– Мама, я сделал Кире предложение. Она сказала «да». Мы скоро поженимся, – Артем говорил уверенно, но его рука, державшая телефон, заметно дрожала.
Он стоял у окна своей съемной однушки, глядя на вечернюю Москву, прекрасно представляя реакцию матери на другом конце провода.
– Что?! – в трубке взвизгнуло. – На этой деревенщине?! Артем, ты с ума сошел! Она же из какой-то дыры, ни роду, ни племени, никаких перспектив! Только на нашу квартиру глаз положила!
Голос Галины Петровны неприятно резал слух знакомым мотивом. Артем стиснул зубы.
Этот аргумент был не просто абсурдным – он был болезненной насмешкой над реальностью.
Их семейное гнездо – двухкомнатная квартира в старом панельном здании на окраине Москвы, в которой жили его родители и лежачий дед.
Квартира была больше похожа на лазарет и склад старых вещей, а не на «лакомый кусок».
А Кира, с ее легкой улыбкой и умным, спокойным взглядом, заканчивала престижный экономический факультет.
Родители девушки — Денис Сергеевич и Марина Викторовна — владели успешной сетью строительных магазинов.
Они уже купили дочери просторную квартиру в элитной новостройке в хорошем районе Москвы.
Квартира была просторной, с черновой отделкой. Ремонт уже начался, и Артем видел все сметы и дизайн-проект.
Они с Кирой сознательно снимали скромное жилье пополам, не желая ни от кого зависеть, пока их собственное гнездо не будет готово.
Но Галина Петровна, проработавшая двадцать лет кассиром в районном супермаркете и чей вечерний досуг исчерпывался крикливыми ток-шоу на ТВ, была непробиваемой: «Не коренная москвичка – значит, второсортная. Значит, тупица и халявщица. Ищет, за кого бы зацепиться».
Отношения Артема с матерью всегда были непростыми. Но после их знакомства с Кирой, когда девушку сначала встретили холодно, а потом, узнав, что она из маленького городка в трехстах километрах от столицы, засыпали язвительными замечаниями и пренебрежительными взглядами, мужчина решил поставить точку.
Он перестал звонить и приезжать. Только короткие СМС и сообщения в мессенджере отцу Валерию Степановичу, тихому, забитому жизнью человеку, который всегда прятался за спину жены.
Для Артема свадьба была последней надеждой на примирение. Он верил, что родители увидят семью Киры и поймут, насколько их предрассудки ошибочны.
Мужчина заказал столик в уютном, не пафосном, но хорошем ресторане в центре.
Когда Артем вошел с родителями, его сердце сжалось от контраста. Марина Викторовна — в изысканном костюме мягкого песочного оттенка из тонкой шерсти, с лаконичной, но явно дорогой бижутерией.
Денис Сергеевич – в идеально сидящем темно-синем костюме, рубашке без галстука, дорогих, но не кричащих часах.
Сама Кира, в элегантном платье-футляре, выглядела собранной и светящейся изнутри.
Галина Петровна, в своем лучшем «выходном» – блестящем платье с цветочным принтом, явно купленном на распродаже, и с тяжелым шлейфом дешевого парфюма, – вошла, окинув зал и сидящих за столиком свысока.
Валерий Степанович нервно поправил воротник рубашки. Первые пятнадцать минут прошли в ледяной вежливости.
Официант принес воду и меню. Все обменивались ничего не значащими фразами о погоде и дороге.
Галина Петровна молчала, но напряжение вокруг нее сгущалось. Она изучала Марину Викторовну с нескрываемой оценкой, ее взгляд скользил по сумке, туфлям, часам Дениса Сергеевича – взгляд кассира, привыкшего прикидывать стоимость.
Артем видел, как Кире тяжело, но она держалась, мягко улыбаясь и отвечая на редкие вопросы Валерия Степановича о работе.
Когда принесли закуски – изящные тартары и салаты в хрустальных креманках, – а официант разлил по бокалам тихое белое вино, Галина Петровна вдруг взяла свой бокал в руку и случайно зацепила его за тарелку.
Звон хрусталя прозвучал неестественно громко в натянутой тишине. Однако бокал был поднят не для тоста.
Голос женщины, нарочито громкий и пронзительный, разнеся по огромному залу.
– Ну что же… – она не смотрела ни на кого конкретно, ее взгляд блуждал где-то над головами. – За знакомство, значит. Хотя, конечно, всем тут и так понятно, что наши семьи – ну, совсем не чета друг дружке. Мы-то – коренные москвичи, люди интеллигентные, со столичной закалкой, а вы — из глубинки. Разница, как говорится, налицо.
