Июльский полдень растекался по дачному участку медовой патокой. Лена сидела на плетёном кресле, блаженно прикрыв глаза. Веранда, увитая диким виноградом, создавала спасительную тень. С грядок тянуло укропом и петрушкой, а от клумбы с пионами плыл сладковатый аромат. Три месяца назад здесь были только сорняки да развалившийся сарай.
Из приоткрытого окна доносилось мерное сопение четырёхмесячного Кирюши. Лена улыбнулась – наконец-то удалось уложить малыша в эту жару. Она потянулась к запотевшему стакану с морсом, когда тишину разорвал визг тормозов.
У ворот остановилась побитая жизнью зелёная «Лада». Сердце Лены ёкнуло – свекровь. Вера Николаевна выплыла из машины, поправляя ярко-красную блузку, и решительно направилась к калитке. За ней, галдя как стая воробьёв, высыпали пятеро детей – взлохмаченные, потные, с рюкзаками наперевес.
«Господи, только не это,» – пронеслось в голове у Лены.
– Лена, до сентября они твои. Я всё решила, – безапелляционно объявила свекровь, небрежно махнув рукой в сторону галдящей ватаги. – Ирочка с мужем в Турцию укатили, а у меня давление. Ты же всё равно дома сидишь.
В этот момент проснулся и заплакал Кирюша, а старший из племянников уже тянул с куста недозрелую смородину.
***
Лена качала коляску с разошедшимся Кирюшей, наблюдая, как племянники носятся по их ухоженному участку. Младший, пятилетний Димка, уже перемазанный в земле, барахтался возле компостной кучи. Рыжие близнецы Петя и Федя, похожие на веснушчатых чертенят, затеяли драку у качелей, а девочки Танюшка со Светой с визгом гонялись по клумбам за соседским котом.
«Как же так вышло?» – думала она, вспоминая, как всего полгода назад они с Игорем впервые увидели этот участок. Дом стоял заброшенный, но крепкий, с толстыми бревенчатыми стенами, небольшим участком и плодовыми деревьями. Риэлтор назвал смешную цену – хозяева спешили продать. Но даже её им было не потянуть без помощи. Банк отказал в кредите – декрет, нестабильный доход мужа. Тогда и пришлось идти на поклон к свекрови.
– Дача? В наше время? – Вера Николаевна тогда картинно всплеснула руками. – Игорёк, ты в своём уме? У вас же ребёнок на подходе!
Но деньги свекровь всё-таки дала. Пятьсот тысяч под расписку, но каждый разговор теперь начинался с напоминания об этом долге.
С кухни донёсся приглушённый разговор.
– Мам, ну как так можно? – голос Игоря звучал растерянно. – Надо было хотя бы предупредить…
– А что такого? – отрезала свекровь. – Семья должна помогать друг другу. Или твоя жена считает, что может только брать?
Лена прикрыла глаза. Три месяца они вдвоём делали ремонт, превращая развалюху в уютное гнёздышко. Игорь клеил обои по вечерам после работы, она высаживала цветы с огромным животом – всё для того, чтобы создать их маленький рай. А теперь здесь детский сад на пятерых оболтусов.
– Игорь, поговори с ней, – в отчаянии прошептала Лена, когда муж вышел на веранду.
– Ну что ты, родная? Это же всего на месяц… –– он виновато улыбнулся и отвёл глаза.
В этот момент со стороны дома раздался звон разбитого стекла и торжествующий крик: «Гооол!»
***
Неделя превратилась в бесконечный день сурка. Лена металась между орущим младенцем и оравой племянников, пытаясь предотвратить очередную катастрофу. В доме пахло подгоревшей кашей – на фоне шума она про нее просто забыла, пока меняла Кирюше подгузник.
– Тётя Лена, а Петька меня толкнул! – ныла младшая племянница Света.
– А она первая начала! – огрызался Петька, размазывая по лицу слёзы с грязью.
Вечером, когда Игорь вернулся с работы, Лена попыталась достучаться:
– Я больше не могу. Твоя мать должна забрать их…
– Давай потерпим, – муж почесал затылок. – Мама права, надо помогать родным…
– Помогать?! – Лена сорвалась на шёпот, боясь разбудить едва уснувшего Кирюшу. – А кто поможет нам?
Звонок свекрови закончился предсказуемо:
– Лена, не истери. Ирина вернётся через три недели. Ты же мать, должна понимать.
Последней каплей стал прорыв трубы в ванной. Пока Лена вычерпывала воду, близнецы устроили заплыв по коридору. Кирюша надрывался в кроватке, девочки ревели от страха, а младший Димка внес свою лепту, уронив в потоп банку с краской.
Глядя на этот апокалипсис, Лена вдруг почувствовала странное спокойствие. Она больше не будет жертвой чужих решений. Пора действовать.
