Ольга получила однокомнатную квартиру от бабушки три года назад. Небольшая, тридцать два квадрата, но в хорошем районе, с окнами во двор. Бабушка оставила её внучке как самое ценное, что у неё было. Ольга помнила, как старушка говорила: «Это твоё, деточка. Чтобы всегда был свой угол». Квартиру Ольга обставила сама, постепенно, без спешки. Светлые обои на кухне, удобный диван в комнате, шкаф у окна. Всё скромно, но уютно.
Андрей въехал сюда после свадьбы. Первые месяцы всё было хорошо, но потом начались недовольные вздохи. То места мало, то планировка неудобная, то район не тот. Оля старалась не принимать близко к сердцу его замечания, думала, что просто привыкает. Но со временем поняла: муж недоволен не квартирой. Недоволен их жизнью вообще.
Андрей работал в строительной компании прорабом, зарабатывал около шестидесяти тысяч. Ольга вела бухгалтерию в небольшой фирме, получала сорок пять. Жили не богато, но и не бедствовали. Коммунальные платежи тянули вместе, продукты покупали поровну. Никаких кредитов, никаких долгов. Казалось бы, живи да радуйся.
Но Андрей всё чаще заводил разговоры про расширение. Говорил, что пора думать о будущем, о детях, о том, что однушка — это временный вариант. Ольга слушала и пожимала плечами. Денег на покупку новой квартиры у них не было, а влезать в ипотеку на двадцать лет не хотелось.
— Можем продать твою и добавить, — однажды сказал Андрей, листая объявления на телефоне. — Посмотри, вот тут двушка в новостройке. Хорошая планировка, нормальный район.
Ольга промолчала. Продавать бабушкину квартиру ей не хотелось. Это было единственное, что у неё осталось от родного человека. Но Андрей не отставал, возвращался к теме снова и снова, будто ждал, когда она согласится.
С матерью Ольги, Марией Ивановной, Андрей всегда держался молодцом. Помогал донести сумки, шутил, рассказывал анекдоты. Мария Ивановна не могла нарадоваться на зятя. Постоянно повторяла дочери, что повезло ей с мужем, не то что некоторым.
— Вот Леночка из шестой квартиры, помнишь? — говорила мать, наливая чай. — Её Виталик даже в магазин не сходит, всё сама таскает. А твой Андрюша какой заботливый!
Оля кивала, соглашалась. Действительно, к матери Андрей относился хорошо. Каждые выходные они ездили в гости, и муж сам предлагал проведать Марию Ивановну. Говорил, что надо помочь по хозяйству, посмотреть, не нужно ли чего. Ольга радовалась такому вниманию, считала, что мужу действительно не всё равно.
Андрей менял лампочки, чинил краны, выносил мусор. Мария Ивановна кормила его пирогами, расспрашивала про работу, хвалила за заботу о дочери. Ольга сидела рядом и улыбалась, чувствуя, что всё правильно, всё как надо.
Но в последнее время что-то изменилось. Андрей стал чаще задерживаться у матери, говорил, что нужно доделать то одно, то другое. Иногда Ольга уезжала раньше, а муж оставался ещё на час-полтора. Говорил, что помогает соседям разобраться с чем-то, или просто засиделся с Марией Ивановной за разговорами.
Ольга не подозревала ничего плохого. Думала, мужу действительно нравится бывать у её матери, помогать по дому. Только иногда замечала, что после таких визитов Андрей возвращался в приподнятом настроении, будто что-то его радовало.
А потом разговоры о квартире возобновились с новой силой. Андрей стал настойчивее, агрессивнее. Говорил, что устал жить в тесноте, что пора двигаться дальше, что нельзя всю жизнь цепляться за наследство.
— Это моя квартира, — сказала Ольга однажды вечером, когда муж в очередной раз начал про продажу. — Мне её бабушка оставила. Я не собираюсь её продавать.
— Ольга, ты же понимаешь, что мы семья? — возразил Андрей, откладывая телефон. — Семья должна вместе решать такие вопросы.
