Отплатила родне тем же

Я случайно подслушала разговор зятя в их комнате.

— Отправим ее в интернат, делов-то! — сказала Игорь.

— Тогда нужно собрать все документы и решить всё как можно быстрее, — ответила Света.

От услышанного я попятилась назад. Неужели родная дочь готова отправить мать в интернат?

В квартире было очень тихо. Света с мужем ушли на работу, внук — в школу.

Я сидела на кухне и вглядывалась в незнакомый двор через окно. Три месяца прошло, а я никак не могла привыкнуть, что теперь это мой дом.

Точнее, не дом, а временное пристанище.

— Мама, ты не переживай, — говорила дочка, когда забирала меня после больницы. — У нас места хватит.

Я тогда еще подумала: «Не было бы проблем с сердцем, так и жила бы в своей деревне». Но судьба распорядилась иначе.

Стрелки часов показывали десять. Пора было приниматься за дела. В шкафчике нашла крупу для супа. Решила сварить на всех, чтобы к возвращению дочки с мужем обед был готов.

Суп булькал на плите, когда зазвонил телефон. Светлана.

— Мам, ты там что-то готовишь? Не надо. Мы сами. Ты же у нас в гостях.

— Какая я гостья, Света? Я же помочь хотела.

— Не нужно помогать. Отдыхай.

Послышались гудки. Я выключила газ и перелила суп в маленькую кастрюльку. Придётся есть одной.

Вечером Светлана с мужем Игорем сидели в гостиной и что-то обсуждали. Я хотела пройти на кухню, но остановилась, услышав свое имя.

— И долго твоя мать тут будет жить? — спрашивал Игорь.

— А куда ей деваться? У неё дом сгорел.

— Нам и так тесно. Квартира не резиновая.

Я отступила в свою комнату. За стеной внук Денис включил музыку. Громко, словно назло.

Он с самого начала смотрел на меня как на чужую. В свои пятнадцать считал себя взрослым и независимым.

Утром я первой зашла на кухню. Приготовила кашу. Когда все собрались завтракать, Светлана скривилась.

— Мам, я же просила не трогать мои продукты!

— Я купила всё на свои.

— Ты лучше квартплату помоги оплатить, — буркнул Игорь. — Или за свет.

Так начинался каждый день. Я старалась быть полезной — стирала, гладила, готовила. Но благодарности не видела. Только упреки.

***

Весна наступила незаметно. Дни тянулись один за другим, однообразные и тоскливые.

Я научилась угадывать настроение домочадцев по шагам и стала попадаться им на глаза как можно реже.

В один из дней Светлана вернулась с работы раньше обычного. Заплаканная, с красными глазами.

— Что случилось? — спросила я, обеспокоенно глядя на дочь.

— Начальница придирается. Грозится уволить. А нам ипотеку платить.

— Может, я поговорю с ней? Объясню ситуацию?

Светлана посмотрела на меня как на сумасшедшую.

— Ты что? Только этого не хватало! Не лезь в мою жизнь.

— Но я хочу помочь.

— Лучшая помощь — не мешать, — отрезала Светлана и ушла в свою комнату.

Игорь тоже изменился. Стал раздражительным, часто засиживался допоздна перед телевизором. Однажды я попыталась поговорить с ним.

— Игорь, у вас проблемы? Может, я чем-то помогу?

— Ага, помогите. Когда обратно в деревню поедете?

Я застыла, не зная, что ответить.

— У меня нет дома, Игорь. Он сгорел.

— Ну, восстановите. Или квартиру снимите.

— На что? На мою пенсию?

Он махнул рукой и отвернулся.

А внук Денис и вовсе перестал со мной здороваться. Проходил мимо, уткнувшись в телефон. Однажды я попробовала приготовить его любимые пирожки с яблоками.

— Денис, садись кушать.

— Не хочу я вашу стряпню. Мне мама нормальной еды купит.

— Почему ты так со мной разговариваешь?

— А как мне разговаривать? Вы заняли мою комнату. Теперь я в кладовке ютюсь!

— Это не кладовка, а детская.

— Да какая разница! Раньше у меня было две комнаты. А теперь — закуток!

Я не стала спорить. Постояла у двери его комнаты, потом тихо ушла.

***

Через полгода после моего переезда я заметила, что Светлана с Игорем что-то задумали.

Они часто шептались, просматривали какие-то документы, а при моем появлении сразу замолкали.

