Катя поправила фартук, который давно стал её униформой, и открыла холодильник. На полке сиротливо лежали две пачки творога и одинокий помидор. Она тяжело вздохнула, вспоминая, что Лёша вчера обещал зайти в магазин. Но, как всегда, он забыл.
— Лёш, ты мог бы хоть раз выполнить обещание? — громко крикнула она, стараясь сдержать раздражение.
Из гостиной послышался голос мужа:
— Ты о чём вообще?
Катя вышла из кухни, вытирая руки о полотенце, и увидела, как Лёша развалился на диване, уткнувшись в телефон.
— Ты должен был зайти в магазин. У нас дома ничего нет.
— Да ладно тебе, не преувеличивай, — отмахнулся он, не отрываясь от экрана.
— Лёша, я серьёзно. Завтра даже на завтрак ничего не останется.
Он, наконец, отложил телефон, посмотрел на неё и устало вздохнул:
— Да что ты переживаешь? У нас и так каждый месяц куча денег уходит на еду. Ты хоть понимаешь, сколько ты тратишь?
Катя замерла. Эти слова прозвучали как удар под дых.
— Что значит «я трачу»? — переспросила она, чувствуя, как начинают дрожать руки.
Лёша поднялся с дивана, будто хотел подчеркнуть свою правоту, и начал говорить быстро, с каким-то нездоровым азартом:
— Да всё значит! Каждый раз, как в магазин идёшь, домой приходишь с кучей ненужного. Где всё это? Где еда? Почему её не видно?
Катя непонимающе моргнула.
— Ненужное? Это что, макароны? Хлеб? Молоко? Или, может, твоя любимая колбаса за тысячу рублей за килограмм?
— Ну не начинай, — он махнул рукой, будто хотел прервать её. — Колбаса тут ни при чём. Ты сама не понимаешь, как деньги в никуда уходят.
Катя посмотрела на него так, будто видела впервые.
— Ты серьёзно сейчас? — спросила она тихо.
— Более чем, — отрезал Лёша. — Вот, кстати, Коля недавно рассказывал, как его жена всю зарплату спускала на всякую ерунду. А я смотрю, ты к тому же идёшь.
Эти слова окончательно вывели Катю.
— Коля?! Ты слушаешь советы твоего друга, который в разводе?! — её голос стал выше.
— Ну да, он сказал, что после развода у него жизнь наладилась, — продолжал Лёша, даже не замечая, как её лицо побледнело.
Катя молча развернулась и пошла на кухню. Она не могла больше это слушать.
— Ой, только не начинай драму, — крикнул он ей вслед. — Если тебе нечего сказать, это ещё не значит, что я не прав!
Катя крепко сжала край стола, чтобы не расплакаться. Внутри всё кипело от обиды и злости.
— Ладно, Лёш, — сказала она неожиданно спокойным голосом. — Раз ты так уверен, что я трачу слишком много, то, может, попробуешь сам этим заняться?
Он заглянул в кухню, прищурившись.
— Это как?
— Очень просто. Завтра я разделю наши расходы. Ты будешь сам решать, на что тратить деньги. А я — на что тратить свои.
Лёша усмехнулся:
— Смешно. И что ты этим хочешь доказать?
— Ничего, — Катя выпрямилась и посмотрела ему прямо в глаза. — Просто хочу, чтобы ты понял, как это — вести хозяйство.
Он хмыкнул и вышел из кухни, явно не принимая её слова всерьёз.
Катя же уже знала, что не отступит. Её терпению пришёл конец.
***
На следующее утро, как только Лёша ушёл на работу, Катя приступила к своему плану. Она открыла холодильник и внимательно осмотрела его содержимое. Остатки продуктов она разложила по двум коробкам. На одной наклеила записку: «Лёше. Расходуй разумно», на другой: «Катя. Отчёта не требовать».
Когда вечером Лёша вернулся, его настроение явно было отличным. Он сразу прошёл на кухню, бросив спортивную сумку у двери.
— Катя, что у нас на ужин? — весело спросил он, открывая холодильник.
— То, что ты приготовишь, — невозмутимо ответила Катя, нарезая яблоко себе в тарелку.
— В смысле? — он захлопнул дверцу холодильника и озадаченно посмотрел на неё.
— Открой свою коробку, — спокойно предложила она.
Лёша сделал то, что она сказала, и достал из коробки небольшое количество продуктов, в их числе ак же были пара картофелин, кусок вчерашнего хлеба, банка тушёнки.
— Что это за бред? — возмутился он, нахмурив брови.
— Это твоя еда. Ты говорил, что я слишком много трачу, так что теперь у нас раздельные бюджеты. Твоя зарплата — твоя еда, моя зарплата — моя. Всё честно. И следовательно каждый готовит сам для себя.— Катя с невозмутимым видом откусила яблоко.
Лёша на мгновение замер, а затем рассмеялся.
— Слушай, ты прикалываешься, да?
— Нисколько, — она пожала плечами.
