— Лена, ты не едешь, — голос Димы был твёрдым, почти раздражённым, когда он завязывал галстук перед зеркалом. — Это мамин юбилей, там только родня.
Лена замерла, держа в руках утюг. Она только что погладила его рубашку, а теперь стояла, чувствуя, как внутри всё холодеет. К юбилею свекрови, Любови Михайловны, все готовились уже месяц, и Лена была уверена, что они поедут вместе.
— Дим, как это только родня? — она поставила утюг, стараясь говорить спокойно. — Я же твоя жена, я тоже семья.
— Лена, не начинай, — он бросил на неё быстрый взгляд. — Там будут мои братья, сёстры, тётя Света. Мамин праздник, и она хочет видеть только своих.
— Своих? — Лена почувствовала, как горло сжимается. — А я что, чужая?
— Да не чужая, — Дима вздохнул, поправляя воротник. — Просто… ну, там чисто для родни. Ты же понимаешь.
Лена не понимала. Она смотрела, как муж собирается, и внутри росло чувство, что её обманывают. Но спорить не стала — знала, что Дима в таком настроении только замкнётся.
Лена и Дима поженились три года назад. Они купили в ипотеку двушку в новостройке, планировали детей, но пока откладывали из-за финансов. Семья Димы, особенно его двоюродные братья и сёстры, всегда была шумной и тесной компанией. Лена старалась влиться, но чувствовала, что её держат на расстоянии. Свекровь, Любовь Михайловна, была к ней добра, но Лена замечала, что Дима часто вёл себя иначе, когда был с роднёй — становился громче, развязнее, будто хотел угодить своим братьям.
Юбилей Любови Михайловны — шестьдесят лет — был большим событием. Праздник отмечали в ресторане на окраине города, и Лена даже помогала свекрови выбирать платье. Она думала, что её участие в подготовке — знак, что она часть семьи. Но теперь, глядя, как Дима собирается, Лена чувствовала себя лишней.
— Дима, ты серьёзно? — она всё-таки догнала его в прихожей. — Я что, дома сидеть должна?
— Лен, ну не порть вечер, — он посмотрел на неё с раздражением. — Я же сказал, там только для своих. Отдыхай, кино посмотри.
Он ушёл, а Лена осталась стоять, глядя на закрытую дверь. Она знала, что дело не в «родне». Дима просто хотел оторваться с братьями и сёстрами, выпить, посмеяться, без её «контроля». Но сказать, что ей нельзя идти, потому что она «не родня»? Это было слишком.
Вечером Лена сидела на диване, листая телефон, когда вдруг зазвонил телефон. На экране высветилось: «Любовь Михайловна». Лена удивилась — почему свекровь звонит с собственного юбилея?
— Алло, Любовь Михайловна? — Лена ответила, стараясь скрыть растерянность.
— Леночка, ты как себя чувствуешь? — голос свекрови был мягким, но с ноткой тревоги. — Дима сказал, ты приболела, поэтому не приехала.
Лена замерла. Приболела? Она почувствовала, как кровь приливает к щекам.
— Любовь Михайловна, я не болею, — сказала она тихо. — Дима сказал, что на юбилей приглашена только родня, и мне нельзя.
— Что? — свекровь ахнула. — Леночка, это чушь! Я никогда такого не говорила! Ты моя невестка, какая ещё «только родня»?
Лена почувствовала, как слёзы подступают, но сдержалась.
— Любовь Михайловна, я не знала, — пробормотала она. — Дима так сказал.
— Ну, это мы сейчас разберёмся, — голос свекрови стал стальным. — Лена, собирайся, я тебе такси сейчас вызову. Приезжай, я тебя жду.
Лена хотела возразить, но свекровь уже повесила трубку. Через пятнадцать минут такси было у подъезда. Лена, всё ещё в шоке, надела платье, схватила сумку и поехала в ресторан. Она не знала, что будет, но чувствовала, что назад пути нет.
