Всё случилось как-то внезапно.
Известие о смерти крестной застало меня в разгар подготовки к свадьбе дочери. Я как раз выбирала между кремовыми и белыми розами для украшения зала, когда позвонила соседка Марины Сергеевны.
Детей у неё не было, мужа тоже. Только старый персидский кот Филя, который умер прошлой зимой.
Зато имелся роскошный двухэтажный коттедж на окраине города. Там, где современные высотки соседствуют с заповедным сосновым бором.
Дом достался ей от отца – известного в прошлом архитектора, чьи проекты до сих пор украшают центральную площадь города.
В кабинете нотариуса я чувствовала себя неуютно.
Его помощница, молодая девушка в строгом сером костюме, то и дело поправляла сползающие очки и смотрела на меня изучающим взглядом.
Я не могла поверить своим ушам, когда зачитывали завещание. Крёстная оставила мне всё своё имущество, включая дом с антикварной мебелью, коллекцией фарфора и библиотекой редких книг.
«В память о нашей дружбе и в благодарность за многолетнюю поддержку», – так было написано в документе.
Я сидела, оглушенная новостью, рассматривая причудливый узор на персидском ковре, пока помощница составляла опись имущества. По предварительной оценке всё тянуло миллионов на пятнадцать, не меньше.
А происходящее было сложно поверить, по крайней мере, пока.
***
Свадьба Леночки была через три дня.
Я металась между салоном красоты, где вечно опаздывающая мастер Жанна колдовала над моей причёской, рестораном с суетливым администратором Павлом и ателье, где дошивали моё платье цвета пыльной розы.
Дочь светилась от счастья, и я радовалась вместе с ней, хотя червячок сомнения постоянно грыз изнутри.
Её избранник, Вадим, работал в какой-то инвестиционной компании, носил дорогие костюмы и умел красиво ухаживать. Но что-то неуловимое настораживало в его слишком правильных манерах и заученных комплиментах.
Может едва заметная фальшь в голосе, когда он называл меня «мамой»? Или то, как пристально он разглядывал ценные вещи в моем доме?
— Мам, ты чего такая задумчивая? – спросила Лена вечером, когда мы в последний раз примеряли ее свадебное платье от известного дизайнера. Она крутилась перед зеркалом, поправляя кружевную фату, а я думала о том, правильно ли поступаю, скрывая новость о наследстве.
— Устала просто, милая. Столько хлопот. Да и от похорон крестной еще не отошла.
— А крёстная что, болела? – вдруг спросила она, остановившись.
— Нет… Сердце. Внезапно, – я намеренно не стала углубляться в подробности, вспомнив, как Вадим однажды небрежно поинтересовался стоимостью коттеджа крестной.
Интуиция кричала, что мне нужно молчать о наследстве. По крайней мере, пока.
Я даже себе не могла объяснить причину этой осторожности. Возможно, дело было в особом блеске глаз Вадима, когда Лена упомянула, что Марина Сергеевна жила одна в большом доме. Или в том, как он «случайно» завел разговор о завещании на предсвадебном ужине.
Свадьба прошла великолепно. Шампанское лилось рекой, гости танцевали до утра, а молодые выглядели безумно счастливыми.
Через день они улетели в свадебное путешествие на Мальдивы, а я наконец смогла выдохнуть.
Две недели пролетели как один день…
Однажды я села вечером с чашкой жасминового чая и включила новый сезон «Короны».
Звонок в дверь раздался, когда часы показывали почти десять. На пороге стоял Вадим, а рядом с ним – незнакомый мужчина с потертым кожаным портфелем и внимательным взглядом.
— Добрый вечер, Наталья Викторовна. Познакомьтесь, это Игорь Петрович, наш семейный нотариус…
***
— Простите за поздний визит, – зять шагнул в прихожую, не дожидаясь приглашения. – Но дело срочное. Касается будущего нашей семьи.
Я молча пропустила незваных гостей, отметив про себя, как бесцеремонно Вадим осматривает квартиру. Будто оценщик на аукционе.
Нотариус, грузный мужчина лет шестидесяти, достал из портфеля папку с документами.
— Присаживайтесь, – я указала на диван, пытаясь скрыть растерянность. – Чай, кофе?
— Не стоит, – отрезал Вадим. – Мы ненадолго. Видите ли, мы с Леной решили начать семейную жизнь с полной финансовой прозрачности, так сказать.
Игорь Петрович деловито разложил бумаги на журнальном столике.
— Здесь договор о разделе имущества. Всё очень просто. Вы указываете все свои активы, недвижимость, счета. Мы составляем официальный документ о том, что это ваша личная собственность, не имеющая отношения к молодой семье.
— Зачем это? – я почувствовала, как холодеет спина.