— Ладно, как скажешь, — он махнул рукой, достал картошку и тушёнку и начал их лениво перекладывать на сковородку. — Думаешь, ты меня этим удивишь?
Катя не ответила, лишь продолжила спокойно есть своё яблоко.
На следующий день история повторилась. Лёша, не найдя привычного горячего ужина, сварил себе пельмени. Но, когда на третий вечер в его коробке не оказалось ничего, кроме банки консервов и пачки печенья, он начал нервничать.
— Катя, где нормальная еда? — раздражённо спросил он, зайдя в её комнату.
— Я купила еду на свои деньги. Она в моей коробке, — ответила она, даже не отрываясь от ноутбука.
— И что, мне теперь голодать?
— Лёша, ты взрослый мужчина. Купи себе что-нибудь. Или попроси Колю — он ведь у тебя большой эксперт по жизни.
Её сарказм его явно задел.
— Ну и пожалуйста, — огрызнулся он.
—
Следующие несколько дней Лёша питался в основном шаурмой и пиццей из доставки. Он даже наслаждался этим первое время, уверяя себя, что еда из кафе — это «настоящая свобода». Но однажды утром, пытаясь надеть рубашку, он заметил, что она не только стала слишком мятой, но ещё и пахла не свежо.
— Катя, а ты не стирала вещи? — удивлённо спросил он за завтраком.
— Нет, — ответила она, делая глоток чая.
— Почему?
— Потому что это не входит в мой бюджет.
— Бюджет? Ты серьёзно? — он уставился на неё, не веря своим ушам.
— Абсолютно, — кивнула Катя.
Он шумно выдохнул, разозлённо бросив вилку на стол.
— Катя, это детский сад какой-то!
— Нет, Лёша, это реальность. Я больше не намерена тащить на себе всё хозяйство. Ты сам хотел узнать, куда уходят деньги, — спокойно ответила она.
Лёша ничего не ответил. Он только шумно отодвинул стул и ушёл в спальню.
***
Лёша всё ещё пытался изобразить, что его жизнь осталась прежней. Он продолжал заказывать еду из кафе и утверждать, что ему даже нравится такой «свободный» образ жизни.
— Катя, я тут шаурму нашёл просто божественную, — самодовольно сказал он за завтраком, глядя, как она режет себе овсяный хлеб для бутерброда.
— Рада за тебя, — сухо ответила она, не глядя в его сторону.
— Вот ты меня пугаешь, — продолжал он. — Сидишь, вся такая серьёзная, и ничего не говоришь. Может, ты уже забыла, как это — быть женой?
Катя хмыкнула, но промолчала.
Прошла ещё неделя. Лёша всё чаще замечал, как деньги с карты словно тают без следа. О привычных ежедневных заказах можно было забыть, а однажды он вернулся домой и открыл холодильник. В своей коробке он нашёл лишь пустую банку из-под консервов и одинокую, сморщенную картофелину.
— Катя, у меня кончилась еда, — заявил он с раздражением, влетев в её комнату.
— Правда? — удивлённо приподняла брови она. — А я думала, ты отлично справляешься.
— Хватит, — устало вздохнул он. — Может, ты прекратишь этот цирк?
— Цирк? — Катя отложила книгу, которую читала, и поднялась с кровати. — Цирк — это то, что ты устроил, когда начал упрекать меня в тратах. А теперь пожинай плоды своей свободы.
— Ты просто наслаждаешься этим, да? — он начал повышать голос.
— Лёша, ты сам захотел узнать, каково это — жить без моей «транжирной жилки», — она сделала шаг ближе к нему. — Как, тебе нравится?
Он замолчал, впервые не найдя, что ответить.
—
Первые трещины в его уверенности появились через пару дней. Однажды вечером Катю встревожил грохот с кухни. Она выбежала из комнаты и застыла, увидев Лёшу, стоящего посреди кухни с порванным мусорным пакетом в руках. На полу валялись огрызки, скорлупа от яиц и упаковки из-под еды.
— Катя, это просто ад какой-то! Ты серьёзно готова жить в этом хаосе? — в его голосе звучало отчаяние.
— Я? Нет, Лёша. Я давно привела свою часть дома в порядок. Это твой хаос, — ответила она.
Он с шумом выдохнул и принялся молча собирать мусор.
Когда, наконец, закончил, он сел на стул и провёл рукой по лицу.
— Я всё понял, — вдруг тихо сказал он.
Катя удивлённо посмотрела на него.
— Что именно ты понял?
— Я был идиотом. Полным идиотом. Тебе всё это время было намного сложнее, чем мне. А я ещё смеялся и думал, что всё так просто, — Лёша поднял глаза. — Прости меня, Катя.
Она скрестила руки на груди, глядя на него безо всякой жалости.
— Ты действительно понял? Или просто временно решил извиниться, чтобы я снова взяла на себя все твои проблемы?
Он глубоко вдохнул и покачал головой.
