— У твоей мамаши совсем крыша поехала, её в психушку пора сдавать, — говорила невестка таким тоном, будто речь шла о старой мебели, которую пора выбросить на помойку.
Валентина замерла у приоткрытой двери спальни сына, потому что голоса Михаила и невестки Оксаны доносились отчетливо, и она невольно стала свидетельницей разговора, который перевернул всю ее жизнь.
Оксана шипела что-то про пересоленный борщ и чуть не спаленную кастрюлю, а потом произнесла эти слова, от которых у Валентины подкосились ноги.
Михаил попытался было возразить, но Оксана не унималась и продолжала настаивать на том, что они молодые люди, а живут как в богадельне, и самое время оформить свекровь в дом престарелых, где ей самое место.
Валентина отшатнулась от двери и почувствовала, как руки начали дрожать от того, что родной сын готов отправить ее в место, которое она всегда считала последним пристанищем для тех, кого некому любить.
Она тихонько прокралась обратно в свою комнатушку, в которой ее поселили после переезда из деревни.
Полгода уже прошло с тех пор, как она ютилась в комнате внука, и теперь понимала, что сын просто ждал подходящего момента, чтобы от нее избавиться.
Чужая в родном доме
Утром следующего дня Валентина проснулась раньше всех, потому что привыкла в дереве вставать с первыми петухами.
В городской квартире было непривычно тихо, только холодильник гудел иногда, а во дворе слышался шум машин.
Она прошла на кухню и принялась готовить завтрак, потому что хотелось порадовать семью и показать, что она не обуза, а помощница, которая может быть полезной.
Нарезала хлеб, достала масло и поставила чайник, на пороге появилась Оксана в халате с недовольным лицом и растрепанными волосами, и сразу стало понятно, что настроение у невестки неважное.
— Опять встала ни свет ни заря? — процедила Оксана сквозь зубы.
В ее голосе Валентина услышала такое раздражение, будто она совершила что-то предосудительное.
— Оксаночка, я завтрак приготовила, садись, чаю попьем, — сказала свекровь.
Но невестка только махнула рукой и схватила слегка потемневший банан со стола.
— Мне некогда чаи распивать, на работу опоздаю, — бросила она и выскочила из кухни, а через минуту послышался шум воды в ванной.
Миша появился позже, уже оделся и был готов идти на работу. Наскоро выпил кофе и поцеловал мать в щеку, но даже в этом жесте Валентина почувствовала пустую формальность.
— Мам, ты там осторожнее с плитой, а то вчера запах гари был по всей квартире, — сказал он.
— Мишенька, я же случайно, не привыкла еще к газовой, — попыталась оправдаться она, но сын уже уходил, оставляя ее одну с тяжелыми мыслями.
Валентина убрала со стола, помыла посуду и села у окна наблюдать за жизнью во дворе, где дети играли в песочнице, а мамочки болтали на лавочках.
Вечером к ужину собралась вся семья, даже внук Артем оторвался от компьютера. Хотя парнишке, которому было семнадцать лет, явно не хотелось находиться за одним столом с бабушкой.
Раньше, когда он приезжал к ней в деревню, всегда радовался и рассказывал о своих делах, а теперь смотрел исподлобья и отвечал односложно.
— Тёма, расскажи, как дела в учебе? — попыталась завязать разговор Валентина, но внук только буркнул что-то невнятное.
— А может, друзей домой пригласишь, я кулебяку приготовлю в духовке, — предложила она, надеясь хоть как-то сблизиться с внуком.
— Не надо, у меня своя комната была, а теперь в углу сплю на раскладушке, — огрызнулся Артем, и Валентина покраснела от стыда, потому что понимала, что действительно заняла комнату внука.
Но куда было деваться, когда от её деревенского дома остались только зола да обгоревшие стены.
Нежеланные откровения
Прошло еще несколько недель. Валентина старалась быть полезной — стирала, гладила, готовила обеды, но благодарности не видела, только недовольные взгляды и вздохи, которые были красноречивее любых слов.
Однажды она пошла в поликлинику, потому что давление скакало, да и сердце пошаливало, и врач выписал лекарства, но в аптеке цены кусались так, что пенсии едва хватило на самое необходимое.
— Миша, мне лекарства нужны, — обратилась она к сыну вечером, когда тот сидел перед телевизором и смотрел какую-то передачу.
— Сколько? — спросил он, не отрываясь от экрана.
— Три тысячи, — произнесла она тихо, и сын поморщился так, будто она попросила у него миллион.
— Мам, у нас сейчас туго с деньгами, коммуналка подорожала, — сказал он таким тоном, будто она была виновата в их финансовых трудностях.