— Чтобы избежать недопонимания в будущем, – Вадим улыбнулся своей коварной улыбкой. – Я настоял на этом. У меня свой бизнес, свои активы. Не хочу, чтобы возникали какие-то… недоразумения.
Я смотрела на документы, пытаясь собраться с мыслями.
Внезапно вспомнилось, как месяц назад Вадим расспрашивал о моей работе в библиотеке, о пенсионных накоплениях, о квартире, доставшейся от родителей. Тогда я списала это на вежливый интерес будущего родственника.
— Мне нужно время подумать, – наконец произнесла я. – И посоветоваться с дочерью.
— Лена в курсе, – быстро ответил зять. – Мы всё обсудили. Она полностью меня поддерживает.
Что-то в его тоне заставило меня насторожиться.
Лена никогда не интересовалась финансовыми вопросами. Более того, она была категорически против брачных контрактов и «всей этой меркантильщины», как она выражалась.
— И всё же, я предпочту обсудить это с дочерью лично, – я встала, давая понять, что разговор окончен.
— Наталья Викторовна, – вкрадчиво начал нотариус, – позвольте заметить, что сокрытие информации об имуществе может иметь… неприятные последствия.
Я замерла. В его словах явно читался намёк. Вадим пристально смотрел на меня, и в этот момент я поняла, что он знает. Знает про наследство.
— Кстати, – как бы между прочим добавил зять, – я встретил сегодня Клавдию Петровну, соседку вашей крестной. Очень словоохотливая женщина…
Я почувствовала, как земля уходит из-под ног. Клавдия Петровна была той самой соседкой, которая сообщила ей о смерти крестной. Конечно, она знала про завещание. Весь посёлок об этом говорил.
— Уже поздно, – я решительно направилась к двери. – Давайте вернёмся к этому разговору, когда Лена вернется из командировки.
— Конечно-конечно, – Вадим собрал бумаги. – Только учтите, что у нас есть определённые сроки. И определенные… рычаги влияния.
Когда за ними закрылась дверь, я обессиленно опустилась в кресло. В голове крутился водоворот мыслей.
Как он узнал? Что за рычаги влияния? И главное, действительно ли Лена в курсе?
Я потянулась к телефону, но остановилась. Возможно, Лена уже спит. К тому же, что я скажу дочери? «Милая, твой муж пытается выяснить, сколько у меня денег»? «Дорогая, кажется, твой избранник – обычный охотник за наследством»?
В этот момент телефон издал протяжную вибрацию. Пришло СМС от незнакомого номера:
«Советую не тянуть с решением. Иначе придётся объяснять налоговой происхождение средств на покупку квартиры в 2015 году. В.».
***
Ночь прошла без сна.
Я металась по квартире, перебирая варианты. СМС от Вадима не давала покоя. Откуда он узнал про ту старую историю с квартирой?
Действительно в 2015-м я оформила покупку не совсем чисто: часть суммы прошла «черным налом», чтобы сэкономить на налогах. Обычная по тем временам практика, но для налоговой – лакомый кусочек.
Утром я поехала в коттедж крёстной. Нужно было хотя бы осмотреть наследство, которое успело доставить столько проблем.
В доме стояла полная тишина. Всё здесь дышало памятью о Марине Сергеевне: коллекция фарфоровых статуэток на каминной полке, стопки книг по архитектуре, чайная чашка на столике. Казалось, хозяйка только что вышла.
— А, Наталья приехала! – раздался голос за спиной. Клавдия Петровна, соседка, уже стояла в дверях. – А я смотрю, машина незнакомая у ворот.
— Здравствуйте, – я постаралась улыбнуться. – Зашла проверить, как тут всё…
— Да-да, понимаю, – закивала соседка. – Такое наследство, такое наследство! Твой зять вчера интересовался, почём тут недвижимость в поселке. Приятный молодой человек, обходительный…
Я замерла на месте.
— А что конкретно его интересовало?
— Да всё выспрашивал про дом Марины Сергеевны. Сколько комнат, в каком состоянии коммуникации. А потом так странно спросил, не говорила ли она про завещание перед смертью, – Клавдия Петровна понизила голос. – Я, конечно, призналась, что она всё тебе отписала. А что тут скрывать? Весь посёлок знает!
В этот момент зазвонил телефон. Это была Лена.
— Мам, привет! Как ты там? – напряженным голосом выпалила дочь.
— Всё хорошо, солнышко. Когда возвращаешься из командировки?
— Мам… – она проигнорировала мой вопрос. – Вадим сказал, ты отказываешься подписывать какие-то важные документы. Что происходит?
— Лена, а ты в курсе, какие это документы?
Пауза затянулась.
