Вероника стояла посреди своей трехкомнатной квартиры. Запах свежей краски щекотал ноздри, а на щеке красовалось голубое пятно. Она отошла на пару шагов назад, любуясь только что покрашенной стеной в гостиной. Нежно-голубой оттенок идеально подходил к ее представлениям об уютном доме.
— Вот так-то лучше, — произнесла Вероника вслух и потянулась.
Квартира досталась ей от бабушки два года назад. Она была старенькой, но в хорошем районе. Вероника решила делать ремонт постепенно, своими силами. Экономила на всем, откладывала с зарплаты, покупала материалы по акциям.
Раздался звонок в дверь. Вероника нахмурилась — она не ждала никого. Открыла, и на пороге стоял высокий парень с букетом ромашек.
— Простите, — улыбнулся незнакомец. — Меня зовут Максим, я ваш новый сосед снизу. Хотел извиниться за вчерашний шум. Я переезжал.
Вероника растерялась. Вчера действительно было шумновато, но она не жаловалась.
— Это… то есть, меня зовут Вероника, — запнулась она, принимая цветы. — Спасибо, но не стоило. Я понимаю, переезд — дело хлопотное.
— Может, кофе выпьем как-нибудь? — предложил Максим. — В качестве извинений и за знакомство с соседями.
Вероника согласилась. Одна чашка кофе превратилась в долгие вечерние прогулки. Потом — в совместные походы в кино. Через полгода Максим уже помогал ей клеить обои в спальне. Он переехал к ней их своей съемной квартиры. А через год сделал предложение прямо посреди ее отремонтированной гостиной.
Свадьба была скромной. Вероника не хотела пышных торжеств. Они расписались тихо и отметили в узком кругу. На празднике Вероника впервые встретилась с сестрой Максима — Аллой.
— Так это ты та самая Ника, о которой Максик без конца болтает? — протянула Алла, окидывая Веронику оценивающим взглядом.
— Да, очень приятно познакомиться, — улыбнулась Вероника.
— Хм, я думала, ты выше, — бросила Алла и отвернулась к другим гостям.
Вероника растерялась, но решила не придавать этому значения. Может, у Аллы просто плохое настроение.
Но с каждой встречей становилось только хуже. Алла постоянно отпускала колкости. То платье у Вероники не того фасона, то готовит она неправильно, то квартиру обставила безвкусно.
— Ника, а почему у тебя диван такой старый? — спросила Алла, придя в гости через месяц после свадьбы. — Максим что, не может нормальную мебель купить?
— Мне нравится этот диван, — спокойно ответила Вероника. — Он удобный.
— Да ладно тебе, — фыркнула золовка. — У меня дома вся мебель итальянская. Вот это я понимаю — стиль!
Вероника промолчала, сжав кулаки. Максим в это время был на кухне и не слышал разговора.
В другой раз Алла раскритиковала ужин, который Вероника готовила три часа.
— Мясо суховато, — заявила золовка, едва попробовав. — Я всегда говорила Максиму, что ему нужна хозяйственная жена. Вот я, например, готовлю потрясающе.
Терпение Вероники лопнуло внезапно. Алла в очередной раз пришла в гости и начала рассказывать, как правильно нужно вести хозяйство.
— Знаешь, Алла, — перебила ее Вероника, — у меня есть своя голова на плечах. И свой дом. Если тебе здесь не нравится, то ты знаешь, где дверь!
— Как ты смеешь! — взвизгнула Алла. — Да ты вообще кто такая? Максим, ты слышал, что она мне сказала?
Максим выбежал из кухни, растерянный и испуганный.
— Ника, Алла, давайте успокоимся…
— Я больше сюда ни ногой! — выкрикнула Алла. — И ты, — она ткнула пальцем в Веронику, — на моей территории не появляйся!
После ухода Аллы Максим долго уговаривал Веронику извиниться. Мать Максима звонила каждый день, требуя примирения. Но Вероника стояла на своем. Она устала терпеть хамство золовки.
Прошел месяц. Напряжение в семье немного спало. И тут Максим подошел к Веронике с просьбой.
— Ник, тут такое дело, — начал он осторожно. — Маме нужно пожить у нас недельку. У нее дома травят тараканов, химия везде, опасно для здоровья.
Вероника вздохнула. После истории с Аллой отношения со свекровью тоже стали прохладными.
— Ладно, — нехотя согласилась она. — Но только неделю.
Свекровь приехала с двумя чемоданами и поселилась в дальней комнате. Первые дни вела себя идеально. Помогала готовить, не лезла с советами, даже комплименты делала.
Неделя прошла. Потом еще одна.
— Макс, твоя мама все еще здесь, — напомнила Вероника.
— Ой, Ник, там работы затянулись, еще пару дней потерпи, — отмахнулся Максим.
Пара дней превратилась в месяц, потом — в два. Вероника сидела на кухне, грея руки о чашку с чаем. Прошло шесть месяцев с момента въезда свекрови. Полгода! А та и не думала съезжать. Максим находил все новые отговорки: то ремонт затянулся, то еще что-то.
Вероника тяжело вздохнула. В квартире стало тесно. Свекровь заняла целую комнату своими вещами, постоянно смотрела телевизор на полную громкость и переставляла вещи на кухне по-своему.
Вечером Вероника готовила ужин: котлеты с картофельным пюре и свежий овощной салат. Накрыла на стол, позвала домочадцев. Все расселись и начали есть. Свекровь попробовала салат и тут же скривилась.