Валентина промолчала, потому что понимала, что спорить бесполезно, и на следующий день в аптеке фармацевт объяснила ей, что дешевые аналоги действуют слабее, но выбора не было.
На следующий день она невольно подслушала разговор Оксаны с подругой по телефону.
— Свекровь бабки клянчит на лекарства, а сама на диване лежит целыми днями, хоть бы в магазин сходила или полы помыла, — говорила Оксана таким презрительным тоном, что Валентина почувствовала, как внутри все сжалось от обиды.
Телефон был на громкой связи и Валентина услышла, как та подруга смеялась и интересовалась, не хочет ли Оксана себе прислугу, а невестка отвечала, что не прислугу, а чтобы хоть какую-то пользу приносила, а то только жрет да место занимает.
Валентина отошла от двери, понимая, что стала для них не матерью и свекровью, а обузой, от которой хотят избавиться.
Тайные планы
Через месяц после этого разговора Валентина заметила странные перемены в поведении домочадцев.
Миша с Оксаной о чем-то шептались по вечерам, возились с какими-то документами, а при ее появлении разговоры обрывались так резко, что становилось понятно: речь идет о ней.
Даже Артем изменился и стал вежливее, даже помог ей донести сумки из магазина, что было так непохоже на него.
Валентина удивилась и спросила, что с ним происходит.
— Да так, понял, что неправильно себя вел, — ответил внук, но в его глазах читалось что-то недоброе, будто он знал тайну, которую скрывают от бабушки.
Разгадка пришла неожиданно, когда Валентина пошла выносить мусор и увидела в ведре надорванную бумагу, и любопытство взяло верх.
Она аккуратно достала листок и прочитала:»Дом-интернат для престарелых № 3. Список необходимых документов для оформления», а ниже шел перечень справок и бумаг, которые нужно было собрать.
От этого открытия ноги подкосились, потому что стало понятно, что разговор, который она подслушала тогда, был не просто пустыми словами, а сын с невесткой всерьез готовились ее сдать, как сдают в утиль старые, ненужные вещи.
Нежданная радость
На следующий день пришла соседка тетя Нина, пожилая женщина, которая жила этажом выше и иногда заходила поболтать о жизни, и сразу заметила, что с Валентиной что-то не так.
— Валечка, ты чего такая грустная, опять домашние достали? — спросила она.
Валентина попыталась отмахнуться и сказать, что все нормально, но Нина ей не поверила.
— Брешешь, вижу же, что дела плохи, — сказала она и предложила купить лотерейные билеты, потому что в «Пятерочке» их продавали, и вдруг повезет.
Валентина согласилась больше из вежливости. Дала ей сто пятьдесят рублей и взяла билет, который сунула в старый кошелек. И забыла, потому что голова была занята другими мыслями.
Вечером следующего дня постучалась Нина, взволнованная и с газетой в руках, и сразу стала требовать, чтобы Валентина проверила билет.
— Какой билет? — не поняла та, но соседка схватила мятый билетик из кошелька и принялась сверять цифры, а потом ахнула так громко, что Валентина испугалась.
— Боже ты мой, Валечка, ты богатая, пятнадцать миллионов рублей! — закричала она.
Но Валентина не поверила, пока сама не взяла газету дрожащими руками и не убедилась, что цифры на билете полностью совпадают с выигрышными номерами.
Молчание — золото
Нине пришлось поклясться, что она никому не расскажет о выигрыше. Валентина всю ночь не спала, всё думала о том, что пятнадцать миллионов — это целое состояние, на которое можно купить квартиру, машину, путешествовать, но главное — больше не зависеть от сына с невесткой.
В понедельник она открыла счет в банке, и деньги должны были поступить через неделю, а дома продолжала вести себя, как обычно— готовила, стирала, молчала, наблюдая за тем, как Миша с Оксаной по-прежнему шептались по вечерам, а Артем делал вид, что стал заботливым внуком.
Через неделю на счету появилась огромная сумма. Валентина сразу отправилась в агентство недвижимости, где квартиру нашли быстро — трехкомнатную, в хорошем районе, с ремонтом, и хотя цена кусалась, это теперь не имело значения.
Новая квартира
Через неделю все документы были готовы, Валентина заказала мебель и бытовую технику, а дома продолжала играть роль бедной старушки, хотя Миша несколько раз и намекал на дом престарелых.
Когда все было готово, она собрала свои немногочисленные вещи и за ужином, когда семья собралась за столом, объявила, что завтра переезжает.
— Погоди, какую еще квартиру? — удивился Миша, когда мать сказала, что в свою квартиру.
— Я купила себе трехкомнатную квартиру на Московском проспекте, — спокойно ответила Валентина.