***
В ресторане было шумно. Музыка, смех, звон бокалов — юбилей был в самом разгаре. Лена вошла, чувствуя себя не в своей тарелке, но тут же увидела Любовь Михайловну, которая махала ей от главного стола.
— Леночка, сюда! — свекровь встала, обняла её. — Ты как, нормально доехала?
— Да, спасибо, — Лена улыбнулась, но её взгляд уже искал Диму.
Он сидел в углу с двоюродными братьями, Женей и Славой, и сестрой Оксаной. Все были раскрасневшиеся, громко смеялись, а на столе перед ними стояла батарея бутылок. Дима, увидев Лену, побледнел.
— Лена, ты что тут делаешь? — он встал, пошатнувшись.
— А что я должна делать? — Лена посмотрела ему в глаза. — Дома сидеть, пока ты тут куражишься?
— Лена, я же сказал… — начал он, но Любовь Михайловна перебила.
— Дмитрий, замолчи! — её голос был как удар хлыста. — Это что за бред ты придумал? Что Лена не родня? Это мой юбилей, и я хотела, чтобы она была!
— Мама, ну… — Дима замялся, глядя на братьев, которые вдруг притихли. — Я думал, так лучше.
— Лучше? — свекровь шагнула к нему. — Ты жену свою дома оставил, соврал, что она больна, чтобы с братьями напиться? Позор!
Гости начали оборачиваться, разговоры затихли. Оксана, сестра Димы, попыталась вмешаться:
— Мам, ну чего ты? Дима просто…
— Оксана, не лезь! — Любовь Михайловна посмотрела на неё так, что та осеклась. — Вы все тут хороши! Лену в семью не приняли, а Дима ещё и врёт ей в лицо!
Лена стояла, чувствуя, как все взгляды устремлены на неё. Она хотела уйти, но свекровь взяла её за руку.
— Леночка, ты ни в чём не виновата, — сказала она громко, чтобы все слышали. — А ты, Дмитрий, должен извиниться. Прямо сейчас.
Дима смотрел то на мать, то на Лену. Его лицо было красным, но не от алкоголя, а от стыда.
— Лена, прости, — пробормотал он. — Я… я не хотел тебя обидеть. Просто… ну, хотел с ребятами посидеть.
— Посидеть? — Лена почувствовала, как злость переливается через край. — Ты меня обманул, Дима. Да еще заявил, что я не родня, что мне нельзя. Это как вообще?
— Лен, я… — он замялся, но Любовь Михайловна снова вмешалась.
— Хватит мямлить! — она повернулась к Лене. — Леночка, садись, сейчас тост будет. А ты, Дмитрий, подумай, как доверие жены будешь возвращать.
Лена села, всё ещё дрожа от переполняющих её эмоций. Праздник продолжился, но Дима больше не смеялся с братьями. Он сидел тихо, избегая её взгляда. Оксана и Женя тоже притихли, а Любовь Михайловна весь вечер держала Лену рядом, представляя её гостям исключительно как «любимую невестку».
Когда они вернулись домой, Лена наконец дала волю чувствам.
— Дима, как ты мог? — она стояла в прихожей, глядя на мужа. — Ты меня унизил перед всеми.
— Лен, я знаю, я дурак, — он опустил голову. — Я… Я просто хотел повеселиться, не подумал, что тебя это так заденет.
— Повеселиться? — Лена фыркнула. — И для этого ты сказал, что я не часть семьи.
— Я не это имел в виду, — он поднял голову. — Я просто… ну, не хотел, чтобы ты сидела и скучала.
— Скучала? — Лена покачала головой. — Ты хоть понимаешь, как мне было больно?
— Понимаю, — он кивнул. — И я сделаю всё, чтобы ты мне снова поверила.
— Тебе придётся очень постараться.
— Я знаю, — Дима кивнул. — И я постараюсь.
Лена вздохнула. Она знала, что это будет нелегко, но верила, что они справятся. Они были семьёй, несмотря на всё. И она была готова дать ему шанс.
Раздельный холодильник