Яна сидела в нотариальной конторе и смотрела на документ, не до конца осознавая написанное. Трёхкомнатная квартира в центре города. Семьдесят восемь квадратных метров. Собственность переходит к ней по завещанию бабушки Анны Васильевны. Бабушка умерла полгода назад, и Яна до сих пор не могла смириться с утратой.
Бабушка по отцовской линии всегда была для Яны больше чем родственницей. Анна Васильевна заменила девочке отца, который погиб в автокатастрофе, когда Яне было всего пять лет. После смерти сына бабушка окружила внучку заботой, вниманием, любовью. Водила в театры, учила готовить, рассказывала истории из жизни. А теперь оставила самое ценное — квартиру.
— Яна Сергеевна, вы можете забрать документы, — нотариус протянул папку с бумагами. — Квартира официально ваша.
— Спасибо, — Яна взяла папку дрожащими руками.
Двадцать пять. Ей только-только исполнилось двадцать пять, а теперь появилась собственная квартира. Без ипотеки, без кредитов, без многолетнего накопления денег. Просто подарок от любимой бабушки. Последний подарок.
В тот же вечер Яна приехала в квартиру. Старые обои, потёртый линолеум, мебель ещё советских времён. Бабушка последние годы почти не выходила из дома, не было сил заниматься ремонтом. Но квартира была просторная, светлая, с большими окнами. Потенциал огромный.
Яна достала блокнот и начала записывать идеи. Поклеить новые обои. Заменить линолеум на ламинат. Обновить сантехнику в ванной. Купить новую мебель — современную, функциональную. Сделать из этой квартиры настоящий дом. Свой дом.
Накопления были небольшие — за два года работы в рекламном агентстве удалось отложить триста тысяч рублей. На полноценный ремонт этого не хватило бы, но родители мамы предложили помочь. Дедушка с бабушкой дали ещё двести тысяч. Половина миллиона — вполне достаточно для хорошего ремонта.
Работы начались в конце весны. Яна наняла бригаду, сама выбирала материалы, ездила по магазинам, сравнивала цены. Каждый вечер после работы заезжала на объект, проверяла, как идут дела. Рабочие сначала удивлялись такому контролю, потом привыкли. Молодая хозяйка знала, чего хотела, и не стеснялась высказывать замечания.
Ремонт затянулся на четыре месяца. Сначала демонтаж — содрали обои, сняли старый линолеум, выбросили ненужную мебель. Потом штукатурка, шпатлёвка, покраска потолков. Укладка ламината, поклейка обоев. Установка новой сантехники. Каждый этап требовал времени и внимания.
К началу осени квартира преобразилась. Светлые стены, тёмный ламинат, белоснежные потолки. На кухне — новый гарнитур цвета слоновой кости, в ванной — современная плитка и стеклянная душевая кабина. Мебель заказали по индивидуальному проекту — минималистичную, удобную. Яна стояла посреди гостиной и не могла нарадоваться.
— Бабуля, спасибо тебе, — тихо сказала девушка, глядя на фотографию Анны Васильевны на комоде. — Спасибо за всё.
Новоселье устроила в субботу. Пришли друзья с работы, несколько знакомых с университета, соседка тётя Вера из соседней квартиры. Яна накрыла стол, включила музыку. Все восхищались ремонтом, хвалили вкус хозяйки, поздравляли с новым этапом жизни.
— Яночка, это просто волшебство, — подруга Катя обнимала хозяйку. — Ты сама всё придумала?
— Сама. Долго выбирала варианты, смотрела картинки в интернете, советовалась с дизайнером.
— Получилось шикарно. Прямо хочется здесь остаться жить.
— Приходи в гости когда захочешь, — Яна улыбнулась.
Вечер прошёл отлично. Гости разошлись только за полночь, оставив после себя приятные воспоминания и тёплые слова. Яна убрала со стола, помыла посуду, легла спать в своей новой спальне.
Прошло несколько недель спокойной жизни. Работа, дом, иногда встречи с друзьями. Яна привыкала к новому статусу владелицы квартиры, обустраивала быт, покупала мелочи для дома. Жизнь наладилась, стала размеренной и предсказуемой.
Однажды в воскресенье утром раздался звонок в дверь. Яна открыла и застыла от неожиданности. На пороге стояли младшие брат Максим и сестра Алина, от второго брака матери с Игорем Петровичем. Максиму было восемнадцать, Алине — шестнадцать.
