Когда дверь захлопнулась за спиной, я с облегчением скинула туфли. Ноги гудели после целого дня в школе и затянувшегося родительского собрания. Сегодня пятница — день наших с Лёшей маленьких традиций: пицца и фильм.
Я сбросила пальто и поплелась на кухню. Лёши ещё не было дома, и я решила принять душ. Тёплая вода смывала усталость, и я почти задремала. Наверное, поэтому не сразу услышала, как хлопнула входная дверь.
— Я в душе! — крикнула я, наскоро вытираясь.
Он не ответил. Странно. Обычно муж всегда откликался. Натянув домашнее платье, я вышла. В коридоре никого, на кухне — тоже.
— Лёш?
Он нашёлся в гостиной. Сидел на диване, уставившись в пол, и даже не поднял головы.
— Всё в порядке? — спросила я, присаживаясь рядом.
Лёша вздрогнул, словно только сейчас заметил меня. Его живые глаза были тусклыми.
— Да… нет… — он запнулся. — Ира, нам надо поговорить.
От этих слов внутри всё сжалось.
— Что произошло? — постаралась звучать спокойно, хотя сердце уже колотилось.
— Я заложил нашу машину.
Время как будто остановилось на несколько секунд.
— Что? — переспросила я. — Зачем?
Лёша поднял глаза — решимость пополам с виной.
— Чтобы покрыть кредит отца.
Я моргнула. Раз. Другой. Слова не складывались в осмысленное предложение.
— Кредит… отца?
— Да. У него проблемы с выплатами. Банк пригрозил забрать квартиру, — Лёша говорил быстро. — Я должен был помочь.
Наша машина. Наша. Машина. Которую мы покупали вместе. Для которой откладывали с каждой зарплаты. О которой мечтали три года.
— Ты заложил нашу машину, чтобы покрыть кредит отца? Это безумие! — мой голос звучал чужим.
— Ира, пойми…
— Что тут понимать? Ты принял решение, которое касается нас обоих, не спросив меня!
— Я не мог иначе, — Лёша тоже поднялся. — Он просил. У него могли отобрать квартиру.
— А ты не мог сначала поговорить со мной? Мы могли бы найти другое решение!
— Какое? У нас нет таких денег.
— Можно было взять кредит! Можно было говорить с банком о реструктуризации!
— Ты не понимаешь, — оборвал меня Лёша. — Ему нужно было погасить сейчас. У него уже просрочка.
— А у нас теперь нет машины. Как мне добираться до школы? Общественным транспортом? Это час вместо пятнадцати минут!
— Мы что-нибудь придумаем, — он протянул руку, но я отшатнулась.
— Нет! Мы ничего не придумаем, потому что ты уже всё решил! Сам! Без меня! — я развернулась и пошла в спальню.
Лёша следовал за мной.
— Ира, постой, давай обсудим…
— Обсуждать надо было до, а не после! — я схватила сумку и начала бросать вещи. — Ты поставил меня перед фактом!
— Куда ты?
— К Наташке! Мне нужно подумать.
— Ира, не надо, — Лёша преградил путь. — Давай спокойно поговорим.
— Не сейчас. Мне нужно время.
Я ожидала, что он последует за мной, но Лёша остался в спальне. Слышала, как он тяжело опустился на кровать.
Когда я открыла входную дверь, он окликнул:
— Ира…
Я замерла, не оборачиваясь.
— Я не жалею о том, что помог отцу. Жалею только, что не поговорил с тобой сначала.
Дверь захлопнулась громче, чем я хотела.
Наташа открыла не сразу. Сквозь дверь слышался звук телевизора. Когда она появилась, я поняла, что оторвала её от любимого сериала.
— Ирка? Что случилось?
Вместо ответа я разрыдалась. Наташа втащила меня в квартиру и усадила на кухне. Достала вино и два бокала.
— Рассказывай. Что натворил Лёшка?
Я сделала глоток, прежде чем начать. Вино было терпким и кислым — как раз то, что нужно. Наташа слушала, пока я, всхлипывая, рассказывала о машине и кредите.
— Понимаешь, это не про машину. Это про то, что он всегда сначала — сын, а потом муж.
Наташа задумчиво покачала головой.
— А ты уверена, что дело именно в этом?
— В чём же ещё?