За столиком повисла гнетущая тишина. Жар волной ударил Артему в лицо, а затем отхлынул, оставив ледяной озноб от стыда за мать.
Он видел, как Марина Викторовна, сидевшая напротив Галины Петровны, очень медленно поставила свой нетронутый бокал на белую скатерть.
Ее лицо стало каменным. Денис Сергеевич, сидевший рядом с дочерью, перестал улыбаться.
Его взгляд, обычно добродушный, стал острым и холодным. Он не шевелился, но его осанка вдруг выпрямилась, излучая невероятную силу и достоинство.
– Галина Петровна, – ледяным тоном проговорила Марина Викторовна. – Вы позволяете себе оскорбительные высказывания. Место рождения человека не определяет его ценность. Наша дочь получила отличное образование в одном из лучших вузов Москвы, и у нее широкие профессиональные перспективы. Мы уважаем вашего сына и рады, что он выбрал нашу дочь. Мы пришли познакомиться с семьей будущего зятя, но то, что мы слышим…
– Перспективы?! – фыркнула будущая сватья. – Какие перспективы у провинциалки в Москве, кроме как найти лоха-москвича да за него зацепиться?! Всю жизнь тут просидеть на шее! Ума палата, говоришь? Да она тут без рода-племени, никто!
– Мама, замолчи! – Артем вскочил так резко, что стул с грохотом упал назад. – Это моя будущая жена! Ты переходишь все границы!
Его голос задрожал от ярости и стыда. Он заметил, как Кира побледнела, а в ее глазах отразилась горечь и недоумение.
– Будущая?! – сердито воскликнула мать. – Пока я жива, никакой деревенской оторвы в нашей семье не будет! И ты, Артем, опозорил нас! Опозорил фамилию! Связался с проходимкой!
– Галина Петровна! – резко и властно произнес Денис Сергеевич так, что женщина на мгновение замолкла. – Ваше поведение и ваши слова не просто оскорбительны. Они отвратительны. Мы пришли сюда, движимые уважением к чувствам наших детей и надеждой на добрососедство семей. Но то, что мы услышали от вас – это грязь. Грязь и дремучее хамство.
Он посмотрел на дочь, потом – прямо в глаза Артему. Взгляд его смягчился на долю секунды.
– Кира, Марина, собираемся. Нам здесь больше нечего делать. Артем, – привычно скомандовал мужчина. – решай свои семейные вопросы. Мы уходим.
Марина Викторовна молча встала, взяла свою элегантную клатч. Кира поднялась следом.
Лицо ее было мертвенно-бледным, но она не расплакалась. Они развернулись и пошли к выходу, не оглядываясь.
Зал замер, официанты застыли с подносами. Артем обернулся к своим родителям.
Валерий Степанович уткнулся взглядом в свою тарелку с нетронутым салатом, его плечи были сгорблены, лицо выражало жалкую беспомощность.
Галина Петровна стояла, пылая негодованием, ее грудь высоко вздымалась.
– Вот видишь! – зашипела она, тыча пальцем в спины уходящих. – Наглецы! Снобы! Куда кривая выведет таких выскочек! Откуда у них вообще столько денег? Наверняка наворовали!
Артем поставил стул на место. Звук царапающих пол ножек неприятно резанул слух.
– Ты только что уничтожила все, – устало и тихо произнес сын. – Ты оскорбила самую дорогую для меня женщину. Оскорбила ее родителей – людей, которые в тысячу раз достойнее тебя. Оскорбила меня. Ты показала самое дно. Свои предрассудки, свою зависть, свою нищету духа.
– Ты что?! – удивленно и одновременно злобно спросила Галина Петровна. – Выбираешь их?! А не родную мать?! Предаешь кровь?!
Мужчина долго и пристально смотрел на нее. Перед ним стояла не мать, а уродливое чучело, искаженное злобой.
– Я выбираю любовь. Я выбираю человека, который любит и уважает меня, который строит со мной будущее, а не тянет в болото, который не судит по прописке или толщине кошелька. Ты сделала свой выбор давно, и он – не я, не мое счастье, – решительно заявил Артем.– Моя свадьба с Кирой состоится, но вас там не будет. Не смейте приходить.
Он повернулся и пошел к выходу. За спиной мужчина услышал всхлип матери, переходящий в истеричный крик, и сдавленное бормотание отца: «Галя, ну успокойся…»
Через два месяца Кира и Артем поженились. Денис Сергеевич взял на себя все расходы.
Со стороны жениха родителей не было. Невеста, несмотря на разногласия, настояла на приглашении Галины Петровны и Валерия Степановича. Но обида не позволила свекрови присутствовать на свадьбе сына.
Нужно ли снимать «минус» с аккумулятора, если машиной долго не будут пользоваться?