Сельские кумушки

Миниатюрная полосатая кошечка с огромным любящим сердцем бросилась наперерез рычащей угрозе и закрыла собой котенка. Муся почувствовала, как зубы прокусили её бок…

Фрося с любовью посмотрела на своих тройняшек, мирно спящих в коробке. Её люди приняли малышей, а иначе и быть не могло, ведь у неё была прекрасная родословная.

Прошло две недели, как она родила, и нужно было выйти в свет, себя показать и на других посмотреть…

Кошка серого окраса, унаследованного от заезжего дачника британских кровей, направилась к приоткрытой входной двери.

Спустившись с крыльца, она грациозно забралась на деревянный забор. Окинув придирчивым взглядом свои владения, Фрося прошла до границы соседской изгороди, где удобно устроилась в ожидании дорогих подруг.

— Замурчательного дня тебе, Ефросинья Тамерлановна!

— Взаимно, Анфиса Котофеевна! — любезно отозвалась Фрося на приветствие зеленоглазой трехцветной подруги, забравшейся на забор.

— Как твое здоровье и самочувствие твоих деток? — Анфиса принялась умываться, окинув подругу вопросительным взглядом.

— Прекрасно! — Фрося взмахнула хвостом, бросив на подругу взгляд превосходства. — Моих деток приняли, и скоро мы начнем смотрины лучшего дома для каждого из них!

Анфиса сделала вид, что её не затронула метко пущенная стрела. Трехцветная красавица переживала, что хозяева решили отвезти её к ветеринару, чтобы она не могла давать новую жизнь. Её дети были не нужны этому миру, и за неё приняли решение…

— Это прекрасная новость, — отозвалась Анфиса, продолжая своё занятие.

— Ох, прости, Анфиса Котофеевна, я не хотела задеть твои материнские чувства, — Фрося наигранно тяжело вздохнула, прищурив глаза.

— Ефросинья Тамерлановна, ты, как всегда, сама любезность! — донесся до подруг мелодичный голос. — Излишняя гордость может выйти боком…

— Марья Барсиковна, собственной персоной! — воскликнула Фрося, окинув недовольным взглядом белоснежную Машу, любимицу хозяйской подруги, жившей в начале улицы. — Прогуливаешься?

— Решила навестить Анфису Котофеевну, но, как вижу, ты снова хвастаешься, — Маша яростно задергала хвостом, едва вынося высокомерие Фроси.

— Есть повод, — отозвалась Фрося, изящно потянувшись всем телом.

— И какой же? Родила троих котят? — Маша пронзила подругу взглядом голубых глаз. — Велико достижение…

— Кошечки, не ругайтесь! — миролюбивым голосом попросила Анфиса. — Марья Барсиковна, лучше расскажи, как твоя поездка в город?

— Ничего особенного, — Маша снова взмахнула пушистым хвостом, так, что даже Фрося с завистью оценила его красоту. — Пыльно, грязно и нечем дышать!

— Эх, побывать бы там, — мечтательным голосом проговорила Фрося. — Мой папенька был из городских благородных котов, и как же матушка страдала, когда он больше не приехал.

— Таких, как твоя матушка, у него было, что мышей в каждой подворотне! — Маша едва заметно улыбнулась.

— Марья Барсиковна, но как же шикарен твой хвост! — меняя тему разговора, воскликнула Анфиса, с восторгом глядя на белоснежный пушистый хвост, который Маша носила строго вертикально. — Клянусь почтенными усами моего деда, это самый прекрасный хвост в нашем селе!

— И что-то вы знаете, сельские кумушки! — возразила Фрося. – Вот у моего папеньки был хвост…

— Ефросинья Тамерлановна, сколько можно уже?! — Маша с неприязнью посмотрела на серую красавицу. — Папенька то, папенька это…

— Кошечки, что это? — спросила Анфиса, замерев на заборе и глядя поверх изящных спинок подруг на дорогу.

Кошки, как по команде, повернули головки и забыли, о чем спорили.

— Что это такое? — Фрося прищурилась, стараясь разглядеть лучше существо, идущее по дороге.

— Крупная крыса? — предположила Анфиса.

— Клянусь моим хвостом, это кошка, но без шерсти! — Маша пригнулась к забору.

— Но кошки не бывают с такими большими ушами! — Фрося посмотрела на подруг. — Говорю вам, это крупная крыса!

— Посмотрите на её хвост, в точности, как у крысы, — согласилась Анфиса, продолжая следить взглядом за существом непонятного происхождения.

