Алена переступила порог квартиры и замерла. Знакомый запах ванили от любимых свечей смешивался с едва уловимым ароматом старых книг на полках. Ее квартира. Именно ее, купленная задолго до знакомства с Ильей. Каждый угол здесь дышал воспоминаниями о бессонных ночах над бизнес-планами, о первых успехах, о том времени, когда она в одиночку строила свою империю.
— Наконец-то дома, — выдохнул Илья, оставляя чемоданы в прихожей. Он обнял Алену сзади. — Медовый месяц пролетел слишком быстро.
Алена прислонилась к его плечу. Две недели в Сочи остались позади. Теперь начиналась настоящая семейная жизнь. В ее квартире. В ее пространстве, которое теперь предстояло делить с любимым человеком.
— Завтра сразу на работу? — спросил Илья, направляясь в гостиную.
— Конечно, — Алена прошла на кухню и открыла холодильник. Пусто. — У меня встреча с инвесторами. Хочу расширяться. Знаешь, я думаю… может, пора нам присмотреть загородный дом? Для выходных. Я как раз планировала часть прибыли направить на это.
Илья присвистнул.
— Амбициозно. Но давай сначала освоимся здесь.
Алена кивнула. В ее голове уже рисовались картины уютного дома с камином, где они будут проводить выходные. Ее бизнес процветал. Сеть салонов красоты приносила стабильный доход. Она могла позволить себе мечтать о большем.
Прошло три недели. Обычный четверг. Алена работала дома над новым проектом, когда раздался звонок в дверь. На пороге стояла Валентина Петровна, мать Ильи. Глаза покраснели, в руках мятый платок.
— Аленочка, милая, — женщина всхлипнула. — Прости, что без предупреждения. Совсем плохо с деньгами. До пенсии еще неделя, а у меня… Две-три тысячи бы до понедельника.
Алена растерялась. Свекровь выглядела действительно расстроенной.
— Конечно, Валентина Петровна, не переживайте, — Алена достала кошелек. — Вот, возьмите пять.
— Спасибо, доченька! В понедельник верну, обязательно!
Валентина Петровна ушла. Алена вернулась к работе. Неприятный осадок остался, но она отогнала его. Семья есть семья.
Понедельник прошел. Вторник. Среда. Валентина Петровна не звонила. Алена решила не напоминать. Неудобно как-то.
Через две недели в субботу утром снова звонок. Марина, сестра Ильи. Яркая помада, новая прическа.
— Привет, Ален! Илюха дома? — без приглашения прошла в квартиру.
— На работе. Что-то случилось?
— Да так, ерунда. Слушай, — Марина уселась на диван в гостиной. — У меня тут ситуация. Мне срочно нужно десять тысяч. На неделю буквально. Выручишь?
Алена нахмурилась. Опять деньги.
— Марин, а что случилось-то?
— Да долго объяснять. Ты дашь или нет? — в голосе сестры Ильи появились металлические нотки.
Алена вздохнула и пошла за деньгами. Отдала. Марина даже спасибо не сказала. Просто сунула купюры в сумку и умчалась.
Еще через месяц появился брат Ильи, Дмитрий. Высокий, нескладный парень лет двадцати пяти.
— Алена, выручай, — с порога начал он. — Пятнадцать тысяч нужно. Срочно.
— Дима, может, объяснишь хотя бы?
— Некогда объяснять. Даешь или нет?
Тон уже не просительный. Требовательный. Алена поморщилась, но деньги дала. Надоело, но что поделать. Семья мужа.
Потом пришел отец Ильи. Молчаливый мужчина просто протянул руку. Алена положила в нее двадцать тысяч. Он кивнул и ушел.
За три месяца никто не вернул ни копейки. А запросы росли.
Дождливый октябрьский вечер. Алена готовила ужин, когда раздался настойчивый звонок. Валентина Петровна стояла на пороге. Лицо решительное, губы поджаты.
— Мне нужны деньги, — без предисловий начала она.
— Валентина Петровна, я…
— Пятьдесят тысяч. На технику для кухни, — женщина прошла в прихожую, не дожидаясь приглашения. — У тебя есть, не прибедняйся.
Алена опешила от наглости.
— Простите, но это слишком большая сумма. Я не могу просто так…
— Не можешь? — Валентина Петровна прищурилась. — А я Илюше расскажу, какая ты жадная. Как родной матери отказываешь. Посмотрим, долго ли он с тобой после этого проживет.
В груди у Алены все сжалось. Шантаж. Откровенный шантаж.
— Это несправедливо, — тихо произнесла она.
— Жизнь вообще несправедлива, — отрезала свекровь. — Давай деньги.
Алена молча достала деньги. Руки дрожали от обиды и злости. Валентина Петровна пересчитала купюры, сунула в сумку.
— То-то же, — бросила она и вышла.
Алена осталась стоять в прихожей. В горле стоял ком. Это уже не помощь семье. Это вымогательство.
Прошло десять дней. Алена работала в домашнем кабинете, когда снова раздался звонок. Марина. В новом пальто, с дорогой сумкой.
— Мне нужно семьдесят тысяч, — заявила она с порога. — На гардероб к осени.
— Марина, я не банк, — устало ответила Алена.
— Ой, да ладно тебе! — Марина прошла в гостиную, плюхнулась на диван. — У тебя денег куры не клюют. А я, между прочим, сестра твоего мужа.
— И что? Это дает тебе право требовать деньги?
— А ты что, пожалеешь для родственников? — Марина встала, подошла вплотную. — Я Илюхе все расскажу. Про твою жадность. Про то, как ты его семью презираешь. Он от тебя уйдет, вот увидишь.