— Может, дело в том, что он не посоветовался с тобой? Не в том, что он помог отцу, а в том, как он это сделал?
Я открыла рот, чтобы возразить, но остановилась. Если бы Лёша пришёл раньше, сказал о проблеме отца, мы бы вместе искали решение. Возможно, результат был бы тем же — машину пришлось бы заложить. Но решение было бы нашим, общим.
— Лёша всегда сначала думает, потом делает, а затем уже объясняет, — продолжила Наташа. — Помнишь, как он решил сменить работу? Тоже сначала уволился, а потом сказал.
Я кивнула. Это было давно, ещё до свадьбы. Он тогда работал в проектном бюро, но уволился, не предупредив меня. Мы поругались, но потом помирились. Лёша быстро нашёл новую работу, с более высокой зарплатой.
— И ты простила его тогда, — Наташа словно читала мысли. — Потому что в итоге всё обернулось к лучшему.
— Но это другое. Машина — это наша общая собственность. Мы копили вместе.
— А его отец — это только его отец, да? Не часть вашей семьи?
— Ты на чьей стороне?
— На твоей, дурёха! Просто хочу, чтобы ты взглянула шире.
— Как бы ты себя чувствовала на моём месте?
Наташа вздохнула.
— Не знаю. Наверное, так же. Но всё-таки…
Зазвонил мой телефон. На экране высветилось имя Лёши. Я сбросила вызов.
— Не хочешь с ним говорить? — спросила Наташа.
— Не сейчас.
Телефон зазвонил снова. Я снова сбросила.
— Упрямая ты, Ирка. Всегда такой была.
— Я? Упрямая? Это он упрямый! Вбил себе в голову, что должен спасти отца, и плевать на наши планы!
— А какие у вас были планы на машину?
Я задумалась. Особых планов не было. Просто ездить на работу, по магазинам, иногда выбираться за город.
— Не в этом суть. Просто… это наша машина.
— Понимаю, — Наташа положила ладонь на мою руку. — Но ты же знаешь Лёшку. Он не мог бросить отца в беде.
Я вспомнила свёкра. Шестидесятипятилетний мужчина с вечно нахмуренными бровями и колючим характером. Мы никогда не ладили. Он считал меня слишком своенравной, а я его — слишком властным. Но Лёша его обожал. Для мужа отец всегда был героем, несмотря на недостатки.
— Что за кредит вообще? Зачем он его брал?
— Ты не знаешь?
— Нет. Лёша не сказал, а я не спросила.
Наташа покачала головой.
— Вот видишь. Ты даже не знаешь всей истории, а уже злишься.
— А что тут знать? Кредит есть кредит.
— Может, стоило выяснить подробности, прежде чем бежать из дома? Может, там что-то серьёзное?
Я не ответила. В глубине души понимала, что она права. Я не дала Лёше шанса всё объяснить. Просто сорвалась и убежала. Как всегда.
Телефон зазвонил в третий раз. Звонила мама Лёши, Валентина Михайловна. Вот от кого не ожидала.
— Да, Валентина Михайловна.
— Ирочка, здравствуй, — голос свекрови звучал обеспокоенно. — Лёша сказал, что вы поссорились.
— Есть немного.
— Он у себя дома? Я не могу до него дозвониться.
— Не знаю. Я у подруги.
— Понятно, — она помолчала. — Ирочка, я понимаю, что лезу не в своё дело, но… поговори с ним. Выслушай. Он очень переживает.
— Из-за машины?
— Из-за вас. Он любит тебя, Ира. Просто иногда делает глупости.
— Знаю. Спасибо, что позвонили.
— Береги себя, девочка. И Лёшу моего тоже.
После разговора я долго сидела молча. Наташа не торопила, позволяя привести мысли в порядок.
— Останешься на ночь? — спросила она.
Я кивнула. Мне нужно было время, чтобы остыть. Наташа постелила в гостиной, и я с благодарностью приняла её гостеприимство. Но сон не шёл. Я ворочалась, вспоминая наш разговор, и представляла, как Лёша сейчас сидит один, возможно, тоже не спит. Телефон я отключила, не желая больше звонков.
Под утро я задремала, но сон был беспокойным. Снилась наша машина, которая уезжала всё дальше, а я бежала за ней, но не могла догнать. Проснулась с головной болью и тяжёлым сердцем.
