– Значит, ты у нас принцесса? – спросил Вадим. Его обычно мягкий голос теперь звучал холодно и резко.
Он стоял на пороге спальни, лицо было искажено непривычной, почти чуждой злобой. Его пальцы судорожно сжимали смартфон.
– Получается встречаться я начал со студенткой без кола без двора, а тут – бац! – целых две квартиры всплыли! Своя студия, да еще и однушка от мамки с папкой! А я тут, как лох, пятый год на ипотеку коплю, каждый рубль на счету. Неравное положение у нас с тобой. Ясно теперь, почему ты такая спокойная. Чуть что – чемоданчик соберешь и к — своим хоромам? В такой принцессе я не нуждаюсь, – раздраженно произнес мужчина.
Алина остолбенела. Комната, такая знакомая за полтора года жизни, вдруг поплыла перед глазами.
Она стояла посреди их спальни в съемной двухкомнатной квартире на окраине Москвы, куда переехала к Вадиму, оставив родную Самару.
В родном городе у Алины была, честно выстраданная студия в двадцать четыре квадрата в спальном районе, которую теперь она сдавала за пятнадцать тысяч рублей в месяц, а также родительская однушка в старом доме, которая стала подарком на окончание института.
Это была ее, своего рода подушка безопасности, о которой она ничего не говорила.
И не из-за скрытности, а потому что это не касалось Вадима. Все их планы начинались с чистого листа. До этого вечера.
– Что ты несешь? – непонимающе спросила девушка. – Я же никогда не скрывала ничего намеренно…
– Но никогда и не говорила об этом! – резко перебил ее жених, делая шаг вперед. – Удобно устроилась, да? Сидишь тут, делаешь вид, что работаешь как все, а сама живёшь на пассивный доход! Я должен вкалывать на износ, а ты? Сдаёшь квадратные метры и богатеешь прямо на моих глазах? На моей территории?
Каждое слово било Алину по самому наболевшему. Перед глазами девушки поплыли картинки из прошлого.
Первый курс института по финансам. Работа с 8 утра до полуночи. Утренние репетиторства по английскому – 500 рублей в час, дневные пары и вечерние переводы технических текстов – еще 10 тысяч в месяц. И удача: стажировка в солидной консалтинговой компании параллельно с учебой.
Алина отказалась от кафе с подругами, новых платьев и поездок на море ради одной цели.
Шесть лет строжайшей дисциплины. Каждая копейка шла на депозит. Её мечта — своя студия, пусть даже маленькая.
И она добилась этого. В двадцать три года она подписала договор купли-продажи студии, используя все свои сбережения.
Потом родители, видя ее упорство, решили подарить свою старую однушку. Это была их любовь, их гордость за дочь, а не ее заслуга, и она была бесконечно им благодарна.
Переезд к Вадиму был осознанным шагом к совместному будущему. Они любили друг друга и строили планы на свадьбу, хотя она была еще не скоро.
Алина не хотела выставлять напоказ свои квартиры. Для нее они были фундаментом, на котором она мечтала построить их совместное будущее.
Девушка даже планировала сделать своему возлюбленному сюрприз через месяц: купить машину.
Она целую неделю тайно общалась с менеджером автосалона и присмотрела подержанную, но ухоженную Skoda Octavia.
Именно о такой машине Вадим мечтал, когда они месяц назад проезжали мимо дилера. «Вот бы мне такую, хотя бы лет через пять», – говорил он.
Деньги на солидный первый взнос по автокредиту – двести тысяч – были уже отложены на отдельной карте.
Через несколько лет Алина решила сама оплатить свадьбу, чтобы не обременять родителей и жениха.
А когда Вадим бы взял ипотеку, она тоже хотела внести свой вклад. Все ее тайные планы рассыпались в прах после ее слов.
– Принцесса, – произнесла Алина тихо, но с явной холодностью. – Ты хоть представляешь, сколько ночей я не спала, чтобы заработать на свою студию? Знаешь, сколько раз я засыпала лицом в учебнике? Сколько раз плакала от усталости в три часа ночи над переводом? Тебе этого не понять. Я месяц как коплю на твою машину. Ту самую Octavia. Хотела сделать тебе сюрприз в конце июля…
Вадим фыркнул, скептически вытянув губы, но в его глазах мелькнул неуловимый стыд и недоверие.
– Да ну? Очень удобно сейчас такое выдумывать! Прямо как в сериале! – ехидно проговорил он.
