Шесть лет назад Нина впервые увидела Андрея в коридоре торговой компании, где работала бухгалтером. Высокий мужчина в сером костюме нёс стопку документов, споткнулся о порог и рассыпал бумаги по всему полу. Нина помогла собрать, засмеялась над его смущением. Андрей пригласил девушку на обед в качестве благодарности. Так началась история их отношений.
Андрей занимал должность менеджера по работе с клиентами в той же компании. Оказался внимательным, интересным собеседником. Звонил каждый вечер, приглашал в кино, дарил цветы. Нина влюбилась стремительно и безоглядно. Казалось, наконец-то встретился тот самый человек, с которым можно строить будущее.
Через год после знакомства сыграли свадьбу. Небольшое торжество в кафе, человек тридцать гостей. Родители Нины приехали из небольшого городка, где девушка родилась и выросла. Мать привезла домашние пироги, отец неловко поздравил молодых. Простые люди, работающие всю жизнь на заводе. Со стороны Андрея присутствовали мать Тамара Ивановна, несколько дальних родственников и друзья жениха.
Тамара Ивановна сидела за столом с каменным лицом. Когда Нина подошла познакомиться, свекровь окинула невестку оценивающим взглядом с головы до ног.
— Значит, ты та самая девушка, из-за которой мой сын потерял голову, — произнесла женщина холодным тоном.
Нина улыбнулась, пытаясь растопить лёд.
— Очень приятно познакомиться. Андрей много о вас рассказывал.
— Надеюсь, хорошее.
— Конечно.
Тамара Ивановна отвернулась, продолжая беседовать с подругой. Разговор явно был закончен. Нина вернулась к Андрею слегка растерянная, но решила не придавать значения. Возможно, свекрови нужно время привыкнуть.
После свадьбы молодожёны приобрели двухкомнатную квартиру в новостройке на окраине города. Взяли ипотеку на двадцать лет, оформили на обоих. Доходы были примерно равными — зарплата Нины как бухгалтера и доход Андрея как менеджера позволяли выплачивать кредит и жить без особых проблем. Не роскошно, но достойно.
Первые месяцы брака прошли в обустройстве квартиры. Покупали мебель, вешали шторы, спорили о цвете обоев в спальне. Обычная семейная жизнь, наполненная мелкими радостями и заботами. Выходные проводили вместе, гуляли по парку, смотрели фильмы.
Но Тамара Ивановна начала появляться в их жизни всё чаще. Звонила каждый день, интересовалась делами сына. Приезжала без предупреждения, ходила по квартире, оценивающе оглядывала обстановку. Придиралась к мелочам — пыль на полке, не так повешенное полотенце, разводы на зеркале в прихожей.
— Андрюша, я же тебе говорила, что нужно покупать немецкую бытовую технику, а не эту китайскую ерунду, — заявляла свекровь, показывая на новый чайник.
— Мама, это нормальный чайник. Работает отлично.
— Сейчас работает. А через полгода сломается, увидишь.
Или:
— Нина, дорогая, ты всегда так готовишь суп? Без лука?
— Андрей не любит лук в супе.
— Ерунда. Мой сын всегда ел суп с луком. Просто ты неправильно готовишь.
Нина сжимала зубы, пропуская колкости мимо ушей. Не хотелось ссориться со свекровью, портить отношения. Андрей вставал на защиту жены в первые месяцы, просил мать не вмешиваться в их быт.
— Мама, Нина хорошо готовит. Мне всё нравится.
Тамара Ивановна обижалась, хлопала дверью, неделю не звонила. Потом появлялась снова с очередными претензиями.
Но постепенно что-то менялось. Андрей начал соглашаться с материнскими замечаниями. Сначала незаметно, потом всё явственнее.
— Нина, мама права. Можешь готовить пожирнее? У меня работа тяжёлая, нужны силы.
Или:
— Почему у нас в квартире всегда бардак? Мама приходит, а тут вещи разбросаны.
Нина пыталась возражать, объяснять, что работает полный день, устаёт, не успевает идеально убирать каждый вечер. Но Андрей отмахивался, закрывался в комнате с ноутбуком.
Тамара Ивановна набирала обороты. Критиковала всё — причёску Нины, одежду, отсутствие высшего образования.
— У моей подруги невестка с двумя высшими образованиями. Вот это уровень. А ты после училища пошла работать. Карьеры никакой.
— Я хороший специалист. Меня ценят на работе.
— Бухгалтер, — свекровь произнесла слово так, словно это было ругательство. — Андрей мог жениться на ком угодно. На девушке из приличной семьи. А выбрал тебя.
