— Паш, подожди, это не просто. Ты предлагаешь ей переехать в мою квартиру? Ты уверен? — голос Катерины звенел, как струна.
— Ну да, — снова пожал плечами Павел, — это же мама. Ты ей не доверяешь, что ли?
— Это серьезное решение, Павел, — наконец выдохнула Екатерина, — давай хотя бы обсудим все, чтобы точно понять, что к чему.
— Катя, ты готова? — раздался голос мамы из дверей, и та, как обычно, на секундочку приоткрыла их, заглянув в комнату. — Паша уже приехал. Снизу ждет.
— Да, мам, — Екатерина в последний раз поправила фату, как будто от этого зависела судьба мира. — Знаешь, я до сих пор не верю. Сколько же лет прошло? А все равно как в сказке. Я такая счастливая, Паша — надежный, заботливый, он мне — настоящее счастье.
Мама подошла, обняла крепко и сказала:
— Главное, чтобы ты была счастлива, доченька. А квартира, которую твой папа тебе оставил, — прям золотой билет. Начало хорошее.
Двухкомнатная квартира действительно оставалась пустой, как и раньше, но теперь — с новым ремонтом и перспективой. Рядом парковка, рядом все. Прямо-таки идеальное место для молодой семьи.
Свадьба прошла… как в кино. Екатерина сияла, ее улыбка могла бы осветить полмира. Павел же не сводил с нее глаз, и на свадьбе ни разу не сказал, чтобы она не испачкала платье. Мама Павла, Людмила Сергеевна, весь вечер что-то захлебываясь, повторяла:
— Катенька, ну какая ты красавица! Паша, тебе, видно, повезло! Ты теперь просто обязан быть счастливым.
Ну, что тут скажешь? На медовый месяц поехали, конечно, на море, потом вернулись, и как-то сразу включились в семейную жизнь. Екатерина устроилась в банк, Павел — в строительную компанию на высокую должность, и все вроде бы шло как по маслу. Доходы нормальные, все устраивает. Но, видимо, счастья было мало. Человеку всегда мало.
— Катя, а давай возьмем трешку в ипотеку? — однажды предложил Павел. — Район хороший, до центра рукой подать. Первый взнос, что не говори, вложим из твоих сбережений, а платить будем вместе. Все будет идеально.
Екатерина замолчала, и только на секунду задумалась. «Как он меня раскручивает, — подумала она. — Все-таки деньги не простые. Да и что мне терять?»
— Да, давай, — сказала она, но с какой-то неохотой. — Но только скажи мне честно: зачем нам это? Ведь наша квартира вполне себе ничего. И так, живем прекрасно.
Но Павел был так воодушевлен своим предложением, что Екатерина в конце концов поддалась.
— Представляешь, — говорил он с блеском в глазах, — у нас будет кухня-гостиная просторная. Детская. Спальня. Всё, как в самых лучших мечтах!
Процесс покупки затянулся, но в итоге квартира была куплена. Екатерина с головой ушла в обустройство, в поиски мебели и всего прочего. Все было не так просто, как казалось на первый взгляд, но результат впечатлял. Дом, наконец, стал настоящим домом.
Однажды, в вечер, когда они уже устроились на новой кухне, на которой можно было устраивать вечеринки, Павел, как бы случайно, бросил:
— Кать, знаешь, моя мама живет в съемной квартире, платит немалые деньги. А твоя двушка пустует…
Екатерина замерла, словно ей по щекам холодной водой обдали.
— Ты серьезно? Ты что, хочешь, чтобы моя мама переехала в мою квартиру?
— Ну да, — пожал плечами Павел, — она же платит за аренду, а квартира твоя пустует. Зачем платить чужим, если есть своя?
Екатерина не знала, что ответить. В голове как будто все встало на паузу. Держала вилку в руке и не могла сдвигаться с места.
— Паш, подожди, это не просто. Ты предлагаешь ей переехать в мою квартиру? Ты уверен? — голос Катерины звенел, как струна.
— Ну да, — снова пожал плечами Павел, — это же мама. Ты ей не доверяешь, что ли?
— Это серьезное решение, Павел, — наконец выдохнула Екатерина, — давай хотя бы обсудим все, чтобы точно понять, что к чему.
Павел взглянул на нее как на дурочку. Как будто все, что происходило, — это был вопрос жизни и смерти, и он не видел ничего сложного.
— Ну что, Катюш? Чего думать? Она будет рада, а ты будешь спать спокойно, зная, что она рядом.
