Ольга Петровна, полная женщина в бежевом плаще, в третий раз нажала на дверной звонок. Рядом переминалась с ноги на ногу Алина, теребя ремешок дорожной сумки.
— Может, она не слышит? — неуверенно предположила девушка.
Ольга сердито выдохнула и забарабанила кулаком по двери.
— Дарья! Мы уже час под дверью! Что за поведение?! Мы приехали! — кричала она, переглядываясь с дочерью.
За массивной дверью наконец послышались шаги. Щёлкнул замок.
— Дарьи здесь нет, — раздался спокойный мужской голос из-за приоткрытой двери. — Я здесь живу уже полгода. Она сдала мне квартиру.
Ольга Петровна не верила своим ушам. Как это «Дарьи здесь нет»? Они же всегда останавливались у племянницы, когда приезжали в Петербург!
Она растерянно достала телефон и набрала номер Даши. Длинные гудки отзывались в тишине подъезда. Лицо Ольги исказилось от шока, она беспомощно посмотрела на дочь.
В этот самый момент за тысячу километров от них Дарья сидела в уютном кафе на Арбате, потягивая латте и листая новости в телефоне. Вибрация входящего звонка заставила её улыбнуться. Она знала, что этот день настанет.
***
Глядя на огни ночной Москвы, Дарья вспоминала, как всё начиналось. Три года назад жизнь казалась прекрасной. Дарья, получив повышение, переехала в Петербург и купила просторную трёхкомнатную квартиру в старом фонде.
Квартиру она приобрела благодаря наследству от бабушки и кредиту, который планировала погасить за счёт повышения в рекламном агентстве. Два месяца ушло на косметический ремонт и обустройство, и вот теперь она готова была принять гостей.
Новоселье удалось на славу. Просторная гостиная с видом на Фонтанку легко вместила всех: маму Людмилу Сергеевну, тётю Ольгу с дочерью Алиной, брата Никиту с женой Мариной и их детьми — десятилетним Костей и семилетней Полиной.
— Какая прелесть! Настоящая петербургская квартира! — восторгалась тётя Оля, разглядывая лепнину на потолке. — И места столько! Одной-то тебе зачем?
— Не начинай, Оль, — мягко осадила её Людмила Сергеевна. — Дашенька молодец, что о будущем думает.
— Да я что, я ничего, — пожала плечами тётя. — Просто у одинокой девушки такая квартира — это расточительство.
Дарья только улыбнулась, привычно пропуская колкость мимо ушей. Она была счастлива принимать родных в своём доме.
Тогда она ещё не знала, что это станет нормой.
Первыми «прописались» у неё тётя Ольга с Алиной. В апреле, на школьных каникулах, они позвонили за день до приезда:
— Дашенька, мы к тебе на недельку. Алинке Эрмитаж показать хочу, да и Петергоф весной хорош.
Дарья с радостью встретила их, взяла отгулы, чтобы сопровождать на экскурсии. Оплатила билеты в музеи, рестораны, такси. Даже не заметила, как ушла почти вся зарплата.
К июлю визиты участились. Брат с семьёй стал останавливаться «по дороге на Финский залив», мама приезжала «проведать», а тётя Ольга появлялась так часто, что завела свой ключ от кладовки.
— Даш, у тебя кофе закончился, — заявила однажды утром тётя, открывая кухонные шкафчики. — И фильтры для кофеварки купи, эти какие-то неудобные.
Дарья стояла у плиты, готовя завтрак на троих, и чувствовала, как внутри нарастает раздражение.
— А что ты всё одна да одна? — продолжала тётя, намазывая хлеб маслом. — В твоём возрасте я уже Алинку родила. Карьера — это, конечно, хорошо, но семья важнее.
Тогда Дарья ещё улыбалась и молчала. Но с каждым визитом непрошеных гостей улыбка давалась всё труднее, а мысли о собственном пространстве становились всё навязчивее.
***
После очередного семейного визита Дарья обещала себе поговорить с родственниками о личном пространстве. Но разговор всё откладывался, а визиты становились всё чаще.
Переломный момент наступил внезапно. Резкий детский крик вырвал Дарью из сна. Часы показывали 8:12 утра. Воскресенье. Она с трудом разлепила глаза, пытаясь осознать происходящее. Из гостиной доносились голоса, звон посуды, шум телевизора.
Накинув халат, Дарья вышла из спальни. На диване расположился брат Никита с женой, дети носились по комнате, кидаясь подушками.
— Доброе утро, соня! — бодро крикнул Никита. — Мы вчера поздно приехали, не стали будить.
— Вы могли предупредить, — пробормотала Дарья, направляясь в ванную.
Дверь оказалась заперта, внутри шумела вода. Вздохнув, Дарья побрела на кухню. Плита была заставлена грязными сковородками, в раковине громоздилась посуда. Открыв холодильник, она обнаружила только пакет кефира и увядший укроп.