— Мы и решаем вместе, — спокойно ответила Ольга. — И я решила, что пока не готова продавать. Хочешь другую квартиру, копи и покупай.
Андрей поморщился, но промолчал. Ольга почувствовала, что за его молчанием кроется недовольство, но не стала развивать тему. Надеялась, что муж успокоится и перестанет настаивать.
Но через несколько дней разговор повторился. Андрей снова заговорил про новостройки, про удобство, про перспективы. Ольга слушала молча, понимая, что он не отступится. В груди нарастало ощущение тревоги, будто что-то неправильное происходило, но понять что именно она не могла.
Однажды вечером, после работы, Ольга решила заехать к матери. Хотелось поговорить, выговориться, спросить совета. Мария Ивановна всегда умела успокоить, найти нужные слова. Ольга набрала номер, но мать не ответила. Решила просто приехать без звонка, благо ключи у неё были.
В подъезде пахло жареной картошкой и свежей выпечкой. Ольга поднималась по лестнице, думая о том, как расскажет матери про свои сомнения. Может, Мария Ивановна посоветует что-то дельное, поможет разобраться в ситуации.
На втором этаже Ольга услышала голоса. Мужской, знакомый до боли, и женский, молодой, звонкий. Ольга остановилась, прислушиваясь. Сердце забилось быстрее, потому что мужской голос принадлежал Андрею.
— Так что думаешь, реально? — говорил муж, и в голосе слышалась уверенность. — Я прикинул, квартира стоит около четырёх миллионов. Продадим, добавим немного и купим двушку. Ольга ничего не поймёт, главное правильно оформить документы.
Ольга замерла. Кровь прилила к лицу, и в ушах зазвенело. Андрей обсуждал продажу её квартиры. Здесь, на лестничной площадке, с кем-то посторонним.
— А она согласится? — спросил женский голос, и Ольга узнала соседку матери, Алину.
— Придётся, — усмехнулся Андрей. — Я знаю, как с ней разговаривать. Главное правильно подать, мол, ради нашего будущего, для детей. Она мягкая, поддастся.
Ольга сделала шаг вперёд, потом ещё один. Ноги двигались сами, будто кто-то другой управлял телом. Она поднялась выше и увидела их. Андрей стоял возле двери квартиры напротив материнской, опершись на стену. Рядом — Алина, молодая девушка лет двадцати пяти, в коротких шортах и облегающей майке. Девушка наматывала прядь волос на палец и смотрела на Андрея снизу вверх, улыбаясь.
— Ты такой решительный, — произнесла Алина, и в голосе слышалось кокетство. — Мне нравятся мужчины, которые знают, чего хотят.
— Я всегда знаю, чего хочу, — ответил Андрей, и голос его стал мягче. — И добиваюсь своего.
Ольга стояла на лестничной площадке, глядя на эту сцену. Всё встало на свои места. Все эти регулярные визиты к матери, все предложения помочь, вся забота — всё было ложью. Андрей приезжал сюда не ради Марии Ивановны. Приезжал ради молодой соседки.
Руки задрожали, и Ольга сжала сумку сильнее, чтобы не выронить. Внутри всё сжалось в тугой комок, но она заставила себя сделать ещё шаг. Андрей продолжал разговаривать, не замечая жену.
— Как обойдёшь брачные нюансы? — спросила Алина, и в голосе проскользнул интерес. — Ведь квартира на ней, да?
— Да, но это решаемо, — уверенно сказал Андрей. — Есть способы. Главное, чтобы жена ничего не поняла до последнего момента. Подпишет пару бумажек, а потом будет поздно.
Ольга шагнула в свет, и оба обернулись. Лицо Андрея побледнело, а Алина отступила на шаг, растерянно моргая.
— Ольга, — начал муж, но жена подняла руку, останавливая его.
— Не надо, — сказала Ольга ровно, и голос прозвучал холодно. — Я всё слышала.