Наташа уже готовила завтрак. Суббота — единственный день, когда она могла не торопиться. Я присоединилась, и мы пили кофе, обсуждая что угодно, только не вчерашнюю ссору.
Около полудня в дверь позвонили. Наташа пошла открывать. Вернулась с серьёзным лицом.
— Там к тебе пришли.
Я ожидала увидеть Лёшу, но на пороге стоял его отец. Он выглядел смущённым и явно чувствовал себя не в своей тарелке.
— Здравствуй, Ирина, — он переминался с ноги на ногу. — Не помешал?
— Нет. Заходите.
— Может, прогуляемся? Погода хорошая.
Это был неожиданный поворот. За все годы знакомства Николай Петрович никогда не предлагал мне прогуляться. Я кивнула, переоделась и вышла с ним на улицу.
Некоторое время мы шли молча. Я искоса поглядывала на свёкра — он заметно постарел. Морщины стали глубже, волосы — седее. Но осанка всё такая же прямая, военная.
— Ты, наверное, уже знаешь, что Лёшка заложил вашу машину, — наконец произнёс он.
— Знаю.
— Из-за моего кредита. Я не просил его об этом, Ира. Лёшка сам решил. Я бы и без машины как-нибудь справился.
Я внимательно посмотрела на него. В глазах свёкра читалась неожиданная искренность.
— Почему вы мне это говорите?
— Потому что не хочу, чтобы вы из-за меня ссорились. Вы молодые, вам ещё жить да жить вместе. А я… что я? Старик, который сам наделал глупостей.
— Каких глупостей?
Николай Петрович горько усмехнулся.
— Поверил не тем людям. Вложился в какую-то финансовую пирамиду. Обещали золотые горы, а вышло… сама видишь. Кредит пришлось брать, чтобы хоть как-то залатать дыры.
Я удивлённо смотрела на него. Никогда бы не подумала, что Николай Петрович, такой строгий и расчётливый, мог попасться на удочку мошенников.
— А Лёша знал?
— Нет, — свёкор покачал головой. — Я ему не говорил. Стыдно было. Только когда совсем прижало, пришлось признаться. А он сразу — машину продам, но тебе помогу.
Я представила, как Лёша, узнав о проблемах отца, не задумываясь решил помочь. Это было так похоже на него — сначала сделать, потом думать о последствиях.
Мы продолжили путь, и я поняла, что больше не злюсь. Ни на Лёшу, ни на его отца. Просто грустно, что всё так сложилось.
— Он переживает, — сказал Николай Петрович. — Лёшка мой. Всю ночь не спал, ходил по квартире как тень.
— Откуда вы знаете?
— Заезжал к нему утром. Он потерянный какой-то. Сказал, что вы поссорились, а ты телефон отключила.
Я почувствовала укол совести. Действительно, отключила вчера и до сих пор не включила.
— Лёшка у меня хороший парень, — продолжил свёкор. — Только иногда дурак. В меня пошёл, — он неожиданно улыбнулся, и я поймала себя на мысли, что никогда не видела его улыбки. — Но любит он тебя очень. Это я точно знаю.
Мы дошли до детской площадки и присели на скамейку. Рядом играли дети, и я невольно залюбовалась их беззаботностью.
— Вы с Лёшкой детей-то планируете? — вдруг спросил Николай Петрович, проследив за моим взглядом.
Вопрос застал врасплох. Обычно свёкор не интересовался нашими планами.
— Планируем. Но попозже.
— Не затягивайте, — он посмотрел серьёзно. — Жизнь быстро проходит. Вот глазом моргнуть не успеешь, а уже старик с кредитами, — он невесело усмехнулся.
— Вам ещё до старика далеко.
— Да нет, Ира, я уже своё отжил, — он покачал головой. — Теперь вот только за вас переживаю. Не хочется, чтобы из-за моих глупостей вы поссорились.
Я смотрела на этого человека, которого знала столько лет, но, кажется, впервые по-настоящему видела. Не строгого свёкра, а просто пожилого мужчину, который переживает за сына и невестку. И в этот момент я почувствовала к нему неожиданное уважение.
— Вы зря переживаете. Мы с Лёшей справимся. Это не первая наша ссора и, наверное, не последняя.
— Ирина!
Я обернулась и увидела Лёшу. Он шёл через площадку прямо к нам. Видимо, Наташа сказала, где искать.