В тот вечер они пришли домой необычно воодушевленные. Светлана порхала по квартире, Игорь улыбался. Даже Денис выглядел довольным.

— Что случилось? — спросила я, когда все сели ужинать.

— Мы квартиру продаем, — выпалила Светлана. — Нашли лучше в новом районе. Рядом с мамой Игоря.

— А… как же я?

Светлана переглянулась с мужем.

— Мам, ну ты же понимаешь… Там совсем мало места.

— И куда мне деваться?

— Ну, придумаем что-нибудь, — неопределенно сказала дочь. — Может, комнату снимешь.

— На мою пенсию?

— Мама, не драматизируй. Все устроится.

Я молча вышла из-за стола. В голове крутилась одна мысль: меня выставляют на улицу. Собственная дочь.

Ночью я не спала. Вспоминала свой дом в деревне. Небольшой, но уютный.

Утром я решилась на разговор. Постучала в комнату дочери.

— Света, нам нужно поговорить.

— О чем? — она застегивала блузку, собираясь на работу.

— О моей прописке. Я ведь прописана здесь.

— Ну и что? Выпишем.

— А куда? У меня нет дома.

Светлана замерла.

— Мам, ты что, думала, что навсегда к нам переехала? Это же временно было.

— Меня не примут в поликлинику без прописки. А мне лечиться надо.

— Ну, придумаем что-нибудь, — отмахнулась она.

Я поняла, что разговора не получится. Светлана уже все решила. А я для нее — обуза, от которой нужно избавиться.

***

Дни потянулись в тревожном ожидании. Светлана с Игорем носились по риелторам, подписывали какие-то бумаги.

Я же старалась не попадаться им на глаза. Выходила рано утром, бродила по магазинам, сидела в скверике на лавочке.

Домой возвращалась поздно, когда все уже ужинали.

Готовила себе отдельно в старом ковшике, который нашла на антресолях. Ела тоже отдельно, когда никого не было на кухне.

Однажды я услышала громкий разговор из комнаты Светланы.

— Что значит «не дают согласия»? — кричала она в телефон. — Мы же все документы собрали!

После разговора она выскочила из комнаты и наткнулась на меня.

— Подслушиваешь? — процедила она сквозь зубы.

— Нет, я шла на кухню.

— Банк не дает согласия на продажу! Довольна?

Я растерялась.

— Света, я же тут не причем…

— Ты нам жизнь ломаешь! — закричала она. — Мы могли бы уже переехать, начать новую жизнь! А теперь все сорвалось!

На крик вышел Игорь.

— Что здесь происходит?

— Банк отказал.

Игорь посмотрел на меня тяжелым взглядом.

— Довели, да? Добились своего?

— Я ничего не добивалась, — тихо сказала я.

— Конечно, — усмехнулся он. — Просто так получилось.

С того дня жизнь превратилась в ад. Со мной перестали разговаривать.

Денис демонстративно выходил из комнаты, если я входила. Света обедала отдельно от всех и от меня требовала того же.

***

Возвращаясь домой в один из вечеров, я столкнулась с соседкой — Анной Петровной. Мы иногда сидели вместе на лавочке, обсуждали погоду и цены.

— Мариночка, в магазин идешь? — спросила она.

— Да, за хлебом.

— Пойдем вместе. Слушай, а давай купим лотерейные билеты? Я каждую неделю беру. Вдруг повезет?

Я хотела отказаться. Какие лотереи в моем положении?

Но Анна Петровна так уговаривала, что я согласилась. Отдала ей двести рублей.

— Только не выбрасывай, — наказывала соседка, протягивая мне билет возле магазина. — В воскресенье розыгрыш.

Я сунула билет в карман и забыла о нем.

В воскресенье утром Анна Петровна позвонила в дверь. Запыхавшаяся, с газетой в руках.

— Мариночка! Проверь билет!

Я машинально достала из кармана куртки смятый билетик. Анна Петровна схватила его и принялась сверять цифры с газетой.

И вдруг охнула.

— Господи… Мариночка… Ты… ты выиграла!

— Что?

— Десять миллионов!

Я не поверила. Забрала билет, сама сверила цифры. Один к одному совпадали.

— Не может быть, — прошептала я.

— Может! — Анна Петровна обняла меня. — Господи, какое счастье! Теперь заживешь!

Я стояла оглушенная. Десять миллионов рублей. Целое состояние для меня.