Что-то внутри Алены оборвалось. Хватит. Достаточно.
— Убирайся, — спокойно сказала она.
— Что? — опешила Марина.
— Убирайся из моей квартиры. Немедленно.
— Да ты…
Алена распахнула входную дверь.
— Вон!
Марина попятилась. Лицо исказилось от злости.
— Ты еще об этом пожалеешь! Илюха все узнает!
Алена молча выставила ее за порог и захлопнула дверь. Сердце колотилось. Руки дрожали. Но на душе стало легче. Наконец-то она дала отпор.
Вечером Илья ворвался в квартиру. Лицо красное, глаза горят.
— Что ты себе позволяешь? — закричал он с порога. — Марина в слезах позвонила! Ты ее выгнала?
Алена встала с дивана. Спокойно посмотрела на мужа.
— Твоя семья высасывает из меня все деньги! — выкрикнула она.
— Как ты смеешь так говорить о моей семье? — Илья подошел ближе. — Они мои родные люди!
— Родные? — Алена усмехнулась. — Они вымогатели! За три месяца я раздала больше двухсот тысяч! Никто не вернул ни копейки!
— У них трудная ситуация! Ты обязана помогать!
— Обязана? — голос Алены дрогнул. — С какой стати я обязана содержать твою семью?
— Потому что ты моя жена! — заорал Илья. — А у тебя есть деньги! Много денег!
Алена отступила на шаг. В глазах мужа читалась злость. Настоящая злость.
— Значит, дело в деньгах, — тихо произнесла она.
— Не передергивай! Просто нормальные люди делятся с родственниками!
— Делятся? Или позволяют себя грабить?
— Да что ты понимаешь в семейных ценностях! — Илья размахивал руками. — Ты всегда была эгоисткой! Думаешь только о себе и своем бизнесе!
— Мой бизнес кормит твою семью!
— Они не просят многого! Просто небольшую помощь!
— Небольшую? Твоя мать требует пятьдесят тысяч на технику! Угрожает, что ты от меня уйдешь!
— Мама никогда бы так не поступила! — Илья покраснел еще больше. — Ты все выдумываешь!
Алена покачала головой. Бесполезно. Он не слышит ее. Не хочет слышать.
— Знаешь что, Илья, — она устало опустилась на диван. — Я устала оправдываться. Устала доказывать. Твоя семья важнее меня. Я поняла.
— Не драматизируй! Просто пойми их!
— А меня кто поймет? — Алена подняла глаза. — Кто поймет, что я работаю по двенадцать часов в сутки? Что я построила бизнес с нуля? Что эти деньги — мой труд?
— Да брось! — Илья махнул рукой. — Тебе просто жалко делиться! Вот и все! Жадная ты! Мама права была, когда говорила, что ты меня не достойна! Что женился я только из-за денег! А ты оказалась скрягой, которая родне мужа копейки пожалеет!
Слова прозвучали. Повисли в воздухе. Алена замерла. Внутри словно что-то выключилось. Все чувства, вся любовь, вся нежность — все исчезло в одно мгновение.
Вот оно. Правда. Илья женился не по любви. С самого начала ему нужны были только деньги. Ни о каких чувствах и речи не шло.
— Значит, твоя мать считает, что ты женился из-за денег, — медленно произнесла Алена. — И ты с ней согласен.
Илья осекся. Понял, что сказал лишнее.
— Я не то имел в виду…
— Все ты правильно сказал, — Алена встала. — Все предельно ясно. Вы с самого начала смотрели на мои деньги. Медовый месяц закончился, пора к делу.
— Алена, ты неправильно поняла!
Алена вздохнула. Теперь поняла, что все решила правильно. Больше на не давила вина за разрушенную семью. Этой семьи никогда и не существовало. Илья видел в ней только кошелек. Ее деньги, накопления. И больше ничего.
— Я все правильно поняла. Наконец-то поняла.
Она прошла к окну. За стеклом шел дождь. Капли стекали неровными дорожками.
— Собирай вещи, — сказала она, не оборачиваясь.
— Что? — Илья растерялся. — Алена, не горячись!
— Собирай вещи и уходи. Сегодня же.
— Ты с ума сошла? Из-за какой-то ссоры?
Алена обернулась. Лицо было спокойным. Ужасающе спокойным и равнодушным.
— Это не ссора, Илья. Это конец. Ты никогда меня не любил, просто признай. Поэтому дальше продолжать фарс я не вижу смысла. Спокойно разведемся и разбежимся.
— Да ты… Алена! Опомнись!
— Я как раз опомнилась. Иди к своей семье. Они тебя ждут.
Илья стоял посреди гостиной. Растерянный. Злой. Беспомощный.
— Ты об этом пожалеешь, — бросил он.
— Возможно. Но это будет мое решение. Моя жизнь. Без вымогателей.
Илья хлопнул дверью спальни. Загремел вещами. Алена осталась стоять у окна. Странно. Должно быть больно. Но боли не было. Только облегчение. Словно тяжелый камень свалился с плеч.
Через час Илья ушел. Дверь захлопнулась. Тишина. Благословенная тишина.
Алена прошла на кухню. Налила себе чаю. Села за стол. Ее квартира. Ее дом. Ее жизнь.
Завтра она подаст на развод. Послезавтра вернется к работе. А через месяц, может быть, начнет искать тот самый загородный дом. Для себя. Только для себя.
Больше никто не будет требовать денег. Угрожать. Шантажировать. Она свободна.
Алена сделала глоток чая. За окном дождь усилился. А в душе неожиданно стало тихо и спокойно.
Родители вспомнили о нелюбимой дочери спустя годы