Последний год брак существовал лишь формально. Нина и Андрей жили как соседи по коммунальной квартире. Разговаривали о бытовых вещах — оплатить коммунальные услуги, купить продукты, починить стиральную машину. Эмоциональная близость испарилась полностью. Муж приходил поздно с работы, ужинал молча, уходил спать. Выходные проводил у матери или с друзьями. Нина оставалась одна в пустой квартире, листая ленту соцсетей и думая — как дошло до этого?
Несколько раз пыталась заговорить о проблемах в отношениях. Андрей отмахивался.
— Всё нормально. Просто устаю на работе.
— Может, нам стоит сходить к психологу? Поговорить?
— Зачем? У нас нет проблем.
Проблем не было. Просто два чужих человека делили одну жилплощадь.
В начале ноября Нина почувствовала себя плохо. Сильная слабость, головокружение, боли в животе. Сначала думала — простуда, переработка, стресс. Пила таблетки, старалась больше отдыхать. Но становилось только хуже.
Однажды утром не смогла встать с кровати. Позвонила на работу, отпросилась. Андрей уже ушёл, оставив записку на холодильнике — уехал в командировку на три дня. Нина вызвала скорую.
Врачи увезли в больницу. Обследование, анализы, консультации специалистов. Диагноз оказался серьёзным — воспаление внутренних органов, требующее срочного лечения и постоянного наблюдения. Нине предстояло провести в больнице не менее трёх недель.
Первые дни прошли в тумане — капельницы, уколы, процедуры. Нина лежала в палате на четверых, смотрела в потолок. Соседки по палате разговаривали между собой, к ним приходили родственники. К Нине никто не приходил.
Андрей вернулся из командировки, Нина позвонила мужу.
— Привет. Как дела? — спросил Андрей равнодушным тоном.
— Я в больнице. Уже пять дней.
— А, да. Прости, на работе завал. Что с тобой?
— Воспаление. Серьёзное. Лежу под капельницами.
— Понятно. Ну, лечись. Выздоравливай.
— Андрей, ты приедешь?
— Когда освобожусь, обязательно заеду.
Муж не приехал. Ни на следующий день, ни через неделю. Нина звонила ещё несколько раз. Андрей отвечал сухо, ссылался на занятость, обещал навестить позже. Обещания оставались словами.
Тамара Ивановна, разумеется, тоже не появлялась. Один раз Нина набралась смелости позвонить свекрови.
— Добрый день, Тамара Ивановна. Это Нина.
— Знаю. Что тебе?
— Я в больнице. Хотела сообщить.
— Ну и что? Андрей мне говорил. Лежи, лечись.
— Мне очень тяжело. Может быть…
— Может быть, что? Думаешь, я должна к тебе бежать? Нина, у меня своя жизнь. Не приставай.
Свекровь отключилась. Нина положила телефон на тумбочку, уставилась в окно. За стеклом шёл дождь, серый ноябрьский день медленно переходил в вечер.
Единственным человеком, который приезжал ежедневно, была мать Нины. Женщина преодолевала через весь город полтора часа на метро и автобусе, приносила домашнюю еду, сидела у кровати дочери.
— Мамочка, зачем ты так мучаешься? Дорога долгая, устаёшь.
— Тише, доченька. Кто тебя навестит, если не я? Муж-то твой где?
Нина отворачивалась, не желая отвечать. Мать всё понимала без слов. Гладила дочь по руке, приговаривала что-то успокаивающее.
В больничной тишине было много времени для размышлений. Нина лежала, смотрела на белый потолок и думала о своей жизни. Шесть лет брака. Шесть лет попыток угодить мужу и свекрови. Шесть лет постепенного стирания собственной личности.
Она поняла — их отношения с Андреем давно мертвы. Нет любви, нет уважения, нет даже простого человеческого тепла. Живут вместе по привычке, по инерции. Нина терпит, надеясь, что всё изменится. Но ничего не меняется. И не изменится.
Понимание пришло постепенно, но стало абсолютно ясным. Возвращаться к этой жизни нельзя. Нужно что-то менять. Но что именно — Нина пока не знала.
Через три недели врачи разрешили выписку. Состояние стабилизировалось, острая фаза миновала. Нужно было продолжать лечение амбулаторно, соблюдать диету, избегать стрессов. Нина подписала документы, собрала свои вещи в пакет. Мать помогла дойти до выхода из больницы, поймала такси.
— Поеду домой, приведу себя в порядок, — сказала Нина. — Спасибо тебе за всё, мамочка.
— Может, ко мне поедешь? Отдохнёшь?
— Нет, нужно домой. Увидимся завтра.
Такси остановилось у знакомого дома. Нина расплатилась с водителем, поднялась в лифте на свой этаж. Достала ключи из сумки, вставила в замочную скважину.
Ключ не поворачивался.
Нина попробовала ещё раз. Потом третий. Замок не поддавался. Девушка нахмурилась, присмотрелась к личинке. Замок новый. Блестящий, явно недавно установленный.
