— Представляешь, Наташ, эта девица отменила свадьбу только потому, что мы не отдали им квартиру! — Елена Сергеевна нервно поправила седеющую прядь волос. — Полгода встречались, кольца купили, ресторан забронировали… И всё насмарку из-за квадратных метров!
Наташа, её давняя подруга, покачала головой:
— Да ты что? Не могу поверить… Так прямо и сказала?
— Не мне, конечно. Сын сам признался, — Елена Сергеевна вздохнула, глядя в окно на вечерний двор. — Но суть именно такая: нет квартиры — нет свадьбы.
— И как Артём?
— Молчит. Ходит как в воду опущенный, — Елена поставила чашку на столик. — Знаешь, я до сих пор не могу прийти в себя. Неужели любовь действительно измеряется квадратными метрами?
***
Всё началось три месяца назад. Артём пришел на семейный ужин непривычно взволнованный. Елена Сергеевна заметила это сразу — сын почти не притронулся к любимым котлетам, постоянно поглядывал на часы и, казалось, был мыслями где-то далеко.
— Мам, пап, — наконец произнес он, прочистив горло, когда дело дошло до чая. — У меня новость.
Отец, Виктор Николаевич, отложил газету:
— Что-то с работой? Повышение?
— Нет, не с работой, — Артём улыбнулся. — Я женюсь.
Сердце Елены Сергеевны ёкнуло:
— Женишься? На ком?
— На Юлии. Мы встречаемся полгода, я вам рассказывал о ней.
Елена помнила — несколько раз сын упоминал какую-то Юлю, но никогда не говорил о ней как о серьезных отношениях.
— Полгода? — переспросила она. — И ты уже решил жениться?
— Мам, я знаю, что делаю. Мне двадцать четыре, я взрослый человек.
Виктор Николаевич пожал плечами:
— Что ж, сын, это твоя жизнь. Когда познакомишь?
— В эти выходные, если вы не против. И ещё… мы хотим расписаться через месяц.
Елена Сергеевна прикусила губу. Артём только-только устроился на работу в IT-компанию. Зарплата неплохая, но до финансовой стабильности далеко. И кто такая эта Юля? Что о ней известно?
— Она учится, — словно читая её мысли, пояснил Артём. — Последний курс филфака. Живет с родителями в Подмосковье.
— И на что вы собираетесь жить? — не удержалась Елена.
— Мам, ну я же работаю. У меня нормальная зарплата.
— А она?
— После окончания университета найдёт работу. Её родители готовы помогать первое время.
Елена Сергеевна хотела сказать ещё многое, но сдержалась. В конце концов, сын имеет право на свои решения и ошибки.
Встреча с родителями Юли прошла относительно гладко. Интеллигентная семья: отец — инженер, мать — бухгалтер. Сама Юля оказалась миловидной девушкой с тихим голосом и вежливой улыбкой. Елена Сергеевна отметила только чрезмерную, на её взгляд, заботу родителей о дочери — те постоянно предупреждали её желания.
Молодые объявили о планах на скромную свадьбу и небольшое путешествие в Сочи на медовый месяц. Обе семьи согласились поделить расходы поровну.
— Может, всё действительно не так плохо, — сказала Елена мужу, когда они вернулись домой. — Девочка воспитанная, свадьба скромная…
— Ты всегда слишком переживаешь, — улыбнулся Виктор Николаевич. — Они молодые, влюбленные. Всё будет хорошо.
***
Второй семейный ужин был назначен для обсуждения деталей свадьбы. Всё шло мирно, пока отец Юли, Сергей Петрович, не сменил тему:
— А где молодые будут жить после свадьбы?
— Артём говорил, что есть бабушкина квартира, — подхватила мать Юли. — Насколько я поняла, она сейчас пустует?
Елена Сергеевна непонимающе посмотрела на сына:
— Бабушкина квартира?
— Да, мам, — Артём говорил уверенно, но избегал её взгляда. — Квартира бабы Нины. Я подумал, что она могла бы стать нашим семейным гнездом.
У Елены перехватило дыхание.
— Артём, там живёт Светлана с ребёнком.
— Временно, — пожал плечами сын. — Мы говорили, что это на пару месяцев.