Андрей открыл рот, но слова застряли в горле. Алина отвернулась, делая вид, что ищет что-то в сумке.
— Ты хотел продать мою квартиру, — продолжила Ольга, глядя мужу в глаза. — Обмануть меня. Подделать документы. И всё это ради чего? Ради новой жизни с этой девушкой?
— Ты не понимаешь, — пробормотал Андрей, делая шаг к жене. — Это не то, что ты думаешь.
— Не то? — усмехнулась Ольга, и усмешка вышла горькой. — Ты только что обсуждал, как меня обмануть. Как украсть у меня квартиру. И говоришь, что это не то?
— Я просто хотел лучшего для нас, — начал оправдываться муж, но Ольга его перебила.
— Для нас? — переспросила Ольга, и голос сорвался на крик. — Для нас?! Ты говорил, что я ничего не пойму! Что подпишу бумаги и будет поздно!
Андрей молчал, не зная, что ответить. Алина попыталась незаметно уйти, но Ольга обернулась к девушке.
— Не уходи, — сказала Ольга, и в голосе звучала сталь. — Хочешь знать, что будет дальше? Андрей не получит ни копейки от моей квартиры. Потому что досталась мне по наследству. И никакие бумаги он не сможет подделать.
Алина растерянно переступила с ноги на ногу, глядя в пол.
— Я не знала, — пробормотала девушка. — Он говорил, что вы расходитесь.
— Расходимся, — кивнула Ольга. — Прямо сейчас расходимся.
Андрей схватил жену за руку, но Ольга резко вырвалась.
— Не трогай меня, — отрезала Ольга. — Завтра подаю на развод. И к вечеру хочу, чтобы ты съехал из моей квартиры.
— Ольга, давай поговорим спокойно, — попытался муж. — Я могу всё объяснить.
— Объяснять нечего, — покачала головой Ольга. — Ты хотел меня обмануть. Украсть единственное, что у меня есть. И крутил роман с соседкой моей матери. Что тут объяснять?
Андрей молчал, сжав челюсти. Лицо побледнело ещё сильнее, и на лбу выступили капли пота.
— Всё это время ты приезжал сюда не ради мамы, — продолжила Ольга, и голос задрожал. — Помогал, заботился, улыбался. А на самом деле встречался с этой девушкой. Строил планы, как избавиться от меня.
— Это не так, — возразил Андрей, но слова прозвучали неуверенно.
— Это именно так, — отрезала Ольга. — Я слышала каждое слово. Ты обсуждал, как обойти брачные нюансы. Как сделать так, чтобы я ничего не поняла. И теперь говоришь, что это не так?
Андрей опустил голову, не зная, что ответить. Ольга повернулась к Алине.
— А ты, — сказала Ольга, и голос стал жёстче. — Моя мать всегда тебе помогала. Продукты покупала, когда у тебя денег не было. Лекарства давала. И ты вот так её отблагодарила? Крутишь роман с её зятем?
— Я правда не знала, — пролепетала Алина, глядя в сторону. — Он сказал, что вы разводитесь.
— Ложь, — коротко бросила Ольга. — Всё, что он сказал тебе, — ложь.
Девушка кивнула и быстро скрылась в своей квартире, хлопнув дверью. Ольга осталась наедине с мужем.
— Я ухожу, — сказала Ольга, поворачиваясь к двери матери. — А ты собирай вещи. К вечеру хочу видеть тебя за порогом.
— Ольга, подожди, — начал Андрей, но жена его не слушала.
Ольга позвонила в дверь, и Мария Ивановна открыла почти сразу. Мать посмотрела на дочь, потом на Андрея, и всё поняла без слов.
— Заходи, дочка, — тихо сказала Мария Ивановна, пропуская Ольгу внутрь.
Андрей попытался войти следом, но Мария Ивановна преградила путь.
— Тебе здесь делать нечего, — сказала мать холодно. — Уходи.
Андрей постоял ещё немного, потом развернулся и ушёл. Его шаги стихли в подъезде, и Мария Ивановна закрыла дверь на замок.
