— А мы с братом решили, что дачу родителей продадим, — сообщила золовка, не зная о завещании

Свекровь ушла так внезапно, всего через месяц после мужа. Сердце не выдержало, сказали врачи. А Вера знала — не только сердце, душа не выдержала разлуки с Михаилом Петровичем. Сорок лет вместе, ни дня врозь.

За окном моросил дождь. Серый октябрьский день, как будто сама природа оплакивала Анну Сергеевну.

Входная дверь хлопнула.

— Это я, — голос мужа, Андрея, раздался из прихожей. Не один пришел — слышались еще чьи-то шаги и приглушенный разговор.

Вера вытерла руки полотенцем и вышла из кухни. В коридоре Андрей помогал снять пальто своей сестре Ирине.

— Привет, Вера. Прости, что без предупреждения, — Ирина кивнула, даже не взглянув в глаза.

Поведение брата и сестры было каким-то странным.

— Чай будете? — спросила она, стараясь не выдать раздражения.

— Давай, — буркнул Андрей, проходя в гостиную. — И чего покрепче, если есть.

Ирина села в кресло, выпрямив спину и сложив руки на коленях. Всегда такая — идеальная осанка, безупречный макияж, даже в момент скорби.

Вера поставила чайник и вернулась к ним с бутылкой. Андрей сразу же налил себе и сестре.

— За маму, — произнес он, поднимая рюмку.

Они выпили. Вера не притронулась к своей.

— Как ты, Вера? — спросила Ирина, хотя в голосе не было искреннего интереса.

— Справляюсь, — коротко ответила Вера. — Много хлопот после всего.

— Знаешь, Андрей все равно бы тебе рассказал, так что я прямо скажу, — Ирина поставила рюмку на стол и посмотрела на Веру. — Мы с братом решили, что дачу родителей продадим.

Вера замерла. У нее перехватило дыхание.

— Продадите? — переспросила она. — Когда?

— Чем быстрее, тем лучше, — вмешался Андрей. — Зачем тянуть? Участок хороший, недалеко от города, быстро покупателя найдем.

Вера смотрела на них обоих, не веря своим ушам. Та самая дача, куда она ездила каждые выходные последние три года. Где полола грядки вместе с Анной Сергеевной. Где красила забор с Михаилом Петровичем. Где готовила обед на всех, когда старики уже не могли.

— Завтра к нотариусу пойдем, все оформим, — продолжил Андрей, не замечая, как побелело лицо жены. — Документы я уже собрал.

— А вы хоть помните, когда в последний раз были на этой даче? — тихо спросила Вера.

Андрей и Ирина переглянулись.

— При чем тут это? — нахмурился Андрей. — Это родительская дача, мы — их дети. Имеем полное право распорядиться наследством.

— Два года назад, — Вера смотрела прямо на мужа. — Ты был там два года назад. На майские. Пожарили шашлыки и уехали. А Ирина и того дольше не появлялась.

— У меня работа, дети, — отрезала Ирина. — Не у всех есть время разъезжать по дачам.

— А у меня, значит, времени вагон? — Вера повысила голос. — Я каждые выходные ездила к вашим родителям. Продукты возила, убиралась, ремонтировала что могла. Одна! Потому что вы все были слишком заняты!

— Вера, прекрати, — Андрей стукнул рюмкой по столу. — Ты им не родная дочь, чтобы предъявлять нам претензии.

Пять лет брака, из которых три Вера фактически заменяла Анне Сергеевне и Михаилу Петровичу детей, которые отвернулись от них.

— Не родная, — медленно повторила она. — А вы родные? Когда отец слег, кто за ним ухаживал? Когда мать просила денег на лекарства, кто привозил? Когда крыша протекла, кто вызывал мастеров?

— Вера, давай без мелодрам, — поморщилась Ирина. — Ты выполняла свой долг. Мы благодарны, конечно. Но это наши родители, и наследство по закону…

— Благодарны? — Вера горько усмехнулась. — Знаешь, что твоя мать говорила каждый раз, когда я приезжала? «Вера, доченька, как же хорошо, что ты есть у нас. Хоть кто-то помнит».

Ирина отвела взгляд.

— Мы завтра в одиннадцать идем к нотариусу. Нашему, семейному. Будем разбираться с документами, — сказал Андрей, игнорируя слова жены. — Если хочешь, поедем вместе.

— Я поеду, — Вера встала из-за стола. — Обязательно поеду.

