — Егор провёл рукой по волосам. — И я просто не смог. Она столько для меня сделала.
— Именно об этом я и говорила. Ты не можешь ей противостоять.
— Но это моя мать! — с отчаянием воскликнул он. — Ты хочешь, чтобы я прекратил с ней общаться?
— Я хотела, чтобы ты поставил наши отношения на первое место. Но ты не готов.
Когда Егор ушёл, Арина разрыдалась.
К удивлению Арины, больше всех распространялась о случившемся Римма Родионовна. Она звонила общим знакомым, рассказывая, как «жаль бедного Егорушку», которого «эта меркантильная девица бросила из-за квартиры». При этом каждый рассказ заканчивался лицемерным: «Но я верю, что так даже лучше для моего мальчика».
Егор несколько раз приходил, пытался поговорить. Последний раз — с кольцом и предложением снова снимать квартиру вместе. Но Арина уже не могла представить их совместное будущее. Не после всего, что узнала о его неспособности противостоять матери.
Болело всё — и сердце, и душа. Ничего не хотелось делать. Отец был прав, предложив пожить с родителями. Мама кормила любимыми блюдами, отец иногда подкладывал книги «для отвлечения». Подруги приходили, звали развеяться.
— Ты выглядишь лучше, — заметил отец за завтраком. — Значит, пора искать свою квартиру, — продолжил Вадим Арсеньевич. — Есть льготные программы для молодых специалистов. Мы с мамой поможем.
Поиски привели её в агентство недвижимости, где работал Анатолий — с внимательными глазами и мягкой улыбкой. Он не навязывал варианты, а терпеливо выслушивал пожелания.
Квартира нашлась не сразу. За это время они успели выпить десятки чашек кофе, обсуждая не только недвижимость, но и фильмы, книги, путешествия.
— Знаете, — сказал Анатолий однажды, — в театре сейчас идёт отличная постановка. Не хотите сходить?
— Хорошо. Давно не была в театре.
Встречи с Анатолием стали важной частью её жизни. В нём была надёжность и умение слушать. Впервые Арина чувствовала себя по-настоящему услышанной.
Зимой, прогуливаясь по парку, Анатолий неожиданно спросил:
— Ты ведь так и не нашла идеальную квартиру. Думаю, нам стоит искать нечто… побольше. На двоих.
Арина улыбнулась и взяла его за руку. Будущее больше не казалось пугающим.
Весна сменилась летом, потом осенью, прошла зима. А потом ещё одна и ещё. Три года — достаточный срок, чтобы боль ушла совсем. Иногда Арина вспоминала о Егоре, но всё реже и реже. Её жизнь с Анатолием оказалась именно такой, о какой она мечтала — спокойной, полной взаимного уважения и поддержки. Они поженились два года назад, к тому времени уже выплачивая ипотеку за небольшую двушку в новом районе. Квартира была оформлена на них в равных долях — Анатолий настоял на этом сам.
Конец февраля выдался снежным. Арина спешила в торговый центр, стараясь успеть до закрытия. Нужно было купить подарок маме на 8 марта. Она уже выбрала красивый шарф и теперь направлялась к кассе, когда знакомый силуэт заставил её замереть. Егор стоял у витрины, рассматривая мужские рубашки.
Она хотела пройти мимо, но он обернулся, и их взгляды встретились.
— Арина? — он сделал шаг к ней, и она увидела, как сильно он изменился. Лицо побледнело, под глазами залегли тени, появились ранние морщины. И эта сутулость, будто на плечи давил тяжёлый груз.
— Привет, Егор, — она заставила себя улыбнуться. — Как дела?
— Нормально, — он неловко переминался с ноги на ногу. — Работаю всё там же. А ты, я слышал, замуж вышла?
— Да, два года назад назад.
— Поздравляю, — он улыбнулся, но улыбка вышла натянутой.
Повисла пауза. Арина уже собиралась попрощаться, но Егор вдруг заговорил:
— Знаешь, ты была права. Насчёт всего. Мама теперь живёт со мной в той квартире. Говорит, что одинокой женщине незачем столько места. Я выплачиваю ипотеку, а она… помогает по хозяйству.
Арина не знала, что ответить. В его голосе звучала горечь, которой раньше не было.
— Я пытался встречаться с разными девушками, — продолжал он. — Но как только они узнавали, что мама живёт с нами… Или даже если не узнавали сразу, она находила способ показать им, кто в доме хозяин.
— Егор, мне очень жаль, — искренне сказала Арина.
— Не надо, — он покачал головой. — Ты сделала правильный выбор. А я… Не нашёл в себе силы. — Он взглянул на часы. — Мне пора, мама будет волноваться, если задержусь.
Арина смотрела ему вслед, чувствуя странную смесь сочувствия и облегчения. Могла ли её жизнь сложиться так же? Наверное, да. И от этой мысли становилось не по себе.
– Я ведь тогда все подстроила. А ты поверила и убралась с моей дороги, – сказала Лена