Воцарилась такая тишина, что даже Артем оторвался от телефона.
— Откуда у тебя такие деньги? — выдавил Михаил.
Валентина рассказала, что выиграла в лотерею пятнадцать миллионов, от чего Оксана поперхнулась чаем, а Миша побледнел.
— Мама, а почему ты нам ничего не сказала? — наконец пришел в себя сын, но Валентина только пожала плечами и сказала, что не видела смысла говорить, раз они собирались ее в дом престарелых сдать.
— Что за глупости, мы только о твоем благополучии думали! — воскликнула Оксана, пытаясь изобразить возмущение, но Валентина только усмехнулась.
Возмездие
На следующий день Миша с Оксаной помогали матери переезжать, суетились, предлагали остаться, говорили о том, как им будет не хватать ее.
Оксана причитала, зачем Валентине одной жить, не лучше ли остаться с ними, ведь они передумали насчет дома престарелых.
Квартира произвела на них впечатление. Просторные комнаты, огромный телевизор в зале, даже Артем присвистнул и сказал, что бабушка теперь богатая.
Через несколько дней они пришли в гости с тортом и цветами, а Михаил все время оглядывался по сторонам, прикидывая стоимость вещей.
За чаем Оксана завела разговор о том, какие теперь у Валентины возможности, и не поможет ли она им с ипотекой, потому что банк проценты задрал.
Семейный обед
В воскресенье Валентина накрыла богатый стол с красной рыбой, икрой и дорогими сырами, а Михаил с семьей пришли нарядные, с букетом роз, и Оксана восхищалась, как красиво, прямо как в ресторане.
Артем молча уплетал деликатесы, и видно было, что парень голодный, потому что дома экономили на всем, и за десертом Михаил завел разговор о том, думала ли Валентина насчет их просьбы.
— Думала, — ответила она.
Отложила ложку, чтобы посмотреть на каждого, и спросила, помнят ли они, как называли ее нахлебницей, как говорили, что она только жрет и место занимает, как планировали сдать в дом престарелых.
— Мама, ну что ты! — попробовал возразить Михаил, но Валентина продолжала напоминать, как Оксана говорила подруге по телефону, что свекровь лежит на диване целыми днями.
Миша поморщился, когда она напомнила ему про лекарства.
Невестка попыталась оправдаться, мол, у них тогда был стресс, денег не хватало, но Валентина встала из-за стола и сказала, что кто сеет ветер, пожнет бурю, за добро платят добром, а за зло получают по заслугам.
— Я не буду помогать вам с ипотекой, живите как жили, без моих денег, — произнесла она спокойно.
Оксана вскочила и начала возмущаться тем, что Валентина не может так поступить, ведь они родные люди.
— Мне такие родственнички не нужны, — ответила Валентина.
— Тогда можешь забыть про внука, не видать тебе его больше! — рявкнула Оксана.
Валентина повернулась к внуку и спросила, что он обо всём этом думает.
Парнишка вскочил и сказал родителям, чтобы они шли прочь со своими разборками, потому что бабушка права, они хотели ее выкинуть, а теперь деньги клянчат.
— Я слышал ваши разговоры про дом престарелых, думали, я дурак? — добавил внук.
Миша с женой переглянулись, понимая, что их собственный сын встал на сторону бабушки.
Они ушли, хлопнув дверью, но внук остался. Он попросился к бабушке погостить, потому что дома родители его совсем уже достали.
Валентина обняла мальчика, радуясь тому, что хотя бы один из семьи остался человеком.
Прошло полгода с тех пор, как Валентина привыкла к новой жизни.
Михаил звонил редко и сухо справлялся о здоровье, Оксана не звонила вообще, потому что гордость не позволяла.
Однажды Артем пришел домой расстроенный. Он встретил отца, который рассказал, что у них совсем всё плохо, банк грозится квартиру отобрать, а мать вкалывает на двух работах.
— И что он хотел? — спросила Валентина.
Внук ответил, что отец просил повлиять на бабушку, чтобы она дала денег.
Валентина задумалась, жалко стало сына, несмотря ни на что, но урок должен быть усвоен, и она сказала внуку, чтобы тот передал отцу: кто старое помянет, тому глаз вон, а кто забудет — тому оба.
— Это как понимать?
Бабушка объяснила, что прощение нужно заслужить, пусть сначала извинится искренне за все.
— Он гордый, не пойдет, — покачал головой внук.
Валентина пожала плечами, сказав, что тогда это его проблемы.
Она подошла к окну, где внизу во дворе играли дети, и жизнь продолжалась, а у нее началась новая глава в жизни.
— Рита, зачем вам море? Вы и на даче у нас прекрасно отдохнете!