— Это кот! — воскликнула Маша, когда существо проходило мимо них.

— Здравия, сельские кумушки! — поздоровался Ниро, сфинкс черного окраса, приехавший на лето в деревню из города.

— Вы чьих будете? — спросила любопытная Фрося.

Но Ниро сделал вид, что не расслышал её вопроса. Меньше всего ему хотелось заводить знакомство с местными шерстяными сельскими кумушками.

— Дожили! — зашипела с недовольством Фрося. — Без шерсти, с огромными ушами, а нос задирает!

— Не только тебе позволительно нос задирать, — Маша улыбнулась, не упуская случая поддеть Фросю, для которой происхождение играло первостепенную роль.

— Он посмел игнорировать меня, словно я Муська! — продолжала шипеть Фрося. — Наглец!

— А мне его жалко, — проговорила сострадательная Анфиса. — Должно быть, он болен, раз потерял всю шерсть…

— Ты вспомнила о Муське… — пробормотала Маша, чувствуя вину за то, что не помогла осиротевшей кошке.

— Так приблудилась она к моему порогу, — Фрося недовольно фыркнула. — Пустили в сарай на зиму, на лето выгнали.

— Ой, кошечки, неправильно это как-то… — Анфиса посмотрела в сторону вышеупомянутого сарая. — Зимы холодные, а в сарае…

— Солома есть! — отрезала Фрося. — Замухрышка и попрошайка эта твоя Муська!

— Но ведь от беды никто не застрахован, каждого может коснуться… — наставительно подметила Маша.

— Только не меня! – важно заявила Фрося. – У меня шикарное происхождение!

*****

Муся с тоской во взгляде смотрела на окна пустого дома, некогда её дома…

Три прекрасных года она прожила в любви и заботе с замечательной хозяйкой. Она любила хозяйку всем своим маленьким сердечком, думая, что вся её жизнь пройдет так.

Но в один из зимних дней её хозяйка упала, схватившись руками за грудь, и Муся осиротела, оказавшись на улице, никому не нужной.

Она слышала, как соседки, запершие дом на замок, говорили, что у хозяйки есть родственник, но его не могут найти. Мусю к себе забирать никто не хотел.

Кошечка тосковала по хозяйке, но мороз не щадил её. Нужно было искать укрытие на зиму, так она оказалась во владениях высокомерной Фроси.

Хозяева Ефросиньи Тамерлановны сжалились над худенькой полосатой кошечкой и пустили её на зиму в сарай, но, как только наступило лето, доступ в сарай ей был закрыт. И Муся вернулась на чердак родного дома, с милыми сердцу запахами.

Летом было проще прокормиться, и она старалась не думать о том, как ей пережить следующую зиму.

— Муся!

Она обернулась, увидев Ниро. Странная внешность кота вызывала жалость у добросердечной кошечки, что не помешало ей подружиться с обаятельным дачником.

— Уважаемый Ниро! — Муся чуть склонила головку, приветствуя сфинкса. — Как твои дела?

— Привет! — Ниро забрался к Мусе за забор. — Я ищу тебя везде, а ты, оказывается, обитаешь возле этого заброшенного дома.

— Это был дом моей хозяйки… — голос кошечки дрогнул, и она отвернулась от кота, чтобы он не увидел тоску в её зеленых глазах.

— А где сейчас твоя хозяйка? — с интересом спросил Ниро.

— Там… — Муся подняла глаза к небу.

— О, сочувствую… — Ниро помолчал.

— Зачем ты искал меня?

— Хотел поделиться с тобой, — Ниро поднялся, потянувшись всем телом. — Идем, человеки у меня добрые, накормят тебя.

— Но… — попыталась возразить Муся.

— Возражения не принимаются! — Ниро прищурил один глаз. — Ты единственная адекватная кошка на этой улице, не то, что те сельские кумушки, перемывающие всем кости…

*****

Лето плавно перетекало в осень. Стоял конец августа, и дни стали значительно короче, а к вечеру и холоднее.

Муся много времени проводила с Ниро, но вскоре он возвращался обратно в город. Снова ее ждало одиночество и насмешки сельских кумушек…

Кошечка тяжело вздохнула и спрыгнула с забора, приблизившись к дому Ефросиньи Тамерлановны. Её не покидала надежда, что хозяева Фроси снова разрешат ей поселиться в сарае.

