— Уйдёшь? Ты? А кто тогда будет оплачивать счета?

— Ты опять на работе допоздна? — лениво потянулся Саша, когда я зашла в квартиру после очередной двенадцатичасовой смены.

Я сняла пальто, поставила сумку и прошла на кухню. Мусор не вынесен, раковина полна грязной посуды, воняет. На плите сгоревшая сковородка, в холодильнике — только кетчуп и банка с вареньем.

— А ты опять не вынес мусор, не помыл посуду и, судя по запаху, даже не проветривал, — устало сказала я, открывая окно и включая вытяжку.

— Я работаю! — огрызнулся он с дивана.

— Работаешь? Где ты работаешь, Саша? Тебя перевели на удалёнку, и то с понижением, ты с утра до вечера валяешься на диване с ноутбуком, играешь в танки, — я подошла к нему, стараясь говорить спокойно. — Я прихожу домой после офиса, где зарабатываю нам на жизнь, и первое, что вижу — твои носки по всему дому. Сколько можно?

Когда-то я была стажёром, он — старшим менеджером. Умный, уверенный, ухоженный, с бархатным голосом. Я тогда смотрела на него снизу вверх — он был моей мечтой, образцом. Саша знал, как подать себя. Он был не просто сотрудником, а настоящим артистом в офисной игре: знал, кому улыбнуться, где пошутить, когда промолчать.

Я же пахала. Углублялась в каждую задачу, вытягивала отдел, работала по вечерам. Через два года уже меня повысили, и я заняла его место. А его… понизили. Сначала на другую должность, потом и вовсе перевели на частичную занятость на дому.

Его самолюбие этого не выдержало.

Сначала были ссоры из-за «моего тона», потом — из-за того, что я «приношу работу в дом», потом — что я «слишком много зарабатываю» и «не уважаю его как мужчину». При этом убирать, готовить и помогать он не спешил. Только жаловался, что я стала холодной, деловой, неприступной.

Я, между прочим, пыталась. Готовила на всю неделю по выходным, предлагала совместные вечера, даже нанимала домработницу. Но он на неё ворчал: «Незнакомка в доме», «Чего она там трогает мои вещи?», «Ты что, не можешь сама?» — в итоге всё возвращалось к тому, что виновата опять я.

— Саша, я больше не собираюсь убирать за тобой, — как-то заявила я, открыв шкаф и увидев там четыре кружки с остатками кофе. — Ты взрослый человек. Или начнёшь следить за собой, или я ухожу.