Екатерина почувствовала, как по её телу пробежала тяжёлая волна усталости, когда услышала в голосе Павла эту едва уловимую нотку обиды.
— Дело не в доверии. — его слова были спокойными, но в них было что-то настойчивое. — Просто квартира записана на меня, это наследство от отца…
Екатерина перевела взгляд на его лицо. Он всё ещё надеялся, что она примет его точку зрения. И она, не без усилий, заставила себя кивнуть. В конце концов, если она всё правильно поняла, всё это было не так уж и страшно.
— Вот и хорошо, пусть так и остаётся. Мама просто будет там жить, и всё.
Согласие далось ей непросто. Это было не просто обсуждение квартиры, а целый островок её личных чувств, которые она прятала под маской спокойствия. Но Павел был прав: разве пустовать такой квартире, когда её мать платит аренду в другом конце города? Решение было принято.
Первое время всё шло тихо и гладко. Людмила Сергеевна, как и обещала, не давала поводов для беспокойства. Она принесла пирог с яблоками, который Екатерина с удовольствием съела, а потом ещё пару раз зашла, поинтересовавшись, как у невестки дела. Женщина, казалось, искренне желала сделать всё возможное, чтобы Екатерина почувствовала себя комфортно. В эти моменты Екатерина думала, что зря она так волновалась и строила в голове какие-то комплексы. Всё ведь вполне нормально.
Но вскоре привычная доброжелательность Людмилы Сергеевны стала тускнеть, и под ней проступала не самая приятная особенность. Сперва это были мелкие замечания, такие почти невидимые, как пылинки на чистом стекле.
— Катенька, ты бы ковер в гостиной поменяла. Совсем не подходит к интерьеру. — Людмила Сергеевна оглядывала пространство с таким видом, будто она сейчас же перетасует всю мебель и выберет лучшие ткани для новых диванов.
Потом шли более резкие критики, в которых скрывалась уверенность, что она всегда права.
— Павлуша, посмотри, как посуда в шкафу расставлена. Разве так можно? Я бы по-другому организовала пространство. — говорила она, а в её тоне звучала отчётливая нотка наставления.
Катя пыталась не обращать внимания. Хотела поверить, что это просто старшинство и забота о доме. Но с каждым днём эти мелкие замечания складывались в такую тяжесть, что она едва ли могла не ощущать их. И она чувствовала, что её терпение вот-вот начнёт таять, как снег в апрельское солнце.
— Сынок, Катя у тебя совсем замоталась на работе. — Людмила Сергеевна заговорила снова, как только они с Павлом пришли к ней в гости. — Разве может нормальная жена столько времени проводить в офисе? Дома бардак, ужин не готов…
Павел был нем, как всегда, в таких случаях. Он избегал конфликта, переводил разговор в сторону. Он не мог понять, как тяжело приходилось её душевному равновесию, которое, как и так много раз до этого, размывалось между его материнской заботой и её собственным стремлением быть услышанной.
— Катюш, не обижайся на маму. — сказал он, едва они оказались дома. — Она же добра желает, переживает за нас.
Екатерина сглотнула. Иногда она чувствовала, что её душа тянется к этому мужчине, но всё чаще её взгляд направлялся на его мать. Она чувствовала, как эта стена, построенная годами, между ними, как бы невидимая, с каждым днём становилась всё толще.
Тот вечер был особенно тяжёлым. Людмила Сергеевна снова пришла без предупреждения. Екатерина, вернувшись с работы, пыталась обрести немного покоя в ванной. Она была устала, как никогда.
— Катя, это что такое? — Людмила Сергеевна, как обычно, начала с мелочи, но её интонация передавала вполне чёткое осуждение. Она провела пальцем по полке, оставив на ней едва заметную дорожку пыли. — Пыль везде. И обои в коридоре какие-то нелепые выбрали. Я бы посоветовала…
Екатерина взглянула на часы. Павел должен был вернуться с минуты на минуту. Может быть, хоть сегодня он хоть как-то заступится за неё? Но её сомнения были сильнее, чем надежда.
Тот самый звук ключа в замке — и вот она снова здесь. Людмила Сергеевна, словно по команде, переключилась на сына.
— Павлуша, ты только посмотри, в каком состоянии ваша квартира! — свекровь сразила её неожиданным упрёком, расправив руки, будто пытаясь удержать весь мир от падения. — Я тут зашла, проверить, как вы живёте. Катя совсем забросила дом.