Сердце ухнуло вниз. Нина нажала на звонок. Внутри квартиры раздались шаги, дверь распахнулась.
На пороге стояла Тамара Ивановна. Лицо свекрови выражало холодную решимость и плохо скрытое торжество.
— А, это ты. Наконец-то выписали.
— Тамара Ивановна, почему замок поменяли? Мой ключ не подходит.
— Мы с Андреем всё обдумали и приняли решение. Ты больше здесь не живёшь.
Нина замерла, не веря услышанному.
— Что?
— Ты меня прекрасно поняла. Андрей подаст на развод в ближайшее время. Поэтому забирай свои вещи и уходи.
— Это и моя квартира! Оформлена на обоих!
— Была твоя. Теперь нет. Вот твои тряпки, забирай.
Тамара Ивановна выкатила на лестничную площадку три помятых чемодана. Нина открыла один чемодан, вещи внутри лежали вперемешку — одежда, обувь, косметика, книги. Всё наспех запихнуто, без разбора.
— Подождите! Вы не имеете права!
— Имею. Я мать Андрея и защищаю интересы своего сына. Тебе здесь больше делать нечего.
— Где Андрей? Позовите его!
— Сына нет дома. Работает. Вообще, прекращай устраивать сцены. Проваливай отсюда.
Дверь захлопнулась. Нина стояла на площадке, глядя на чемоданы. Ноги подкашивались, голова кружилась. Только что выписалась из больницы, где провела три недели. И вот так — выставили на лестницу, как бродячую собаку.
Девушка достала телефон дрожащими руками, набрала номер Андрея. Муж сбросил вызов. Нина позвонила ещё раз. Снова сброс. Написала сообщение: «Меня выгнали из квартиры. Что происходит?». Ответа не было.
Нина села на ступеньки, обхватила голову руками. Слёзы текли сами собой. Три недели в больнице, три недели борьбы с болезнью. И это финал? Выгнали, поменяли замки, выбросили вещи?
Через полчаса Нина позвонила матери. Рассказала случившееся сбивчиво, всхлипывая. Мать примчалась через час, помогла дочери дотащить чемоданы до своей машины.
— Живи у меня, доченька. Справимся как-нибудь.
Родители жили в крохотной однокомнатной квартире в старом доме. Двадцать восемь квадратных метров на двоих. Тесно, неудобно, но другого выхода не было.
Нина провела первую ночь, лёжа на раскладушке и глядя в темноту. Голова раскалывалась, тело ныло после больницы. Мысли путались, не давая уснуть. Как так вышло? Шесть лет брака закончились выброшенными на лестницу чемоданами?
Утром пришло уведомление. Андрей подал заявление на развод. Официально, по всем правилам. Нина прочитала сообщение, отложила телефон в сторону. Значит, так.
Девушка нашла в интернете контакты юридической консультации, записалась на приём. Через два дня сидела в офисе напротив пожилого мужчины с усталыми глазами.
— Рассказывайте ситуацию.
Нина изложила всё — от знакомства до выселения. Юрист слушал внимательно, иногда задавал уточняющие вопросы. Когда Нина закончила, мужчина откинулся на спинку кресла.
— У вас хорошие шансы. Квартира приобретена в браке, оформлена на обоих супругов. Это совместно нажитое имущество согласно Семейному кодексу. Вы имеете право на половину.
— Но меня выгнали, замки поменяли…
— Незаконно. Можете подать заявление в полицию о нарушении ваших прав. Но проще идти через суд. Подавайте встречный иск о разделе имущества. У вас есть документы на квартиру?
— Договор купли-продажи, ипотечный договор. Всё в электронном виде сохранилось.
— Отлично. Соберите все документы, подтверждающие ваши платежи по ипотеке. Выписки из банка, справки с работы о доходах. Чем больше доказательств, тем лучше.
Нина потратила неделю на сбор бумаг. Запросила выписки из банка, взяла справку с работы, распечатала договоры. Папка с документами становилась всё толще.
Через месяц состоялось судебное заседание. Нина пришла с юристом, села на скамью. Через несколько минут вошёл Андрей с адвокатом. Муж не смотрел в сторону жены, держался отстранённо. Тамара Ивановна сидела в зале, сверля Нину злобным взглядом.
Судья зачитал исковое заявление Андрея о расторжении брака. Потом встречное заявление Нины о разделе имущества. Началось разбирательство.
Адвокат Андрея утверждал, что квартира принадлежит его клиенту, так как основные платежи вносил именно муж. Юрист Нины предъявил выписки из банка, доказывающие обратное — платежи совершались с общего счёта, на который оба супруга перечисляли зарплаты.
— Ваша честь, — твёрдо произнесла Нина, когда ей дали слово. — Квартира оформлена на нас обоих. Мы платили ипотеку вместе, я работала наравне с мужем. Это наше общее имущество, и я требую раздела согласно закону.