— Мы собирались после завтрака в магазин, — объяснила появившаяся жена брата. — Не думали, что ты так рано встанешь.
Дарья молча смотрела на свою некогда идеальную кухню. Внезапно её озарило:
«Я плачу за свою несвободу. Это мой дом — и в нём мне не дают дышать».
Это осознание преследовало её весь месяц. Когда руководитель предложил возглавить новый проект в московском филиале, Дарья согласилась не раздумывая.
***
— Через две недели ждем вас в московском офисе, — сказал руководитель, пожимая Дарье руку. — Уверен, вы справитесь.
Следующие дни превратились в вихрь событий. Дарья действовала быстро и решительно, словно боялась передумать. Она нашла семейную пару, которая искала квартиру на длительный срок, и заключила договор аренды. Риелтор удивленно поднял брови, когда она попросила не указывать её новый адрес в документах.
— Только контактный телефон и электронную почту, — настояла Дарья.
Вещи она собирала методично, оставляя только самое необходимое. Все остальное аккуратно сложила в картонные коробки и отправила на хранение. Мебель и техника остались для арендаторов.
В последний вечер Дарья сидела на подоконнике пустой квартиры. За окном мерцали огни ночного Петербурга. «Красивый город, — подумала она. — Но я в нем так и не почувствовала себя дома».
В Москве Дарья сняла компактную студию в современном жилом комплексе. Минималистичный интерьер, большие окна, функциональная мебель — ничего лишнего. Теперь она ощущала пространство как своё, полностью своё.
— Мама, только никому не говори, что я переехала и мой адрес, — попросила она во время телефонного разговора. — Это важно.
Людмила Сергеевна вздохнула, но согласилась. Она лучше других понимала дочь.
В столице Дарья словно расправила крылья. Она погрузилась в работу, записалась на курсы фотографии, нашла уютное кафе возле дома, где по утрам выпивала чашку кофе и читала книгу перед работой. Звонки родственников становились всё реже — она отвечала кратко, ссылаясь на занятость.
***
Московская весна радовала солнцем. Дарья, сидя в уютном кафе на Арбате, с чашечкой латте, листала новости, когда телефон взорвался настойчивой трелью. На экране высветилось: «Тётя Ольга».
Она глубоко вздохнула и ответила:
— Да, тётя.
— Дарья! Ты где?! — голос Ольги дрожал от возмущения. — Мы стоим под дверью твоей квартиры, а какой-то мужчина говорит, что ты здесь не живёшь!
— Я в Москве, тётя. Живу здесь уже полгода.
В трубке повисла тяжёлая пауза, а потом Ольга буквально взорвалась:
— И ты не соизволила нам сообщить?! Мы с Алиной проделали весь этот путь, потратили деньги на билеты! Как ты могла?
Дарья закрыла глаза. Сердце колотилось, но голос оставался спокойным:
— Потому что мне надоело. Я больше не бесплатная гостиница для всей семьи. И не обязана перед вами отчитываться.
В трубке повисла тишина, а потом разразился шквал обвинений. «Эгоистка», «неблагодарная», «мы же семья» — Дарья слушала молча, а потом просто сказала:
— Мне пора. У меня встреча.
***
Прошло полтора года с момента переезда. Московская жизнь Дарьи вошла в размеренный ритм — работа, друзья, увлечения. Её студия постепенно обрастала деталями: книжные полки, винтажные постеры, коллекция сувениров из путешествий.
Пятница вечер. 1 марта. Проверяя банковское приложение, она отметила поступление арендной платы за питерскую квартиру. Этот пассивный доход давал ощущение стабильности, подкрепляя уверенность в завтрашнем дне.
«Кто бы мог подумать, — подумала Дарья, наливая бокал вина, — что умение сказать «нет» может принести такую свободу».
Телефон мягко завибрировал. Сообщение от Алины.
Дарья нахмурилась — с сестрой они практически не общались с момента скандала. Редкие формальные поздравления с праздниками, ничего личного. Она открыла сообщение.
«Ты была права. Я тоже устала жить по чужим сценариям. Хочу быть собой. Не знаю, как начать».
Дарья перечитала сообщение несколько раз. Воспоминания о собственных метаниях нахлынули неожиданно ярко.
Она сделала глоток вина и набрала ответ:
«У меня есть свободный диван. Только никому не говори».
Отправив сообщение, Дарья повернулась к окну. За окном мерцали огни вечерней Москвы. Дарья смотрела на них и думала о том, что иногда нужно закрыть одну дверь, чтобы открыть другую — ведущую к настоящей жизни. Свобода — это не одиночество. Это право выбирать, кто будет рядом.
Дашенька, а долго ты будешь на шее у нашего Руслана висеть, работу нормальную искать собираешься? – с невинным видом спросила свекровь