Когда Анна Петровна ушла, я долго сидела на кухне.

Никому не сказала про выигрыш. Ни Светлане, ни Игорю.

Через неделю деньги поступили на мой счет в банке.

Я не стала ждать и сразу пошла в агентство недвижимости.

***

Я купила квартиру и сразу же занялась ремонтом. Наняла бригаду, выбрала мебель. Все это время продолжала жить у дочери.

Когда все было готово, я собрала вещи. Сложила их в две сумки. Больше у меня ничего не было.

За ужином, когда вся семья собралась вместе, я объявила:

— Я съезжаю завтра.

Светлана с Игорем переглянулись.

— Куда? — спросила дочь.

— В свою квартиру.

— В какую еще квартиру? — нахмурился Игорь.

— Я купила жилье. Двухкомнатную квартиру на Ленинградской.

В кухне повисла тишина. Даже Денис оторвался от телефона.

— Откуда у тебя деньги? — наконец выдавила Светлана.

— Выиграла в лотерею.

— Сколько? — быстро спросил Игорь.

— Десять миллионов.

Светлана ахнула.

— И ты молчала? Почему не сказала?

— А зачем? Вы же хотели от меня избавиться.

— Мама, что ты такое говоришь! Мы просто думали о твоем удобстве!

— Да, — подхватил Игорь. — В новой квартире тебе было бы неудобно.

Я смотрела на них и не узнавала. Еще вчера они готовы были выставить меня на улицу.

А сегодня улыбаются и говорят об удобстве.

— Мам, — Светлана взяла меня за руку. — Мы так за тебя рады! Теперь у тебя своя квартира!

— Ага, — кивнула я. — Теперь вы можете спокойно продавать свою и переезжать к свекрови.

— Да мы передумали, — быстро сказал Игорь. — Что нам там делать?

— Точно, — подхватила Светлана. — Мама, оставайся с нами. Зачем тебе одной жить?

— Спасибо, но я уже решила.

На следующий день я переехала. Светлана с Игорем помогали носить вещи, суетились, предлагали погостить у них еще.

Я вежливо отказывалась.

Через неделю они пришли в гости. Расхваливали квартиру, говорили, как им меня не хватает.

А потом Света как бы между прочим сказала:

— Мам, — она придвинулась ближе. — У тебя же теперь есть деньги. Может, поможешь нам ипотеку закрыть?

Вот оно что. Вот зачем они пришли.

— Подумаю, — ответила я. — Приходите в воскресенье, устроим семейный обед.

***

В воскресенье я накрыла стол. Купила продукты в дорогом супермаркете, приготовила любимые блюда Светланы и Игоря.

К моему удивлению, они тоже не пришли с пустыми руками — принесли деликатесы из рыбного отдела, дорогие сыры.

Денис сидел насупившись. Ему явно не хотелось здесь находиться. Но Светлана шикнула на него.

— Веди себя прилично.

Мы сели за стол. Разговор не клеился. Игорь несколько раз порывался что-то сказать, но Светлана толкала его под столом.

Наконец, когда дошли до десерта, дочь не выдержала:

— Мам, ты подумала о нашей просьбе?

Я отложила ложку.

— Подумала.

— И?

Я обвела взглядом всех троих. Светлана с надеждой смотрела на меня. Игорь нервно крутил в руках бокал.

— Помните, как называли меня «гостьей» в своем доме? Как говорили, что я мешаю? Как перестали со мной разговаривать из-за прописки?

— Мама, ну зачем ты… — начала Светлана.

— А помнишь, как ты сказала, что я ломаю вам жизнь? — я повернулась к Игорю. — А вы помните, как планировали отправить меня в интернат? Я слышала ваш разговор.

Игорь побледнел.

— Марина Николаевна, вы не так поняли…

— Я все правильно поняла. И знаете что? Все возвращается. За добро — добром, за зло — по заслугам.

Я встала из-за стола.

— Я не буду помогать вам с ипотекой. Живите как жили. Без моей помощи.

Светлана вскочила.

— Ты не можешь так поступить! Мы же твоя семья!

— Семья так не поступает. Семья не выгоняет на улицу.

— Мы не выгоняли! — закричала Светлана. — Мы просто…

— Хватит, — я подняла руку. — Я все решила.

Они ушли разъяренные. Игорь бросил на пороге: «Вы еще пожалеете».

Я осталась одна в пустой квартире. Села в кресло и долго смотрела в окно.