Она вышла из комнаты, оставив их наедине со своими планами. В ушах звенели слова свекрови, сказанные ей не так давно: «Вера, ты одна нас не бросила. Я этого никогда не забуду».

В спальне Вера опустилась на кровать и закрыла лицо руками. Перед глазами стоял образ Михаила Петровича, как он учил ее подвязывать помидоры. Анна Сергеевна, показывающая, как правильно консервировать огурцы. Их счастливые лица, когда она приезжала в субботу утром с гостинцами.

А теперь их дом, их сад, их мир хотят продать. Как вещь, как ненужный хлам.

В дверь постучали.

— Вера, ты чего убежала? — Андрей зашел в комнату. — Мы еще не все обсудили.

— А что обсуждать? — она подняла на него глаза. — Вы все уже решили.

— Слушай, мы сможем купить квартиру побольше. Продадим дачу, разделим деньги, и нам как раз хватит, — Андрей сел рядом. — Ты же сама говорила, что хочешь переехать.

— Не такой ценой.

— Да какой ценой? — он раздраженно махнул рукой. — Родителей больше нет. Кому нужна эта дача? Ездить некому, ухаживать некому.

— Я бы ездила.

— Одна? — Андрей усмехнулся. — Зачем?

— Потому что там часть их души осталась, — тихо ответила Вера. — Твоей матери и отца. Которых ты, кажется, уже забыл.

Андрей резко встал.

— Знаешь что? Мы завтра оформим все бумаги, и точка. Хватит этой сентиментальности.

Он вышел, громко хлопнув дверью.

Вера подошла к окну. Дождь усилился, барабаня по стеклу. Как часто она смотрела на такой же дождь, сидя на веранде дачи с Анной Сергеевной, укрывшись пледом и попивая чай с малиной. «Дети не всегда понимают, что важно, — говорила свекровь. — Иногда они видят только то, что хотят видеть».

Она глубоко вздохнула. Завтра они встретятся у нотариуса. И тогда все рухнет.

Нотариальная контора встретила их прохладой и запахом бумаг. Ирина нервно постукивала ногтями по сумочке. Андрей проверял телефон каждые две минуты.

— Проходите, — пригласил их нотариус, Павел Дмитриевич, седой мужчина с внимательными глазами.

Они зашли в кабинет. Вера села чуть поодаль от мужа и золовки.

— Итак, мы собрались по вопросу наследства после Михаила Петровича и Анны Сергеевны Соколовых, — начал нотариус, раскладывая бумаги. — Я понимаю, что утрата свежа, соболезную вам.

— Спасибо, давайте к делу, — нетерпеливо перебила Ирина.

Павел Дмитриевич кивнул.

— У меня есть завещание, составленное вашими родителями, — он достал папку. — Оно было оформлено три месяца назад.

Андрей выпрямился.

— Завещание? Какое еще завещание? По закону наследниками первой очереди являемся мы с сестрой.

— Да, если бы не было завещания, — подтвердил нотариус. — Но ваши родители оставили четкие распоряжения относительно своего имущества.

Он раскрыл папку и надел очки.

— Дачный участок с домом и всеми постройками в садовом товариществе «Березка», а также банковский счет в Сбербанке переходят… — нотариус сделал паузу, — Вере Алексеевне Соколовой.

В кабинете повисла тишина.

— Что за бред?! — Ирина подскочила с места. — Это какая-то ошибка!

— Никакой ошибки, — спокойно ответил Павел Дмитриевич. — Завещание составлено и заверено по всем правилам. Вот, ознакомьтесь.

Он протянул документ. Андрей схватил бумагу, быстро пробежал глазами и побагровел.

— Это невозможно, — процедил он сквозь зубы. — Они не могли так поступить.

— Могли и поступили, — нотариус был непреклонен. — В завещании также есть письмо, адресованное всем вам. Желаете ознакомиться?

Не дожидаясь ответа, он достал еще один конверт.

— «Дорогие наши дети, Андрей и Ирина, — начал читать нотариус. — Решение, которое мы приняли, может показаться вам несправедливым. Но последние годы нашей жизни только Вера заботилась о нас. Только она нашла время и силы быть рядом. Мы отдаем ей дачу и небольшие сбережения не в упрек вам, а в благодарность ей. Надеемся, что вы поймете. С любовью, ваши родители».

Ирина схватилась за сумочку.

— Сколько на счету? — резко спросила она.

— Один миллион семьсот тысяч рублей, — ответил нотариус.

Вера изумленно подняла глаза. Она не знала, что свекры сумели что-то накопить.