— Ну… это что-то про имущество. Вадим говорит, так надо для нашего общего блага. Мам, пожалуйста, не усложняй. Он очень переживает.
— Доченька, – я глубоко вздохнула. – Скажи честно, это его идея?
— Какая разница? – в голосе Лены появились истеричные нотки. – Мы теперь семья. У нас не должно быть секретов друг от друга. И… и вообще, я знаю про дом крёстной!
Последняя фраза прозвучала как выстрел. Значит Вадим уже успел обработать и её.
— Лена, послушай…
— Нет, это ты послушай! Почему ты скрыла? Думаешь, я не достойна знать? Или боишься, что мы с Вадимом на твои деньги позаримся?
— Дочь, всё не так…
— Так! Именно так! Вадим прав! Ты нам не доверяешь!
В трубке раздались короткие гудки.
Я медленно опустилась на старинный диван крёстной. За окном шумел сосновый бор, где мы когда-то гуляли с маленькой Леной, собирая шишки для поделок.
На телефон снова пришло тревожное СМС:
«Время идёт. Завтра в 15:00 жду вас с документами в моем офисе. Адрес пришлю. В.»
Я посмотрела на фотографию крёстной на стене. Она улыбалась своей особенной, чуть лукавой улыбкой. И вдруг я вспомнила её слова, сказанные незадолго до смерти:
«Наташа, главное – не позволяй никому садиться себе на шею. Даже близким людям. Особенно близким людям.»
Решение пришло внезапно. Я достала смартфон и быстро набрала номер.
— Алло, Сергей Михайлович? Здравствуйте. Это Наталья. Кажется, мне очень нужна ваша юридическая помощь…
***
Сергей Михайлович, старый друг крёстной и известный в городе адвокат, приехал через час. Как всегда, он излучал спокойную уверенность человека, повидавшего многое.
— Значит, говорите, семейный нотариус? – хмыкнул он, выслушав мой рассказ. – А вы проверяли его лицензию? Нет? Я так и думал.
Мужчина достал ноутбук и быстро застучал по клавишам.
— Игорь Петрович Савельев… Так-так… Интересно. Очень интересно.
— Что там? – я подалась вперёд.
— Ваш ‘нотариус’ был лишён лицензии три года назад. За подделку документов, между прочим. А ещё… – он сделал многозначительную паузу, – он числится консультантом в компании вашего зятя.
— В какой компании?
— “Инвест-Актив”. Небольшая фирма, специализируется на сомнительных сделках с недвижимостью. Точнее… – он повернул ко мне экран, – специализировалась. Сейчас на грани банкротства.
Картина начала складываться. Вадим искал способ спасти свой бизнес. Наследство крёстной могло стать для него спасательным кругом.
— А теперь смотрите, – Сергей Михайлович открыл другую страницу. – За последний год через эту фирму прошло несколько сделок с недвижимостью. Схема простая: пожилые одинокие владельцы дорогой недвижимости, молодой обаятельный консультант, предложение ‘выгодно инвестировать’ имущество… Догадываетесь, чем все заканчивалось?
Я почувствовала, как к горлу подступает тошнота.
— Но Лена… Она же не может быть в этом замешана?
— Скорее всего, нет. Надеюсь, что нет. Судя по почерку, ваш зять – профессиональный манипулятор. Умеет убеждать и играть на эмоциях. Вероятно, ваша дочь искренне верит в его благие намерения.
В этот момент пришло новое сообщение от Вадима:
«Надеюсь, вы приняли правильное решение. Напоминаю про налоговую…»
— А вот и шантаж, – прокомментировал адвокат. – Классика жанра. Но у меня для вас хорошая новость: срок давности по налоговым нарушениям 2015 года уже истёк. Это пустые угрозы.
— Что же делать?
— Для начала собрать доказательства. У вас сохранились сообщения? Отлично. Записи разговоров есть? Нет? Тогда начнём прямо сейчас!
Следующие два часа мы провели, разрабатывая план.
Сергей Михайлович связался с налоговой инспекцией, прокуратурой и своими знакомыми в полиции. Оказалось, деятельностью «Инвест-Актива» уже интересовались правоохранительные органы.
— Завтра в 15:00 вы действительно приедете к нему в офис, – подытожил адвокат. – Только не одна. Договорились?
***
Вечером позвонила Лена. Меня порадовало искреннее раскаяние в ее голосе.
— Мам, прости за утро. Я погорячилась…
— Всё хорошо, солнышко.
— Просто Вадим говорит, что это важно для нашего будущего. Что так поступают все современные семьи.
— Конечно, милая. Завтра я встречаюсь с Вадимом. Мы всё с ним обсудим.
— Правда? Ой, мам, я так рада! Он будет доволен. Спасибо тебе, что согласилась! Не хочу начинать брак с конфликтов!