***
Лена перебирала документы в ящике стола, пока не нашла прошлогоднюю доверенность от Ирины. «На представление интересов несовершеннолетних детей…» – строчки расплывались перед глазами от недосыпа.
Телефонный разговор с директором лагеря занял десять минут. Пять свободных мест нашлись чудом – кто-то в последний момент отказался от путёвок.
– Близнецы в одном отряде, девочки вместе, младший в группе своего возраста, – директор говорил чётко и по делу. – Заезд через два дня. Оплата…
Лена глянула на выписку со счёта. Четыреста восемьдесят тысяч – почти все деньги, одолженные у свекрови. Руки дрожали, когда она нажимала кнопку «подтвердить перевод».
– Игорь, я всё решила, – Лена протянула мужу распечатанные квитанции. – Завтра собираем детей в лагерь.
Он побледнел, разглядывая суммы:
– Ты с ума сошла? Это же мамины деньги… На ремонт крыши собирали.
– Посмотри на это, – она распахнула дверь в гостиную.
В комнате творился хаос: опрокинутый торшер, разбросанные игрушки, новые обои исписаны маркерами, на потолке –- пятно от вчерашнего «эксперимента» с газировкой. Из кухни доносился плач Феди – опять подрался с сестрой.
– Если так продолжится, ремонтировать придётся весь дом. И мою психику заодно.
Утро следующего дня превратилось в безумную круговерть. Дети, узнав про лагерь, носились по дому в восторге:
– Там будет бассейн!
– И верёвочный парк!
– А можно телефон взять?
Лена методично складывала вещи по списку, маркируя каждую футболку, проверяя все носки и плавки.
Автобус отъехал в десять утра. Дети махали из окон, Димка размазывал слёзы – первый раз так надолго остается один.
Вера Николаевна примчалась через час после того, как автобус с детьми отъехал. Её «Лада» влетела во двор, едва не снеся почтовый ящик.
– Да как ты посмела! Без согласования! – она ворвалась в дом, потрясая телефоном с сообщением от внуков. – Что за самоуправство?! Мои внуки в какой-то дыре с чужими людьми!
– Ваши внуки в детском лагере, – Лена старалась говорить спокойно, укачивая проснувшегося Кирюшу. – С профессиональными вожатыми и врачом. Я оплатила их пребывание там из ваших средств.
– Верни деньги! Немедленно! – свекровь побагровела. – Это была ссуда на ремонт, а не на твои прихоти!
– Обстоятельства изменились, – Лена встретила испепеляющий взгляд свекрови. – Присматривать за вашими внуками я не нанималась!
– Ах так? – голос Веры Николаевны стал ледяным. – Что ж, невестушка, поговорим через суд.
Через неделю пришла повестка в суд. Вера Николаевна требовала досрочного возврата займа с процентами и компенсацию морального вреда. А пока шло разбирательство, на дом наложили обеспечительные меры в виде ареста до выяснения обстоятельств.
– Ты довольна? – Игорь смотрел в пол, комкая судебную бумагу. – Теперь мы можем потерять дачу.
Лена молча качала коляску. В конце концов, домик за городом – не самое главное. Главное – не потерять себя.
***
Кабинет юриста встретил их прохладой кондиционера и запахом кофе. Адвокат Михаил Степанович через толстые очки изучал документы, медленно перебирая бумаги. Лена машинально крутила обручальное кольцо, пока Игорь нервно постукивал ногой по полу.
– Так-так, – юрист разложил бумаги веером. – Расписка составлена грамотно. Целевой заём на ремонт дома, срок возврата – год. Использование средств не по назначению очевидно. Суд, скорее всего, удовлетворит иск.
– Но мы же не отказываемся возвращать, – Лена подалась вперёд. – Просто не сейчас…
– Понимаете, – Михаил Степанович снял очки, – суд смотрит на факты. А факты не в вашу пользу. Нецелевое использование, просрочка…
– И что, прямо выселят? – Игорь побледнел.
– Принудительное взыскание, продажа с торгов… – юрист развёл руками. – Лучше договариваться.
Вечером, укладывая сына, Лена слышала, как Игорь меряет шагами кухню.
– Давай соберём всех, – сказала она, прикрывая дверь детской. – Поговорим как люди, не через юристов.
Гостиная Веры Николаевны не изменилась: те же кружевные салфетки на мебели, тяжёлые шторы, фарфоровые статуэтки на полках. Свекровь восседала в кресле, как на троне. Ирина – сестра Игоря, недавно вернувшаяся из отпуска, устроилась на диване.
– Я всё сказала через адвоката, – отчеканила Вера Николаевна.
– Мама, – Лена впервые назвала её так, – давайте поговорим по-человечески. Вы действительно готовы лишить Кирюшу крыши над головой? Из-за принципа?
– Не ты будешь учить меня морали! – вспыхнула свекровь. – После того, как обманом…
– Подождите, – Игорь встал, расправив плечи. – Лена права. Мы не бросили детей. Мы о них позаботились. Они отлично проводят время в лагере. А мы наконец нормально можем поспать.