– Не выдумываю, – раздраженно ответила девушка. Она достала телефон, открыла приложение банка. – Вот. Счет «На мечту Вадима». Двести тысяч. Хотела накопить двести пятьдесят к концу месяца.
Она показала жениху экран смартфона. Вадим несколько секунд внимательно рассматривал его, затем гордо отвернулся.
– Я планировала сама оплатить свадьбу через пару лет, хотя бы большую часть. И помочь с ипотекой, когда ты решишься. Я думала, мы – настоящая команда, – хмуро произнесла Алина, не отводя взгляда. – Но вижу, что команды нет. Есть твои обиды, недоверие и самая обычная зависть. Да, Вадим, это именно зависть. Ты не порадовался за меня. Ты оскорбился.
Мужчина резко отвернулся, сжав кулаки так, что костяшки побелели.
– Не зависть! – выкрикнул он. – Это чувство несправедливости! Я тут горбачусь, а у тебя все с неба упало!
– Несправедливость? – горько усмехнулась невеста. – Несправедливость – это то, что ты не удосужился увидеть во мне человека, который всего добился сам. Ты увидел только квартиры. Ты не спросил, как я их получила. Сколько сил, пота и слез за ними стоят. Ты сразу навесил ярлык – принцесса, сбежит. Ты даже не дал мне шанса объяснить, открыться. Ты просто одним вечером перечеркнул два года. Убил все, чем я дорожила.
В комнате повисла тишина. Вадим посмотрел на узор ковра, его плечи были напряжены.
Алина почувствовала внезапное облегчение, как будто с плеч резко упала тяжелая ноша.
Она осознала, что за красивой иллюзией общего будущего скрывалась неуверенность ее партнера. Он элементарно не мог радоваться за близкого.
– Два года… – прошептала девушка. – И все ради этой сцены? Ради этих обвинений?
Она обошла застывшую фигуру мужчины, подошла к шкафу-купе. Встала на цыпочки и достала с верхней полки свою старую, потертую дорожную сумку – ту самую, с которой приехала из Самары полтора года назад.
Расстегнула молнию. Начала аккуратно складывать вещи, не спеша, без слез, без истерики.
– Что ты делаешь? – наконец пробурчал Вадим.
В его голосе больше не было злости. Лишь растерянность и нарастающий страх. Страх потерять, страх осознать, что он наделал.
– Собираю вещи, – спокойно, ровным тоном ответила Алина, не останавливаясь. – Как ты и предрекал. Ты оказался прав в одном, чуть что, я уйду… когда меня не ценят, когда мои шесть лет труда обесценивают, когда мои достижения вызывают не гордость, а зависть, когда вместо поддержки я слышу упреки. Такой принцессе, как я, это, действительно, не нужно.
Она застегнула молнию сумки и взяла ее в руки, ощутив знакомый вес. Взяла сумочку с кошельком и документами.
– Прощай. Искренне желаю тебе накопить на свою ипотеку и найти ту самую девушку без кола и двора, чтобы ты почувствовал себя комфортно в своем превосходстве и чтобы ее успехи не задевали твоего самолюбия, – иронично проговорила девушка.
Она вышла в коридор, дверь за ней закрылась с тихим, но уверенным щелчком. Алина нажала на кнопку лифта.
Сумка оттягивала руку, но на душе было пусто и одновременно легко. Лифт приехал, двери открылись. Алина вышла из него и набрала номер матери.
– Привет, мама. Всё нормально. Я приеду на пару дней? Соскучилась по вам, да и квартирантов проверю заодно, – наигранно весело спросила дочь.
Разумеется, мать согласилась. Вадим потом неоднократно пытался вернуть Алину, но она не хотела возвращаться к человеку, которого считала завистливым.
Мужчина даже присылал ей фотографии своей руки с капельницей, желая вызвать у девушки жалость.
Однако Алина поняла это и не поддавалась на его уловки. Через месяц Вадим неожиданно сдался.
Ему надоело бегать за Алиной. К тому же, он решил, что и так слишком сильно унизился перед ней.
Три года девушка ничего не слышала о судьбе Вадима. За это время она успела выйти замуж и родить ребенка.
О бывшем женихе Алина случайно узнала от матери, которая в городе столкнулась с его сестрой.
Оказалось, что Вадим так и не накопил на ипотеку, поэтому решил стать распространителем «дури».
Заработать мужчина успел немного, но «угодил» за это темное дело на целых десять лет.
— Твоего кота я отдал товарищу, моя мама против животных в квартире — Заявил мне муж