Я смотрела на закат за окном. Небо окрасилось в тревожный багровый цвет. В такие моменты крёстная любила говорить:
«Красный закат – к ветру перемен».
Перемены действительно приближались. Я достала из шкафа старую фотографию Марины Сергеевны, которую хранила уже много лет.
— Простите, крёстная, – прошептала я. – Кажется, завтра ваш дом послужит правому делу. Еще один раз. Последний.
К полуночи пришло сообщение от Сергея Михайловича:
«Все готовы. Завтра в 14:30 встречаемся у моего офиса. Держитесь, Наталья. Справедливость восторжествует и вы сможете спать спокойно.»
***
Офис «Инвест-Актива» располагался в старом особняке на окраине делового квартала.
Я поднялась по скрипучим ступеням ровно в 15:00, как было условлено.
За спиной, в припаркованных неподалеку машинах, сидела группа оперативников. В сумочке лежал диктофон, а в кармане – заранее подготовленные документы.
Вадим встретил меня в просторном кабинете с претензией на роскошь: кожаные кресла, тяжелые шторы, фальшивая картина-репродукция на стене.
Рядом, как и ожидалось, находился «нотариус» Савельев.
— Присаживайтесь, Наталья Викторовна, – зять излучал уверенность победителя. – Рад, что вы приняли разумное решение.
— Да, я всё обдумала, – я достала папку с документами. – Здесь опись всего имущества, включая дом крёстной.
Глаза Вадима жадно блеснули. Он быстро пролистал бумаги.
— Прекрасно. Теперь нужно только подписать договор о… скажем так, передаче управления активами нашей компании. Чисто формально, конечно. Для защиты семейных интересов.
— А налоговая? – я изобразила беспокойство.
— О, не волнуйтесь. Эту проблему мы тоже решим. У нас есть свои… возможности.
— Как и у следственного комитета, – раздался голос от двери.
В кабинет вошли трое: Сергей Михайлович и двое оперативников в штатском. Вадим дернулся к столу, но один из полицейских перехватил его руку.
— Не советую. Вадим Андреевич Коршунов, вы задержаны по подозрению в мошенничестве в особо крупных размерах. А также за попытку вымогательства и использование поддельных документов.
— Это недоразумение! – Вадим попытался сохранить самообладание. – У меня легальный бизнес…
— Расскажите это семье Кузнецовых, – перебил Сергей Михайлович. – И Петровым. И еще пяти семьям, которые вы обманули за последний год. Они уже дали показания.
Савельев попытался незаметно выскользнуть, но второй оперативник преградил ему путь:
— А вас, Игорь Петрович, давно ждут в прокуратуре. История с поддельными завещаниями ещё не закрыта.
Всё произошло быстро и буднично. Щелчки наручников, зачитывание прав, короткий протокол. Через полчаса в кабинете работала следственная группа, изымая документы и жесткие диски компьютеров.
— Мама! – в дверях появилась заплаканная Лена. Она вернулась первым же рейсом, узнав правду от Сергея Михайловича. – Прости меня! Я такая дура…
Я крепко обняла дочь:
— Тише, малыш. Главное, что всё раскрылось вовремя и мы с тобой ничего не потеряли.
— Но как ты догадалась?
— Интуиция, – я улыбнулась. – И крестная помогла. Помнишь, как она всегда говорила: хороший человек не станет давить и угрожать.
***
Через неделю состоялся суд.
Вадима и его подельников арестовали, дело получило огласку. Выяснилось, что за последние годы они обманули десятки людей, отбирая недвижимость через фиктивные договоры и поддельные документы.
Лена тяжело переживала предательство, но постепенно пришла в себя.
— Знаешь, мам, – сказала она однажды, когда мы сидели в саду крёстной, – я теперь понимаю, почему ты молчала про наследство. Ты не мне не доверяла. Ты его насквозь видела.
Дом крёстной мы решили сохранить.
Отремонтировали, открыли в одной части художественную студию для детей. Марина Сергеевна это одобрила бы.
Теперь в саду растут её любимые пионы: белые, розовые, бордовые.
Недавно Лена познакомилась с молодым преподавателем истории искусств. Он ведет занятия в нашей студии. Хороший парень, искренний. Но главное, что в его глазах нет того хищного блеска, который я замечала у Вадима. А когда он смотрит на Лену, в его взгляде столько тепла и заботы, что даже мое материнское сердце спокойно.
— Всё наладится, – словно слышу я голос крёстной. – Главное, оставаться верной себе и не идти на сделки с совестью.
Я киваю в ответ. Теперь я точно знаю, что она была права.
— Я же часть семьи! Мне тоже положены дивиденды! — свекровь потребовала часть дохода от моего бизнеса