— Вероника, милая, салат совсем не соленый, — проговорила она с укоризной. — Неужели так сложно нормально посолить?
Вероника покраснела, но промолчала. Свекровь же продолжила:
— Вот Аллочка, вот хозяюшка! Никогда бы такого не допустила. У нее всегда все идеально, прямо загляденье. А тут… — она демонстративно отодвинула тарелку с салатом.
В груди у Вероники что-то оборвалось. Месяцы терпения, унижений, попыток быть хорошей невесткой — все это вдруг потеряло смысл. Она резко встала из-за стола.
— Раз я такая плохая хозяйка, — голос ее дрожал от сдерживаемого гнева, — то собирайте вещи и уезжайте из моего дома!
— Ника! — ахнул Максим. — Ты что говоришь?
— То, что должна была сказать давно! — Вероника направилась к комнате свекрови.
Ярость придавала ей сил. Она распахнула шкаф и начала выбрасывать вещи на кровать. Свекровь влетела следом, причитая:
— Вероника, остановись! Я не то имела в виду! Максим, скажи ей!
— Ника, прекрати немедленно! — закричал Максим. — Это моя мать!
— Ты обещал, что она поживет тут неделю! Прошло три месяца, — Вероника обернулась к мужу.
Глаза ее блестели от слез, которые она отказывалась проливать. Столько месяцев терпения, столько проглоченных обид — все это клокотало внутри, требуя выхода. Руки тряслись не от страха, а от накопившейся ярости. Комната словно сжималась вокруг нее.
— Она меня терпеть не может! Постоянно сравнивает с твоей сестрой! Я устала быть плохой во всем!
— Вероника, давай поговорим спокойно, — попыталась вмешаться свекровь.
— Нет! — отрезала Вероника. — Хватит! Катитесь отсюда на все четыре стороны!
Тишина повисла в комнате. Вероника тяжело дышала, глядя на застывших родственников. Внутри все горело. Месяцы унижений, косых взглядов, едких замечаний — все это требовало возмездия.
И тут свекровь вдруг опустилась на кровать.
— Мне некуда идти, — тихо произнесла она. — В моей квартире живет Алла с парнем. Им нужно личное пространство.
Вероника замерла. Кровь отхлынула от лица. Она медленно повернулась к свекрови, и в этом движении было что-то хищное, опасное. Правда была написана на их лицах крупными буквами.
— То есть вы с самого начала знали, что останетесь здесь надолго?
Свекровь молчала, опустив глаза. Секунды тянулись мучительно долго. И тут она подняла голову, и в глазах мелькнуло что-то недоброе.
— А что такого? Я мать Максима, имею право жить с сыном. Да и вообще, не собиралась я никуда съезжать. Нечего мне по чужим углам скитаться.
Мир Вероники рухнул. Обман. Все это время был сплошной обман. Ложь, манипуляции, игра на ее терпении. В груди что-то оборвалось. Последняя ниточка, связывавшая ее с этими людьми, рвалась. Вероника побледнела так, что Максим шагнул к ней, но она подняла руку, останавливая его.
Она молча подошла к кровати. Движения стали резкими, почти механическими. Она сгребла вещи в чемодан, не глядя и не разбирая.
— Вон! — только и смогла выдавить она. — Немедленно вон из моего дома!
— Ника, ты не имеешь права! — заорал Максим. — Куда ей идти?
Вероника резко развернулась к мужу. В ее глазах полыхала такая ярость, что Максим невольно отступил. В ее взгляде он впервые увидел страх. Это был не та милая Ника, которую он знал. Это был загнанный в угол зверь, готовый защищать свою территорию.
— Раз я такая плохая жена и невестка, — процедила она сквозь зубы, — то и ты можешь убираться на все четыре стороны вместе со своей мамочкой!
— Ника, не говори глупостей…
— Это мой дом! Моя квартира! — Вероника уже кричала. — Я делала здесь ремонт своими руками! Я душу вложила в эту квартиру! А вы… вы просто паразиты!
Каждое слово она выплевывала, как яд. Годы стараний, попыток создать семью, быть хорошей женой — все это оказалось напрасным. Вероника видела, как Максим открывает рот, но слова застревают у него в горле. Как свекровь сжимается на кровати.
Максим притих. Свекровь тоже замолчала. Вероника вытолкала чемоданы в коридор.
— У вас пятнадцать минут, чтобы собрать остальное и уйти. Иначе я вызову полицию.
Через час квартира опустела. Вероника сидела на полу в прихожей, прислонившись спиной к двери. Слезы текли по щекам, но внутри была странная легкость.
Развод прошел быстро. Родственники Максима названивали, угрожали, обвиняли ее во всех грехах, мол, выгнала пожилую женщину и любящего мужа на улицу. Бессердечная, жестокая, эгоистичная.
Вероника сменила номер телефона. Сидела в своей уютной гостиной с нежно-голубыми стенами, пила чай и улыбалась. Да, ее проклинали. Да, считали чудовищем. Но впервые за долгое время Вероника была по-настоящему свободна. Она перестала быть удобной для всех. Перестала терпеть унижения ради призрачного семейного счастья.
Она встала, подошла к окну. Город жил своей жизнью. Где-то там Максим с мамой и сестрой, наверное, обсуждали, какая она ужасная. А Вероника просто жила. В своем доме. По своим правилам. Гордая и независимая.
— Нет! Не надо давить на жалость, Коля! Ты в моей квартире больше жить не будешь! Вали к той своей подстилке