Ольга прошла в комнату и опустилась на диван. Мать села рядом, обняла за плечи. И тут Ольга не выдержала. Слёзы хлынули потоком, и она уткнулась лицом в материнское плечо.
— Он хотел продать мою квартиру, — всхлипывала Ольга. — Обмануть меня. Забрать всё, что у меня есть.
— Бедная моя девочка, — тихо сказала Мария Ивановна, поглаживая её по спине. — Надо было тебе сразу рассказать.
Ольга подняла голову, удивлённо глядя на мать.
— Ты знала?
— Догадывалась, — кивнула Мария Ивановна. — Алина последнее время часто бегала к нему, когда тебя не было. Я видела, как они стояли на лестнице, разговаривали. Хотела сказать тебе, но боялась ошибиться. Думала, может, показалось.
Ольга снова заплакала, но теперь слёзы были другими. Не от боли, а от облегчения. Потому что правда открылась, и больше не нужно было гадать, придумывать, сомневаться.
— Он говорил, что я мягкая, — произнесла Ольга сквозь слёзы. — Что поддамся. Что подпишу любые бумаги.
— Ты не мягкая, — возразила Мария Ивановна твёрдо. — Ты добрая. А это разные вещи. Доброта — не слабость.
Ольга кивнула, вытирая слёзы.
— Он не получит ничего, правда? — спросила Ольга тихо. — Квартира останется моей?
— Конечно, — заверила мать. — Квартира досталась тебе по наследству. Он не имеет на неё никаких прав. И никакие подделки документов ему не помогут.
Ольга выдохнула, чувствуя, как напряжение отпускает. Внутри всё ещё было больно, но появилась уверенность. Уверенность, что поступила правильно.
— Я завтра же подам на развод, — сказала Ольга, глядя в окно. — Не хочу больше видеть его.
— Правильно, — согласилась Мария Ивановна. — Такой человек не заслуживает тебя.
Они сидели молча, обнявшись. За окном темнело, зажигались огни в окнах напротив. Ольга чувствовала, как боль постепенно уходит, заменяясь спокойствием. Больно было, очень больно. Но не так, как могло бы быть, если бы она узнала обо всём позже.
Ольга подала заявление на развод. Андрей пытался звонить, писать сообщения, просить встречи. Говорил, что всё не так, что она неправильно поняла, что он может всё исправить. Но Оля не отвечала. Сбрасывала звонки, удаляла сообщения, двигалась дальше.
Квартиру муж освободил через неделю. Забрал свои вещи и исчез. Ольга поменяла замки, сделала небольшую перестановку, выбросила всё, что напоминало о нём. Диван передвинула к окну, повесила новые шторы, купила цветы.
Развод оформили. Никаких споров, никаких претензий. Андрей не пытался претендовать на квартиру — видимо, понял, что шансов нет. Ольга расписалась в документах и вышла из суда с ощущением свободы.
Через некоторое время Мария Ивановна рассказала, что Алина съехала. Куда — неизвестно. Возможно, с Андреем, возможно, одна. Ольге было всё равно. Эта глава закрылась, и открывать её снова не хотелось.
Ольга продолжала работать, встречалась с подругами, ездила к матери. Жизнь постепенно налаживалась, хотя доверие к людям стало осторожнее. Она больше не спешила впускать кого-то в свою жизнь, не торопилась открываться.
Иногда, сидя на диване у окна с чашкой чая, Ольга думала о том, как всё могло сложиться. Если бы не приехала к матери в тот вечер, если бы не услышала разговор, если бы не увидела Андрея с Алиной. Возможно, он бы действительно обманул её, заставил подписать какие-то бумаги, лишил единственного жилья.
Но она приехала. Услышала. Увидела. И защитила себя.
Квартира осталась её. Бабушкина квартира, единственный угол, который никто не смог отнять. И Ольга знала, что больше никому не позволит даже попытаться.
Мамин юбилей стоил мне жены: почему я остался с гостями вместо семьи