— Папа? — он удивлённо остановился. — Что ты тут делаешь?
— Разговариваю с твоей женой, — спокойно ответил Николай Петрович. — Ей, в отличие от тебя, я всё рассказал, как есть.
— Что рассказал? — Лёша растерянно переводил взгляд с отца на меня.
— Про финансовую пирамиду, — я встала со скамейки. — Про то, что ты сам решил заложить машину, хотя он не просил.
Лёша потрясённо смотрел на отца.
— Зачем ты…
— Затем, что нечего врать жене, — отрезал Николай Петрович. — Я сам виноват в своих проблемах, и не хочу, чтобы вы из-за меня… — он махнул рукой и направился к выходу. — Поговорите теперь сами.
Мы молча смотрели ему вслед. Когда фигура свёкра скрылась за углом, я перевела взгляд на мужа. Он выглядел уставшим, под глазами залегли тени. Точно не спал всю ночь.
— Ты правда не спрашивал меня, потому что боялся, что я откажусь помогать твоему отцу? — спросила я тихо.
Лёша сел на скамейку и закрыл лицо руками.
— Нет, — его голос звучал глухо. — Я просто… не знаю, Ира. Запаниковал, наверное. Отец позвонил, сказал, что у него проблемы, что могут квартиру отобрать. Я думал только о том, как быстрее помочь.
— И решил заложить машину, — я села рядом.
— Да, — он посмотрел на меня. — Это было первое, что пришло в голову. У меня не было времени на раздумья. Кредиторы уже приходили к нему домой, угрожали.
— Почему не сказал мне? — я коснулась его руки.
— Боялся, что ты будешь злиться. А в итоге всё равно разозлилась.
— Ещё бы, — я покачала головой. — Выхожу вечером, а машины нет. Представляешь, как испугалась сначала? Думала, угнали!
— Прости, — Лёша сжал мою руку. — Я всё исправлю, обещаю. Выкуплю машину обратно.
— Как?
— Я договорился с ломбардом о рассрочке. Буду платить каждый месяц, пока не выкуплю.
— А как мы будем жить на оставшиеся деньги?
— Справимся, — он посмотрел мне в глаза. — Если будем решать вместе.
Я обняла его. Прижалась к родному плечу, вдохнула знакомый запах. Злость и обида растворились без следа.
— Обещай, что больше никогда не будешь принимать такие решения без меня.
— Обещаю. Клянусь.
Мы сидели так некоторое время, наслаждаясь близостью. Потом я отстранилась и серьёзно посмотрела на него.
— А теперь расскажи мне всё с самого начала. Про отца, про кредит, про всё, что произошло.
Лёша глубоко вздохнул, собираясь с мыслями.
— Отец позвонил в среду. Голос странный, дрожащий. Сказал, что срочно нужно поговорить. Я заехал после работы. Он сидел на кухне с бумагами. Никогда не видел его таким растерянным.
Лёша смотрел вдаль, заново переживая тот момент.
— Оказалось, что полгода назад он вложил все сбережения в инвестиционную компанию. Обещали огромные проценты. Он повёлся, — Лёша покачал головой. — Представляешь? Мой отец, который всегда учил быть осторожным с деньгами.
— Такое случается. Даже с самыми осторожными людьми.
— Да, но это же папа! — в голосе Лёши звучало недоумение. — Он всегда был таким правильным, расчётливым. А тут…
— Продолжай.
— В общем, компания оказалась финансовой пирамидой. Исчезла с деньгами вкладчиков. А отец к тому времени уже взял кредит под залог квартиры, чтобы вложить ещё, — Лёша горько усмехнулся. — Классическая схема. И он на неё купился.
— Почему он раньше не рассказал?
— Стыдно было. Думал, скоро начнёт получать проценты и всё будет хорошо. А потом стало поздно. Кредит просрочен, банк угрожает отобрать квартиру.
Я задумалась. История невесёлая. И я понимала, почему Лёша запаниковал.
— И сколько там денег?
— Около трёхсот тысяч. Примерно столько, сколько стоит наша машина.
— Поэтому ты и решил её заложить. А другие варианты рассматривал?
— Честно? Нет. Паника не способствует взвешенным решениям. Я видел только одно — отец может остаться без квартиры. И всё, что мог придумать — это найти деньги быстрее.
