Марина давно не ждала от жизни чудес. Работа, дача, взрослые дети, редкие звонки от подруг — всё давно вошло в рутинное спокойствие. Она привыкла к одиночеству, как к старому шерстяному платку — немного колет, но зато тёпло. И вдруг — Алексей.
Он появился внезапно, как весенний ливень среди затянувшейся осени. Познакомились на мастер-классе по декупажу, куда Марину затащила коллега. Мужчина в дорогом, но поношенном пальто, с сединой на висках и лёгкой грустью в глазах. Он рассматривал резные шкатулки с таким вниманием, будто в каждой пряталась чья-то жизнь.
— У вас хороший вкус, — сказал он, когда она выбрала самую скромную заготовку.
— Это привычка бухгалтера. Я всё просчитываю заранее, — ответила она и чуть улыбнулась.
Так и завязалось.
Он звонил вечером и рассказывал, как сегодня целовал луч солнца в троллейбусе. Присылал фотографии старинных комодов. А однажды пришёл к ней с геранью в горшке и сказал:
— Цветок с характером. Как ты.
Марина смеялась, отнекивалась, но таяла. Он не просил ничего. Просто был рядом. Спрашивал о её днях. Слушал, как она жалуется на начальницу. Предлагал: — Может, бросишь эту скучную работу? Поехали в Питер — я покажу тебе свои любимые мосты.
— А на что мы жить там будем, Алексей? Мне далеко не двадцать лет, чтобы всё бросать и рвануть в закат.
— Главное мечтать, Марина. Всё остальное приложится.
И она начинала верить. Мечтать. О чём-то забытом, почти потерянном.
Через два месяца он сказал, как бы между делом, наливая ей кофе:
— Ты знаешь, я ведь давно хочу открыть мастерскую. У меня руки растут откуда надо, просто нужны нормальные условия. Аренда, инструменты, реклама. Совсем чуть-чуть.
— Интересно. И что мешает?
Он пожал плечами:
— Деньги. Но я не люблю просить. И вообще, не об этом речь. Просто захотелось поделиться.
Марина тогда не ответила. Но через неделю сама предложила помочь — «на развитие». Он отказался. Сначала. Потом всё же «одолжил» двадцать тысяч.
— До первых заказов. Верну с первым комодом.
Она поверила. Ведь он же не просил. Просто мечтал.
***
Алексей работал в мастерской. Вернее, как — мастерская действительно была, Марина сама ездила туда с термосом кофе. Маленькое помещение в подвале старого дома, запах лака, деревянные заготовки по углам. Он стоял там в пыльном фартуке и вдохновенно что-то строгал, как будто творил не табурет, а произведение искусства.
— Ну как тебе? — с сияющими глазами поднёс ей вырезанную панель.
— Красиво… — растерянно сказала она, — а это уже заказ?
Он усмехнулся:
— Пока только проба. Но скоро пойдут клиенты. Надо только настроить рекламу и немного вложиться в оборудование.
«Немного» обернулось ещё двадцатью тысячами. Потом ещё пятнадцать — на сайт. Потом «немного» на лак. А затем — странности.
Алексей стал всё чаще говорить про «эмоциональное выгорание». То просил деньги на массаж — «спина отваливается после шлифовки», то на дорогие витамины — «чтобы не свалиться в самый ответственный момент».
Однажды он пришёл в новой куртке.
— Не удержался. Старая совсем протёрлась. На распродаже взял.
Марина только кивнула, но внутри что-то щёлкнуло. Когда она упомянула о коммуналке, он ответил почти обиженно:
— Ты что, думаешь, я не собираюсь отдавать долги? Просто сейчас тяжело. А мастерская вот-вот выстрелит!
И она снова поверила. Или, скорее, заставила себя поверить. Иначе пришлось бы признать, что стала для кого-то банкоматом с функцией утешения.
В какой-то момент Марина заметила, что Алексей почти не говорит о планах. Зато с удовольствием обсуждает чужие ошибки. Бывшая жена была «жуткой карьеристкой», дети не понимали его «душевной тонкости», друзья «все поверхностные и меркантильные».
— А ты — редкость. С тобой спокойно. Ты — как порт, в который хочется вернуться.
Ей было приятно это слышать. Но с каждым днём накапливался осадок. Как будто под этим «спокойствием» скрывалось что-то не то. Что-то липкое, как непросохший клей.
В начале весны Марина сама предложила встретиться с его потенциальными клиентами. Он отмахнулся:
— Не стоит. Ты же не в теме. Там специфические люди. Им нужно мужское общение. Я сам справлюсь.
Но в тот же вечер она заметила, как он выходит из такси в дорогих кроссовках и с бумажным пакетом из бутика. Подарок? Кому? Себе?
Она не задала вопроса. Пока.
Вместо этого она стала собирать чеки. Сохранять скриншоты переводов. Просто чтобы понимать, сколько вложила. Для себя. Без упрёков.
Но в какой-то момент увидела: её банковская карта — как пробитая лодка. Зарплата приходит — и тут же уходит. Коммуналка, продукты, его «расходы на мастерскую», лекарства для его мамы, которую она ни разу не видела, ремонт его телефона. А он только обещал, обещал, обещал…
И в какой-то момент — ничего. Обещания перестали даже звучать.