— Нет, на этот раз я правда понял. Хочешь, я начну с малого? Буду убирать в комнате? Или мы составим бюджет вместе, как партнёры?
Катя смотрела на него долго.
— Посмотрим, Лёша. Но знаешь, если ты хотя бы раз снова начнёшь упрекать меня в том, что я делаю, всё вернётся на круги своя. Только тогда уже без возврата.
Он кивнул.
— Я понял.
—
На следующий день Лёша впервые сам предложил пойти в магазин, а вечером — помыть посуду. Катя всё ещё не верила, что он изменится, но ей было интересно посмотреть, как долго это продлится.
Она не знала, станет ли их жизнь другой. Но теперь точно знала, что больше не позволит превращать себя в прислугу.
***
Прошла неделя. Лёша держал слово: готовил ужин, таскал сумки из магазина, даже пыль с полок теперь вытирал сам. Катя молча наблюдала за его стараниями, сдерживая в себе смешанное чувство недоверия и слабой, почти незаметной надежды. Она ничего не говорила.
— Катя, посмотри, я сам приготовил курицу. Даже с гарниром! — гордо заявил он однажды вечером, ставя перед ней тарелку.
Она взглянула на тарелку с едва пережаренным мясом и пересоленным рисом.
— Молодец, — сухо ответила она, подцепив вилкой небольшой кусочек.
Лёша ждал её реакции, как ребёнок, ждущий похвалы.
— Ну как? — спросил он с надеждой.
— Съедобно, — сказала Катя, но улыбка всё же мелькнула на её лице.
Лёша выдохнул с облегчением и сел напротив.
— Слушай, я тут подумал, может, мы забудем об этом эксперименте? Давай просто вернёмся к обычной жизни.
Катя подняла глаза и медленно отложила вилку.
— К обычной? Ты хочешь снова валяться на диване, пока я всё делаю?
— Нет, ну… не совсем. Просто, может, мы вместе будем всё решать? — он заёрзал на стуле.
Катя задумалась, скрестив руки на груди.
— Знаешь, Лёш, мне нравится новая жизнь. Я наконец вспомнила, что у меня есть свои желания и планы. Раньше я всё время жила только для тебя. А сейчас, если честно, мне даже комфортнее быть самой по себе.
Он замер, его взгляд стал тревожным.
— Ты что, хочешь сказать, что… тебе не нужна семья?
— Я этого не говорила, — ответила Катя, вставая из-за стола. — Но я больше не хочу быть тенью, которая только подстраивается под твоё удобство.
Лёша встал следом, схватив её за руку.
— Катя, не надо так. Я правда всё понял. Я постараюсь. Просто дай мне шанс.
Она смотрела ему в глаза, долго и напряжённо, будто пыталась выудить из них хоть крупицу правды.
— Хорошо, Лёша, — выдохнула она, голос чуть дрогнул, но она справилась. — Но это в последний раз. Если всё начнётся снова… я уйду. Навсегда.
— Не уйдёшь, — тихо пробормотал он, но тут же осёкся под её холодным взглядом.
— Не проверяй, — ответила она и вышла из кухни.
—
Несколько дней Лёша старался изо всех сил: убирал за собой на кухне, покупал продукты, выносил мусор. Но Катя оставалась настороженной.
Однажды вечером она услышала, как он разговаривает с Колей по телефону.
— Да, Коль, ты был прав, — говорил Лёша шёпотом, явно стараясь, чтобы она не услышала. — Она уже почти сдалась. Ещё немного — и всё вернётся как было.
Катя нахмурилась, но продолжала слушать, затаив дыхание.
— Нет, я сам в шоке, — продолжал он. — Слушай, если она начнёт снова выделываться я уже знаю, как на неё надавить… Может, снова что-нибудь про её траты или фигуру… Это всегда срабатывало.
Катя почувствовала, как в груди закипает гнев. Она крепко сжала кулаки, чтобы не ворваться в комнату прямо сейчас.
— Ага, — продолжал Лёша. — Ну, спасибо, Коль. Ты настоящий друг. Ладно, пока, а то услышит ещё.
Катя застыла в дверях. Её губы дрогнули от обиды, но она взяла себя в руки.
В ту ночь она собрала свою коробку с продуктами, сумку с вещами и оставила на столе записку:
«Лёша, я дала тебе шанс, но ты выбрал снова меня предать. Не ищи меня. Тебе же лучше одному, правда?»
Она вышла из дома, не оборачиваясь, и впервые за долгое время почувствовала, что ей легко дышать.
—
На следующее утро Лёша проснулся в пустой квартире. На кухне его ждал только опустевший холодильник и та самая записка. Он стоял, сжимая её дрожащей рукой, не веря, что это реально. Она ушла.
В это время Катя сидела в кафе, пила кофе с пирожным и глядела в окно. Внутри её странно переплетались грусть и ощущение свободы.
«Может, это и есть начало чего-то нового», — подумала она, позволяя себе тихую, почти неуверенную улыбку.
Как научиться лучше чувствовать габариты своего авто?