— Они копили на лечение, — тихо проговорила она. — Анна Сергеевна говорила, что хотят поехать в санаторий…

— А поедешь ты! — взорвался Андрей. — Обработала стариков, влезла в доверие!

— Андрей! — одернул его нотариус. — Прошу вас, сдерживайтесь.

— Да как она могла?! — не унимался Андрей. — Пока мы работали, она охмуряла моих родителей!

— Я их не охмуряла. Я их любила.

— Любила их деньги и имущество! — Ирина смотрела на нее с ненавистью. — Видно, не зря старалась все эти годы!

— Хватит! — Вера поднялась. — Ты хоть раз к ним на дачу приезжала, когда отец уже не вставал? Хоть раз навестила мать? Хоть раз!

Ирина отвела взгляд.

— У меня своя семья, — пробормотала она.

— А у них была только я, — тихо закончила Вера.

Нотариус прокашлялся.

— Если вы хотите оспорить завещание, это ваше право. Но должен предупредить: судебная практика в подобных делах…

— Мы будем оспаривать! — перебил Андрей. — Это несправедливо. Они наши родители!

— Были вашими родителями, — поправила Вера. — Только вы об этом вспоминали, когда вам что-то было нужно.

Они вышли из конторы молча. Дождь прекратился, но небо оставалось низким и серым.

— Поедем домой, — бросил Андрей. — Надо все обсудить.

Обсуждение превратилось в скандал, стоило им переступить порог квартиры.

— Ты должна отказаться от наследства! — кричал Андрей, расхаживая по гостиной.

— Это наши деньги! Наша дача! — вторила ему Ирина.

— Ваши? — Вера стояла посреди комнаты, скрестив руки на груди. — Когда крыша текла, вы говорили, что нет денег на ремонт. Когда забор падал, вы отмахивались. Когда отцу нужны были лекарства…

— Закрой рот! — крикнул Андрей. — Ты всегда хотела их внимания больше, чем мы!

— Я хотела, чтобы они не чувствовали себя брошенными! — крикнула Вера. — Я была рядом, пока вы делили их квартиру!

Тишина обрушилась как гром. Ирина побледнела.

— Ты знаешь… — прошептала она.

— Конечно, знаю, — горько усмехнулась Вера. — Анна Сергеевна все мне рассказала. Как вы уговорили их переоформить городскую квартиру. Как обещали купить им дом поближе к городу. И как быстро продали, поделив деньги.

— Мы хотели как лучше, — пробормотал Андрей, не глядя на жену.

— Вы думали только о себе, — отрезала Вера. — А теперь хотите и последнее забрать.

Она направилась в спальню. Андрей кинулся за ней.

— Ты куда?

— Собирать вещи, — ответила Вера, доставая чемодан.

— Вера, ты что творишь? — Андрей схватил ее за руку. — Из-за какой-то дачи ты готова все разрушить?

— Не из-за дачи, — она высвободилась. — Из-за того, что сегодня я увидела тебя настоящего. И мне страшно от этого.

— Ты моя жена! — Андрей вдруг сменил тон. — Давай обсудим все спокойно. Мы можем продать дачу и разделить деньги на троих. По-честному.

— По-честному? — Вера покачала головой. — Нет, Андрей. Я не отдам дачу. Не опозорю их память.

— Тогда я подам на развод! — выпалил он.

— Мне все равно!

Через восемь месяцев Вера стояла на крыльце дачного домика, вдыхая запах сосен. Она сделала ремонт, наняла бригаду, которая укрепила фундамент и заменила крышу. А на деньги со счета Вера купила небольшую студию в городе.

Суд был недолгим. Завещание признали действительным, а претензии Андрея и Ирины — необоснованными. Развод оформили быстро, делить было практически нечего.

Вера присела на скамейку под яблоней, которую когда-то посадил Михаил Петрович. Она планировала весной расширить огород и посадить клубнику, как мечтала Анна Сергеевна.

Из открытого окна веранды доносился запах свежезаваренного чая. Вера часто представляла, что свекровь снова сидит там, в своем любимом кресле, и ждет, когда невестка вернется с грядок.

— Я все сделала, как вы хотели, — прошептала Вера, глядя на закат. — Здесь всегда будет ваш дом.

Вечерний ветер тихо качнул ветви яблони, словно Михаил Петрович и Анна Сергеевна кивнули ей в ответ. Где-то в глубине души Вера чувствовала — они знают. Они всегда знали, что она не предаст.