Екатерина почувствовала, как кулаки сжимаются в беззвучной борьбе. Поглощённая нарастающим раздражением, она молча слушала.
— Нужно срочно сделать генеральную уборку, — продолжала Людмила Сергеевна, её голос был словно приговор. Она провела рукой по мебели, оставив на ней следы, которые не могли пройти незамеченными. — Везде пыль, шторы не глажены. Как можно так жить?
— У меня нет времени — пыталась объяснить Екатерина, голос её был тихим и усталым. — У меня работа…
— Времени у неё нет! — передразнила свекровь, не скрывая пренебрежения. — Ты хозяйка дома! Как можно думать только о работе, если дома бардак?
Павел молчал, снимал пиджак, избегая взгляда жены. Екатерина заметила, как он тихо кивнул. И это было как нож в спину.
В последнее время Павел стал всё чаще повторять слова матери. Он всё упрекал её за задержки на работе, за отсутствие горячего ужина. Всё, что она делала — не устраивало. И вот эти привычные упрёки от человека, которого она любила, казались ей горькими и невыносимыми.
— Мама права, — как-то сказал Павел, не поднимая глаз. — Ты слишком много времени проводишь в офисе. Другие жены успевают и готовить, и убираться…
Словно ветер унесло её ощущение контроля. Екатерина поняла, что её жизнь — уже не её. Каждый её шаг, каждое её решение подвергались молчаливой критике.
И вот, на семейном ужине Людмила Сергеевна заявила, как о чём-то само собой разумеющемся:
— Катя должна бросить работу! И заняться семьёй! Нельзя быть хорошей женой, если целыми днями пропадаешь в офисе.
Павел хотел было вмешаться.
— Мам, давай не будем. — Его слова звучали почти неуместно, как слабый протест, который не может сдержать бурю.
Но Людмила Сергеевна не слушала. Она лишь махнула рукой, словно отбрасывая пыль.
Екатерина не выдержала.
— Я не собираюсь бросать работу. Мы с Павлом вместе платим ипотеку. И мой доход очень важен.
Свекровь нервно взмахнула руками:
— Деньги, деньги! Только об этом и думаешь! А как же домашний уют? Как же забота о муже?
Павел снова молчал, его взгляд был прикован к тарелке, словно он пытался укрыться от всех этих слов. Екатерина почувствовала горечь, которая заполнила её сердце. Она поняла: разговоры с мужем о важном — невозможны.
Когда она вернулась домой раньше обычного, из спальни доносился знакомый голос Павла. Он разговаривал по телефону.
— Да, мам, я понимаю… — звучало из кухни.
Екатерина замерла у двери. Она знала, что сейчас будет.
— Ты должен объяснить ей, что женщина должна заботиться о доме, а не бегать по офисам! — голос Людмилы Сергеевны был слышен отчётливо, почти что громко. — Что это за жена такая? Вечно на работе, дома не бывает… Смотри, я могу к вам переехать, пусть даже на время, наведу порядок в доме и семье.
Терпение Екатерины было на пределе.
На следующий день Людмила Сергеевна пришла с новым требованием.
— В субботу жду всех на семейный ужин. Я пригласила своих подруг, они хотят познакомиться с невесткой.
— В субботу я работаю, — покачала головой Екатерина, не ожидая никакой поддержки.
— Что значит работаешь? — возмутилась свекровь, её лицо побагровело от негодования. — Отпросишься! Не позорь семью!
— Нет, — твёрдо ответила Екатерина. — Я не буду отпрашиваться с работы ради ваших подруг.
Людмила Сергеевна побагровела, и её взгляд стал ледяным.
— Как ты смеешь перечить?! — она вскочила. — Павел, немедленно скажи жене! Катя обязана…
Екатерина повысила голос:
— Ничего я не обязана! Это моя жизнь, и я сама решаю, как её проживать!
— Катя, не кричи на маму, — вмешался Павел. — Мама только хочет нам добра.
Екатерина горько усмехнулась.
— Добра?! А как ты это называешь? Пытаться разрушить нашу семью? Ты вообще ничего не видишь?!
Павел молча ушёл, чтобы отвезти мать домой. Екатерина осталась одна в гостиной, обдумывая всё, что произошло. В голове всё крутились мысли, и каждая была тяжела, как груз. Она приняла решение, тяжёлое, но необходимое.
Как только Павел вернулся, она встретила его взглядом.