— Лёш, может, обсудим наш бюджет? Мы живём как-то странно.
Он сжал губы:
— Марина, у меня и так стресс. Ты думаешь, мне легко? Я пытаюсь построить дело, а ты — о деньгах. Я думал, мы близкие люди…
В этот момент она впервые почувствовала: её чувство вины стало для него источником энергии.
***
Это случилось в субботу. Марина собиралась в магазин и не могла найти свою банковскую карту. Перерыла сумку, пальто, кошелёк. Нашла в ящике комода — рядом с пультом от телевизора и… чеком.
Ресторан «Белый Гусь». Сумма — почти пять тысяч. Дата — вечер, когда Алексей говорил, что остался в мастерской «дорабатывать табурет».
Она замерла.
Не дыша, открыла интернет-банк. Ещё пара операций: цветы, доставка, такси. Всё — за последнюю неделю. Всё — с её карты.
Марина встала как вкопанная. Сердце стучало в висках, и в голове звучал только один вопрос: «Он пользовался не только мной, но и моими деньгами — втайне?»
Вечером Алексей вернулся бодрый и улыбающийся.
— Какой день! Я сегодня почти договорился с новым клиентом. Всё будет, Мариша, скоро всё пойдёт.
— А ты не хочешь поговорить об этом? — она подала ему чек. — Или мне и это приснилось?
Он замер, потом нахмурился:
— Ты роешься в моих вещах? Серьёзно?
— Это мои вещи. Моя карта. Мои деньги. Ты просто не заметил, как перестал спрашивать. Или ты и вправду думал, что этого никто не заметит?
Он фыркнул, поднялся с кресла:
— Господи, опять начинается. Всё из-за этих копеек? Да ты зарабатываешь больше меня, тебе что — жалко?
Марина встала. Голос её дрожал, но в нём было стальное основание:
— Жалко? Нет, Лёша. Мне не жалко. Мне больно. Что человек, которого я впустила в дом, в сердце, считает нормой брать без спроса. Врать. И прикрываться «карьерой» и «любовью», когда ему удобно.
Он разозлился, вспыхнул:
— Всё с тобой ясно. Ещё одна меркантильная. Я-то думал — ты взрослая, мудрая, понимающая!
— Я взрослая, да. И именно поэтому я не хочу больше быть твоей мамочкой, няней и банкоматом.
Он шагнул ближе, поднял руки, словно хотел убедить:
— Послушай, ты перегибаешь. Я просто в трудной ситуации. Да, я ошибся. Но всё можно исправить.
— Нет, нельзя, — перебила она. — Ты ошибался полгода. И каждый раз эта ошибка обходилась мне в тысячи. Знаешь, кто ты, Лёша?
Он молчал.
— Ты — проект. Только не свой. Мой. Я вложилась в тебя, как в стартап. Но увы. Убыточный проект нужно закрывать.
Он отвернулся:
— Ну и дура. Таких, как ты, ещё поискать…
Марина впервые за долгое время засмеялась. Звонко, даже весело.
— Знаешь, Лёш, ты прав. Таких, как я, действительно поискать. Но они тебе больше не достанутся. Свободен.
***
Алексей ушёл, громко хлопнув дверью, оставив за собой лёгкий запах парфюма и тяжёлое послевкусие лжи. В квартире стало непривычно тихо — ни стонов «эмоционального выгорания», ни жалоб на жизнь, ни просьб «Мариша, одолжи на пару дней, сейчас всё разрулится».
Марина села на кухне. Перед ней — список покупок, по привычке написанный на обороте старой квитанции. Она перечеркнула его, положила ручку и вдруг… заплакала. Но это были не слёзы боли. Это была разрядка. Как дождь после душного лета.
В следующие дни всё было странно — будто начала жить в собственной квартире впервые. Без суеты. Без постоянной тревоги: а хватит ли денег? не обидится ли он? не подумает ли, что я его не поддерживаю?
Она начала пересматривать старые вещи. Снова надела любимое платье, выпрямила плечи. Позвонила дочери. Купила билет в театр. Перевела часть сбережений… на себя. Впервые за год.
Через неделю Алексей позвонил.
— Мариш, давай встретимся. Я всё понял. Ты была права. Я нашёл работу, хочу вернуть всё. И… ну, мы ведь были близки…
Она посмотрела в окно. На весенние почки на деревьях.
— А ты знаешь, Лёша… я тоже всё поняла. Только мне не нужно ничего возвращать. Потому что у меня есть то, что я потеряла, пока была с тобой.
— Что?
— Себя.
Он не перезвонил.
Через два месяца Марина открыла маленький проект — онлайн-курсы «Финансовая грамотность для женщин 50+». Без пафоса. Без грандиозных инвестиций. Просто с верой, что если хоть одна женщина, прочитав её историю, не поверит очередному Алексею — значит, всё не зря.
Муж на юбилее свекрови при всей родне унизил жену, а через 3 дня пожалел об этом, не ожидав чем ответит супруга