— Светлана — моя племянница, — пояснила Елена родителям Юли. — Она недавно развелась, сейчас в сложной ситуации. У неё маленький ребёнок.
— Но ведь она могла бы снять квартиру? — неожиданно вмешалась Юля. — Сейчас много вариантов.
Елена Сергеевна почувствовала, как внутри нарастает возмущение. Это её племянница, дочь её покойной сестры. И квартира, о которой идёт речь, принадлежит их семье.
— Мы обещали помочь Светлане, — твердо сказала она. — Это не обсуждается.
— Но мама, — Артём наклонился к ней, — нам тоже нужно где-то жить. Логично использовать то, что уже есть в семье.
Елена смотрела на сына и не узнавала его. Когда он стал таким? Когда начал распоряжаться семейным имуществом за её спиной? И главное — почему не сказал ей раньше?
— Может, мы могли бы помочь с мебелью, — торопливо вставила мать Юли, чувствуя напряжение. — У нас есть неплохой диван…
— Спасибо, но мы ещё не решили вопрос с жильём, — отрезала Елена Сергеевна.
Весь остаток вечера она едва сдерживалась. В голове крутилась одна мысль: неужели эта девочка согласилась выйти замуж в расчёте на готовую квартиру?
***
— Ты должен был сначала поговорить со мной, — сказала Елена сыну на следующий день. — Ты поставил меня в неловкое положение.
Комната словно уменьшилась в размерах, наполнившись невысказанными обидами. Артём остановился у книжного шкафа, засунув руки в карманы домашних джинсов. На его лице мелькнуло упрямое выражение, так напоминавшее Елене его детские годы.
— Я думал, это не проблема, — Артём пожал плечами, избегая прямого взгляда матери. — Квартира всё равно наша.
— Наша семейная, — Елена подчеркнула слово «семейная», выпрямившись в кресле. — И сейчас она нужна Свете.
— А нам она не нужна? — в голосе Артёма прорезались металлические нотки. Он развернулся лицом к матери, его щёки покрылись неровными красными пятнами. — Мне начинать семейную жизнь?
Елена Сергеевна глубоко вздохнула, чувствуя, как сжимается сердце. Она посмотрела на фотографию сына на полке — маленький мальчик с выпускного в детском саду, с широкой улыбкой и щербинкой между передними зубами. Когда он успел стать таким взрослым и одновременно таким инфантильным?
— Артём, взрослая жизнь — это ответственность. Это не значит забрать готовое. Многие начинают с малого.
— Мам, ты не понимаешь! —голос Артёма поднялся почти до крика. Он провёл рукой по волосам, ероша их ещё больше. — Сейчас такие цены на аренду! Я не могу половину зарплаты отдавать за съемную квартиру.
В его глазах мелькнуло что-то детское, просящее — то же выражение, с которым он когда-то умолял купить ему велосипед. Но сейчас речь шла не об игрушке.
— Значит, ты ещё не готов содержать семью, — жёстко ответила Елена. — Может, стоит подождать?
Артём вспыхнул. Румянец разлился по шее, достигая ушей.
— Да при чём тут это? — он резко взмахнул рукой, словно отметая её слова. — Юлины родители нам помогают, мои — нет. Прекрасно!
— Помогать и отдавать единственную свободную квартиру — разные вещи, — произнесла Елена, стараясь, чтобы голос не дрогнул.
Разговор оборвался. Артём вышел из комнаты, хлопнув дверью. На следующий день он почти не разговаривал с матерью. Вскоре Елена заметила, что и о свадьбе он больше не упоминает.
На следующий день Артём почти не разговаривал с матерью — молча завтракал, уткнувшись в телефон, односложно отвечал на вопросы, избегал встречаться глазами. Между ними словно выросла невидимая стена. Вскоре Елена заметила, что и о свадьбе он больше не упоминает.
***
Прошло две недели. Елена Сергеевна готовила ужин, привычно нарезая овощи для салата, когда услышала, как хлопнула входная дверь — вернулся Артём.
Последние дни сын был особенно молчалив. Уходил рано, возвращался поздно. Сегодня, глядя на его ссутуленную фигуру в коридоре, Елена почувствовала, что больше не может выносить эту гнетущую неизвестность. Елена решилась спросить:
— Артём, как подготовка к свадьбе? — спросила она, стараясь, чтобы голос звучал непринужденно. — Вы определились с рестораном?