Тамара Ивановна не выдержала, вскочила с места.
— Какое имущество?! Хватает наглости рот открывать! Мой сын всё заработал, а ты только паразитировала!
Судья стукнул молотком.
— Прошу соблюдать порядок в зале. Ещё одна вспышка — удалю из зала суда.
Свекровь села, но продолжала шипеть под нос ругательства. Андрей сидел, опустив голову, не произнося ни слова.
Судья запросил дополнительные документы — справки о доходах обоих супругов за последние шесть лет, все платёжные документы по ипотеке, договор купли-продажи квартиры с указанием обоих собственников.
Заседание отложили на две недели. Нина и юрист собрали всё необходимое, передали в суд. Документы красноречиво доказывали — квартира приобреталась и оплачивалась обоими супругами в равной степени.
Второе заседание прошло быстрее. Судья изучил материалы дела, выслушал обе стороны. Адвокат Андрея пытался утверждать, что Нина не вносила достаточного вклада, но цифры говорили об обратном.
— Суд установил следующее, — зачитал судья через полчаса. — Квартира по адресу… приобретена супругами в период брака, оформлена на обоих. Платежи по ипотеке осуществлялись совместно из общего семейного бюджета. Следовательно, данная недвижимость является совместно нажитым имуществом и подлежит разделу в равных долях.
Тамара Ивановна побелела лицом. Андрей сжал кулаки.
— Суд обязывает ответчика выплатить истцу денежную компенсацию в размере половины рыночной стоимости квартиры в течение трёх месяцев. В случае невозможности выплаты суд постановляет продать квартиру с торгов и разделить вырученные средства поровну между бывшими супругами.
Решение суда было окончательным. Нина выиграла. Тамара Ивановна выбежала из зала, хлопнув дверью. Андрей подошёл к бывшей жене.
— Довольна? — спросил муж глухо.
— Я требую только то, что принадлежит мне по праву.
— Мы могли договориться полюбовно.
Нина посмотрела мужу в глаза.
— Договориться? Вы меня выгнали из дома, пока я лежала в больнице. Поменяли замки, выбросили вещи на лестницу. Это называется договориться?
Андрей отвернулся, ушёл без ответа.
У Андрея не оказалось денег на компенсацию. Зарплата менеджера была средней, накоплений не имелось. Единственным выходом стала продажа квартиры. Андрей пытался торговаться, искал варианты, но суд был непреклонен.
Квартиру продали через три месяца. Покупатель нашёлся быстро — хорошее расположение, новостройка, приличный ремонт. Деньги разделили пополам, согласно решению суда.
Нина получила свою половину и долго смотрела на цифры на банковском счёте. Этих денег хватало на первый взнос за небольшую однокомнатную квартиру.
Оформила ипотеку, внесла первый взнос, получила ключи. Переехала с минимумом вещей — матрас, стол, стул, микроволновка. Остальное докупит постепенно.
Нина устроилась на новую работу в крупную компанию. Зарплата оказалась выше, условия лучше. Коллеги приветливые, начальник адекватный. Девушка с головой погрузилась в работу, осваивая новые обязанности.
Вечерами сидела у окна, смотрела на город. Маленькая квартира, минимум мебели, ипотека на много лет вперёд. Но это была её квартира. Её территория, где никто не критикует, не придирается, не выставляет на лестницу.
Андрей написал однажды ночью. Длинное сообщение о том, как сожалеет, что всё так вышло. Просил прощения за поведение матери и за собственную слабость. Говорил, что понял ошибки слишком поздно.
Нина прочитала, но не ответила. Прощение было, но возвращения не будет. Слишком много боли, слишком много унижений. Некоторые вещи нельзя исправить извинениями.
Прошёл год. Нина обустроила квартиру, купила диван и книжный шкаф. Повесила на стены картины, расставила на подоконнике цветы в горшках. Маленькое пространство превратилось в уютное гнёздышко.
Мать приезжала каждые выходные, пила чай на новой кухне, радовалась успехам дочери. Жизнь налаживалась медленно, но верно.
Иногда, засыпая в тишине своей квартиры, Нина вспоминала тот ноябрьский день. Замок, который не открывался. Чемоданы на лестничной площадке. Злорадное лицо свекрови. Тогда казалось — это конец. Крах, катастрофа, полное уничтожение.
Но оказалось — это было начало. Начало новой жизни, где Нина принадлежала только себе. Где не нужно терпеть унижения, угождать чужим людям, стирать собственную личность. Где можно дышать полной грудью, не оглядываясь на чужое мнение.
Пока она лежала в больнице, муж с матерью поменяли замки в её квартире. Но вместе с замками изменилась вся жизнь Нины. И эти изменения, как ни странно, оказались к лучшему.
Из последних сил