Я вспомнила, как мы покупали машину. Копили два года, выбирали модель, цвет. Первая поездка на дачу, первое путешествие на море. Машина — это часть нашей истории. Но…
— Я бы тоже хотела помочь твоему отцу, — сказала я. — Не из-за него самого, а из-за тебя. Потому что знаю, как он важен. Но ты должен был поговорить со мной сначала.
— Знаю, — Лёша виновато улыбнулся. — Я испугался. Думал, ты будешь против.
— Почему? Когда я отказывалась помогать твоим родителям?
Лёша задумался. Таких случаев не было. Я могла ворчать, но никогда не отказывала в помощи его семье.
— Не знаю, — наконец признался он. — Наверное, потому что машина — особенная для нас обоих. И сумма очень большая.
— Но теперь тебе придётся выплачивать этот долг в одиночку?
— Планировал, да. Буду брать подработки, сократим расходы…
— Нет, — я покачала головой. — Мы справимся вместе. Половину платежей возьму на себя.
— Ира, ты не обязана…
— Обязана, — перебила я. — Мы семья, Лёш. Я бы предпочла, чтобы ты обсудил это заранее, но дело сделано. Теперь будем решать проблему вместе.
Лёша смотрел на меня с такой благодарностью, что сердце сжалось. Я знала, что он не хотел причинить боль. Просто действовал, как считал правильным в тот момент.
— Знаешь, что меня удивило сегодня? — спросила я, меняя тему.
— Что?
— Твой отец. Он… другой. Не такой, каким я его представляла.
Лёша улыбнулся.
— Он сложный человек. Не умеет выражать чувства. Но переживает за нас.
— Я это поняла. И ещё поняла, что он гордится тобой. Хотя и не говорит.
Мы посидели ещё, обсуждая дальнейшие шаги. Решили, что в понедельник пойдём в ломбард вместе, чтобы оформить рассрочку на обоих. Потом заедем к Николаю Петровичу, чтобы убедиться, что с кредитом всё улажено.
— Пойдём домой? — предложил Лёша.
— Пойдём. Только сначала к Наташке, вещи забрать и поблагодарить.
Мы направились к выходу с площадки. Вдруг Лёша остановился и посмотрел серьёзно.
— Ира, я был неправ. И очень сожалею, что поставил тебя перед фактом.
— Я знаю, — я улыбнулась. — Но знаешь что? Я думаю, твой отец прав. Нам пора задуматься о детях.
Лёша удивлённо поднял брови.
— Ты серьёзно? Сейчас? Когда у нас такие финансовые проблемы?
— А когда их не будет? Идеального момента не существует, Лёш. И к тому же… У меня предчувствие, что из нас получатся отличные родители. Что скажешь?
Вместо ответа Лёша обнял меня и закружил. Пожилая женщина, проходившая мимо, улыбнулась. А я подумала, что, может, через эту историю с машиной мы стали чуточку взрослее. Научились лучше понимать друг друга. И это стоило всех переживаний.
По дороге домой мы говорили о будущем. О том, как обустроим детскую, какие имена нравятся, на кого будет похож наш ребёнок. Машина теперь казалась не такой важной — просто средство передвижения, которое можно заменить. А вот семья — это то, что замены не имеет.
Когда мы подошли к подъезду, я вспомнила кое-что важное.
— Лёш, а как мы будем добираться на работу без машины?
— На общественном транспорте, — пожал плечами он. — Как раньше. Ничего страшного.
— Но я же говорила, что до школы мне ехать час вместо пятнадцати минут!
— Ну… — Лёша хитро улыбнулся. — Вообще-то я договорился, что ломбард оставит нам машину на время выплаты долга. Просто оформил на них, а пользоваться будем мы.
— Серьёзно? — я недоверчиво посмотрела на него. — И ты мне не сказал!
— Хотел сделать сюрприз, — Лёша развёл руками. — В качестве извинения. Но видимо, день сюрпризов ещё не закончился.
Я рассмеялась и крепко обняла его. Жизнь продолжалась, со всеми её сложностями и радостями. И мне было спокойно, потому что рядом был человек, с которым любые трудности казались преодолимыми.
— Мы справимся, — прошептала я, глядя ему в глаза.
— Если будем решать вместе, — закончил он.
Отцовские чувства