Сын поднял на неё усталые глаза:
— Свадьбы не будет.
— Что? — Елена опустилась на стул. — Почему?
— Юля… — он замялся. — Она сказала, что не готова начинать семейную жизнь в съёмной квартире. Что её родители так не воспитывали.
У Елены сжалось сердце. Она смотрела на сына — осунувшегося, с потухшим взглядом — и чувствовала острую боль. Её мальчик страдает. Но вместе с болью пришло и другое чувство — облегчение.
— Тёма… — она тихо положила руку на его плечо.
— Не надо, мам, — он отстранился. — Не говори, что ты была права.
— Я не об этом, — мягко сказала Елена. — Я просто хочу сказать, что настоящая любовь не ставит условий.
Она вспомнила, как они с Виктором начинали. Комната в общежитии, раскладушка, готовка на общей кухне. Но они были счастливы, потому что были вместе.
— Знаешь, — продолжила она, — когда мы с папой поженились, у нас ничего не было. Он учился в аспирантуре, я работала в библиотеке. Жили в общежитии, потом снимали комнату…
— Другие времена были, — пробормотал Артём.
— Трудности всегда одинаковые, сынок. Меняются только декорации.
***
— Мы расстались, — отрезал Артём, когда через несколько дней Елена осторожно спросила о его планах. — Не спрашивай больше, ладно?
Она не стала настаивать. Смотрела, как сын молча пьёт чай, и думала: может, она действительно виновата? Может, стоило отдать квартиру, сохранить его счастье?
Но здравый смысл говорил другое. Если отношения разрушились из-за отсутствия готового жилья — какие это отношения? Что случилось бы через год, два, пять лет? Когда появились бы другие трудности, другие испытания?
Да, сейчас сыну больно. Но это важный урок. Возможно, самый важный из тех, что он получит перед тем, как действительно создать семью.
— Тебе будет легче, — тихо сказала она. — Со временем.
Артём не ответил. Но в его молчании уже не было прежней обиды.
***
Елена Сергеевна стояла у окна, наблюдая, как сын садится в машину. Прошел месяц. Артём понемногу возвращался к нормальной жизни. Больше работал, начал снова встречаться с друзьями. Иногда она замечала тень грусти в его глазах, но это была здоровая грусть — часть взросления.
Она всё ещё чувствовала укол вины, когда думала об Юле. Может быть, девочка действительно любила Артёма, но просто была слишком избалована родителями? Может, они слишком сильно внушили ей, что достойная жизнь невозможна без определённого материального уровня?
Но в глубине души Елена знала: если человек уходит из-за квартиры, он ушёл бы рано или поздно. По другой причине. Из-за денег, карьерных неудач, болезни. Настоящие отношения выдерживают испытания, а не разбиваются о первое препятствие.
Виктор Николаевич подошёл к жене и обнял её за плечи:
— Опять думаешь о сыне?
— Да, — вздохнула Елена. — Знаешь, я иногда спрашиваю себя: правильно ли мы поступили? Может, надо было отдать эту квартиру?
— И что потом? — муж развернул её к себе. — Потом была бы машина, потом — дача, потом — помощь с ипотекой. Когда человек не готов строить свою жизнь сам, он будет требовать бесконечно.
Елена кивнула. Именно это она и чувствовала, но не могла так чётко сформулировать.
— Наверное, ты прав. Просто больно видеть, как он страдает.
— Это пройдёт, — уверенно сказал Виктор. — Наш сын крепче, чем кажется. И умнее. Он сделает выводы.
Солнце опускалось за горизонт, окрашивая комнату в тёплые оранжевые тона. Елена подумала о том, как они с мужем прошли через все трудности. Как построили свою жизнь с нуля, как преодолевали кризисы и безденежье, как радовались маленьким победам.
Она вспомнила слова своей бабушки Нины, той самой, чья квартира стала яблоком раздора:
«Любовь познаётся в трудностях, девочка. Если человек с тобой только в радости — это не любовь, а удовольствие».
Дальнобойщик из Монголии восстановил старенький бензовоз ЗИЛ-130. Получилась красотища