— Если твоя мать ещё раз сунется в мои дела, я сама сдам её квартиру в аренду! — сказала она, не отводя глаз.
Павел побледнел.
— Ты не можешь так поступить…
— Могу, — ответила Екатерина, не колеблясь. — Квартира записана на меня. И если твоя мама не научится уважать мои границы, пусть не ждёт от меня никакой доброты.
— Хорошо, — выдавил Павел. — Я поговорю с ней.
Екатерина кивнула. Она знала, что это только начало, и что Людмила Сергеевна не отступит так легко. А вот Павел…
На следующее утро раздался звонок в дверь. На пороге стояла Людмила Сергеевна, раскрасневшаяся от гнева.
— Как ты смеешь мне угрожать?! — закричала свекровь, не скрывая эмоций. — Ты что, решила, что если квартира на тебя записана, то можешь меня шантажировать? Хочешь выгнать меня на улицу? А я вот возьму и к сыну перееду!
Екатерина скрестила руки на груди. Терпеть это больше не могла. Все её попытки наладить отношения с свекровью привели к тому, что ситуация только ухудшалась.
— Людмила Сергеевна, — твердо произнесла Екатерина. — Собирайте вещи. У вас есть неделя, чтобы найти новое жильё.
— Что?! — свекровь побледнела. — Да как ты… Она уже достала телефон. — Павлуша! Немедленно приезжай! Твоя жена с ума сошла!
Через двадцать минут в квартире появился Павел. Он был так разъярён, как Екатерина его ещё не видела.
— Что ты творишь?! — закричал он. — Ты что, хочешь выгнать мою мать на улицу? Да ты… ты просто!
— Что? Договаривай! — Екатерина горько усмехнулась. — А то, что твоя мать превратила нашу жизнь в ад, — это нормально?
— Мама желает нам только добра! Это ты разрушаешь нашу семью своим эгоизмом!
В этот момент Екатерина почувствовала, как в её душе что-то лопнуло. Словно пелена спала с глаз. Павел никогда не встанет на её сторону. Для него мать всегда будет важнее.
— Людмила Сергеевна, — чётко произнесла Екатерина, не отводя взгляда. — Через неделю я приду проверить квартиру. К тому времени вас там не будет.
Она развернулась и пошла в спальню. Руки дрожали, но решение было принято. Достав чемодан, она начала складывать вещи.
— Что ты делаешь? — Павел застыл в дверях.
— Ухожу. Наш брак окончен.
— Катя, ты не можешь…
— Могу, — Екатерина продолжала методично складывать вещи. — И знаешь что? Спасибо твоей маме. Она открыла мне глаза.
Вечером того же дня Екатерина вернулась к родителям. Через неделю она вернулась в свою двушку. Людмила Сергеевна уже съехала, оставив ключи у соседки. Войдя в пустую квартиру, Екатерина первым делом заблокировала номера Павла и свекрови. Хватит упреков и манипуляций.
На следующее утро Екатерина подала заявление на развод. Начались долгие месяцы раздела имущества. Ипотечную квартиру пришлось продать — благо, за это время она немного подорожала. Екатерина смогла вернуть свои вложения и даже осталась с небольшой прибылью.
Павел пытался связаться с ней через общих знакомых, но Екатерина твёрдо решила: хватит. Больше никто не будет указывать ей, как жить.
После развода Екатерина наконец-то могла дышать полной грудью. Теперь не нужно было оправдываться за задержки на работе, выслушивать бесконечные придирки и пытаться соответствовать чужим ожиданиям.
На душе было легко и спокойно. Жизнь преподнесла важный урок: нельзя жертвовать собой ради чужого комфорта. Нельзя позволять другим переходить твои границы, даже если это — семья.
Телефон завибрировал — пришло сообщение с незнакомого номера: «Катя, давай поговорим. Я всё осознал…» Екатерина улыбнулась и удалила сообщение, не дочитав. Её жизнь теперь принадлежала только ей. И она точно знала, что больше никто не будет манипулировать ею.
Возможно, когда-нибудь Екатерина снова решится на семью. Но теперь она чётко знала, какие границы нельзя переступать. А пока… Пока она могла наслаждаться свободой и строить жизнь по-своему.
Счастье — не в том, чтобы угодить всем вокруг. Счастье — в том, чтобы оставаться верной себе. И Екатерина была благодарна судьбе за этот непростой, но важный урок.
Конец.
– Ты без нашего одобрения не распорядишься квартирой! – уверяла свекровь, но невестка хранила свой козырь до поры