– Мам, – Ирина подвинулась ближе, – я же вижу, как ребята довольны. Звонят каждый день, счастливые. Вчера Петька взахлёб рассказывал про поход, а девочки…
В комнате повисла тяжёлая тишина.
– Мама, – Игорь опустился перед креслом на колени. – Ты всегда учила меня заботиться о семье. Так вот – это и есть забота. Лена спасла не только детей, но и наш брак.
Вера Николаевна смотрела в окно, нервно теребя брошь на воротнике. В её глазах блеснули слёзы.
***
Участковый Сергей Петрович появился у дома Веры Николаевны неожиданно. Грузный мужчина предпенсионного возраста выглядел усталым и озабоченным.
– Добрый день, Вера Николаевна, – он снял фуражку. – Разговор есть.
В его усталых глазах читалось неодобрение. Они прошли в беседку, увитую плющом.
– Соседи обеспокоены, – начал он, присаживаясь на скамейку. – Говорят, вы судиться собрались, дом у внука отбирать…
– Ничего подобного! – вспыхнула она. – Это всё невестка! Самоуправство, использование моих денег…
– А я ведь помню, – перебил участковый, – как тут было месяц назад. Крики, шум на всю улицу. Дети без присмотра носились. Вы же сами жаловались.
В беседку заглянула соседка Анна Михайловна:
– Вера, ты что творишь? Дом у внука отсудить хочешь? Я всё знаю – и про лагерь, и про суд. Стыдно, голубушка.
Вечером, оставшись одна, Вера Николаевна достала старый фотоальбом. Вот Игорь совсем малыш, вылитый Кирюша. Вот они с мужем молодые… Что бы он сказал сейчас?
«Ты совсем с катушек съехала, Верунь», – словно наяву услышала она его голос. – «Из-за денег детей под дождь выгонять?»
Она вспомнила измученное лицо невестки, растерянные глаза сына, плачущего Кирюшу. В груди что-то болезненно сжалось.
Утром она первым делом позвонила своему адвокату:
– Василий Иванович, отзывайте иск. Немедленно.
– Но Вера Николаевна, мы же почти…
– Я сказала – отзывайте!
В субботу все собрались за большим столом. Лена суетилась с чайником, Игорь резал торт. Кирюша ползал по ковру.
– Я… – Вера Николаевна разглаживала салфетку. – Я была неправа. Погорячилась.
Она видела, как расслабились плечи сына, как невестка украдкой смахнула слезу.
– Но деньги всё-таки верните. Хоть частями. Для порядка.
– Конечно, мама, – Игорь обнял её за плечи. – Каждый месяц понемногу…
– И давайте забудем, – добавила Лена. – Семья важнее.
Вера Николаевна смотрела, как Лена качает задремавшего Кирюшу и ей пришло осознание, что быть бабушкой – это не командовать и требовать, а просто любить. И этого достаточно.
***
Августовское солнце золотило листву яблонь в саду. Лена играла с Кирюшей и ждала на веранде возвращения детей из лагеря. Сквозь москитную сетку доносился стрекот кузнечиков и далёкий шум подъезжающей машины.
– Тётя Лена! – радостные крики нарушили тишину.
Дети, загорелые и повзрослевшие, вбежали во двор с рюкзаками наперевес. За ними шла их мать, Ирина, непривычно спокойная и умиротворённая.
– Представляешь, – затараторила старшая племянница Танюшка, обнимая Лену, – мы научились плести фенечки и ставить палатку!
– А я могу костёр разводить, – гордо добавил Федя, младший из близнецов. – По-настоящему, как скауты!
Ирина смущённо улыбнулась:
– Спасибо тебе, Лен. Они… они совсем другие стали. Самостоятельные.
Вечером на семейный ужин пришла Вера Николаевна. Она всё так же придирчиво осматривала чистоту скатерти, но теперь спрашивала: «Можно ли помочь?» вместо привычных указаний.
– Борщ удался, – похвалила она невестку. – И пирог… с яблоками?
– И корицей, – кивнула Лена. – Ваш рецепт.
Игорь, заметно изменившийся за это лето, уверенно вёл беседу, больше не оглядываясь на мать при каждом слове.
Поздним вечером, когда все разошлись, Лена снова сидела на веранде. Кирюша посапывал в кроватке, с кухни доносилось тихое позвякивание посуды – Игорь домывал тарелки.
«Странно», – думала она, глядя на звёзды. – «Иногда нужно пройти через бурю, чтобы научиться ценить тишину. Мир нельзя построить на одних уступках. Иногда его нужно отстоять».
Она улыбнулась, услышав шаги мужа за спиной. Теперь они точно справятся. Вместе.
— А ты наивный думал, что твой уход — это конец моей жизни? — с усмешкой спросила бывшая жена