На лужайке возле дома гуляли подросшие тройняшки Фроси, но самой мамы не было видно поблизости. Муся осмотрелась по сторонам:

— Негоже вот так без присмотра оставлять малышей…

Кошечка подошла ближе и с умилением стала наблюдать за проделками котят. Трое сереньких пушистых комочков выглядели трогательно и очаровательно.

До слуха кошечки донесся яростный лай собаки. Котята испуганно вздрогнули и торопливо побежали к крыльцу, чтобы спрятаться в доме от страшного голоса. Из-за угла дома выбежал пёс и, увидев котят, бросился к ним!

Сердце Муси пропустило удар, когда она поняла, что грозный зверь бежит к беззащитным котятам. Двое малышей благополучно преодолели высокие ступени крыльца и скрылись за приоткрытой входной дверью.

Третий котенок пытался забраться на нижнюю ступеньку, но она никак не поддавалась ему. Пёс был уже близко…

Миниатюрная полосатая кошечка с огромным любящим сердцем бросилась наперерез рычащей угрозе и закрыла собой котенка. Муся почувствовала, как зубы прокусили её бок.

— Не бойся, все будет хорошо! — мужественно проговорила Муся, пытаясь успокоить голосящего котенка.

— Тарзан! Ко мне! — из-за угла дома выбежал Тимофей, хозяин сорвавшегося с цепи пса.

— Матвей, давно тебя не видели! – во двор вошла Татьяна, супруга Тимофея, в сопровождении молодого человека. – Прими мои соболезнования в связи с кончиной твоей бабушки…

— Я был на задании, и когда вернулся в часть, то узнал, что случилось с бабушкой, — Матвей печально улыбнулся. — Баба Дуся отдала мне ключ от дома, но она ничего не знает о кошке.

— Тарзан, нельзя! — Тимофей оттащил пса от искусанной кошечки, под которой надрывался в плаче котенок.

— Что случилось? — глаза Татьяны расширились от ужаса.

— Тарзан сорвался с цепи, а здесь гуляли котята…

— Боже мой! — Татьяна перевела взгляд с мужа на кошечку.

— Это же Муся, кошка бабушки… — воскликнул Матвей, отодвинув плечом в сторону Татьяну, и опускаясь перед храброй защитницей на колени.

— Но откуда она здесь появилась? — удивленно спросила женщина, беря на руки котенка, выползшего из-под Муси.

Осторожно Матвей взял на руки израненное тело полосатой кошечки. Он помнил, как сильно была привязана к ней бабушка, и какой лаской отвечала Муся на любовь хозяйки. Он не успел приехать к бабушке, но сделает всё, чтобы спасти Мусю.

— Моя девочка, ты будешь жить и обязательно поправишься, — прошептал Матвей, прижимая к себе кошечку.

В окно смотрела Фрося, прижимая к себе двоих котят. В этот момент она отчетливо поняла, что неважно, какое происхождение, если нет доброты в сердце…

*****

Спустя год

— Привет, — на лавочку запрыгнул Ниро. — Мы с человеками давно приехали, но тебя не было видно. Где зиму провела?

— Новый хозяин забрал меня в город, — Муся потянулась. — Я помню его, он приезжал к хозяйке.

— И как тебе он? — с любопытством спросил Ниро.

— Добрый и заботливый, он вылечил меня и подарил дом, — Муся улыбнулась. — Скоро у нас появится в доме хозяйка.

— Я рад, что у тебя все хорошо, — Ниро посмотрел на трех кошек, идущих в их сторону. — Я переживал…

— Спасибо, уважаемый Ниро! — с чувством поблагодарила Муся.

— О, сельские кумушки пожаловали! — торжественным голосом возвестил сфинкс.

Обменявшись церемонными приветствиями, кошки нерешительно замерли на месте.

— Я хочу поблагодарить тебя за спасение моего котенка, — Фрося покаянно опустила голову. — Мы все были неправы и ошибались на твой счет…

— Я не держу на вас зла, — Муся улыбнулась каждой кошке. — Внешность не главное…

— Да, но… — попыталась возразить Фрося.

— Муся, идем пить молочко! — позвал кошечку Матвей.

Муся не заставила себя долго ждать. Она никогда не забудет ласковые руки Матвея, когда, страдая от боли, очнулась у него в руках.

Каждый день она благодарила за любящего хозяина, и желала только одного – провести с ним всю оставшуюся жизнь.

— Идемте пить молоко! — пригласила Муся кумушек и Ниро.

Никакая яркая внешность не заменит доброту сердца…