— Привет, Янка, — Максим широко улыбнулся. — Можно войти?
— Привет, — Яна растерянно посторонилась. — Проходите.
Максим и Алина зашли в квартиру, оглядываясь по сторонам. Младший брат присвистнул.
— Ничего себе! Ты тут прям палас-отель устроила!
— Ремонт сделала, — Яна закрыла дверь. — Проходите, садитесь.
Брат с сестрой прошли в гостиную, уселись на диван. Яна стояла в дверях, всё ещё не понимая, что происходит. Отношения с младшими были прохладными последние годы.
После того как мать вышла замуж за Игоря Петровича и родила двоих детей, Яна как-то отошла на второй план. Виделись редко, по праздникам. Разговаривали поверхностно. И вот теперь неожиданный визит.
— Чай, кофе? — Яна решила соблюсти приличия.
— Чай можно, — Алина улыбнулась.
Яна прошла на кухню, поставила чайник. Достала из холодильника вчерашний пирог, нарезала на тарелку. Заварила чай, принесла в гостиную. Максим с Алиной продолжали осматривать квартиру, переглядываясь между собой.
— Как дела у вас? — Яна разливала чай по чашкам.
— Нормально, — Максим взял чашку. — Учусь в колледже, на программиста.
— А я в школе, — добавила Алина. — В десятом классе.
— Понятно. А к чему визит? Что-то случилось?
— Да нет, просто решили навестить, — Максим пожал плечами. — Давно не виделись. Мама говорила, что ты квартиру получила. Вот решили посмотреть.
— Посмотрите, — Яна кивнула, чувствуя какую-то фальшь в словах брата.
Младшие пили чай, ели пирог, разговаривали о погоде и учёбе. Всё было вежливо, но натянуто. Яна не понимала, зачем они приехали на самом деле. Максим с Алиной никогда особо не интересовались жизнью старшей сестры. А тут вдруг визит.
Зазвонил телефон. Коллега по работе, вопрос по проекту. Яна извинилась и вышла в спальню. Разговор затянулся — обсуждали детали рекламной кампании, сроки, бюджет. Минут десять Яна объясняла, уточняла, записывала. Наконец закончила и направилась обратно в гостиную.
Не дойдя до двери, услышала приглушённые голоса. Максим и Алина разговаривали шёпотом, думая, что Яна всё ещё занята телефонным разговором. Девушка остановилась в коридоре, прислушиваясь.
— Слушай, надо быстрее с ней поговорить, — Максим говорил тихо, но слова были различимы. — Пока она в хорошем настроении.
— А ты уверен, что она согласится? — голос Алины звучал неуверенно.
— Должна согласиться. Мы же родные. Квартира хорошая, ремонт классный. Можно продать за девять миллионов легко.
Яна замерла. Продать? О чём речь?
— И нам с тобой по три миллиона достанется, — продолжал Максим. — Ей тоже три. Справедливо же. Мы все внуки были.
— Но квартира от бабушки по папиной линии, — Алина понизила голос. — Мы с тобой вообще не родственники той бабке.
— Ну и что? Янка же нормальная. Поделится. Главное правильно подать.
Кровь стучала в висках. Яна стояла за дверью, не в силах двинуться с места. Вот оно что. Приехали не в гости. Приехали делить квартиру. Её квартиру. Наследство от любимой бабушки.
— Надо сказать, что семья должна поддерживать друг друга, — рассуждал Максим. — Что мы тоже хотим учиться, жить. Что деньги нужны всем.
— А если не согласится?
— Мама с Игорем Петровичем помогут. Они с ней поговорят. Убедят.
Яна резко толкнула дверь и вошла в гостиную. Максим с Алиной подскочили, испуганно уставившись на сестру.
— Так вот зачем вы приезжали — не в гости, а делить квартиру! — голос Яны звучал холодно и твёрдо.
— Янка, ты что, подслушивала? — Максим попытался изобразить возмущение.
— Я слышала ваш разговор. Случайно. Но, видимо, не зря.
— Мы просто обсуждали… — начала Алина, но Яна перебила.
— Вы обсуждали, как уговорить меня продать квартиру и разделить деньги на троих. Правильно я поняла?
Максим и Алина молчали, переглядываясь. Наконец брат вздохнул.
— Ну, в общем, да. Слушай, Янка, мы же родные. Я понимаю, квартира тебе досталась. Но почему ты должна жить в трёшке, а мы с Алиной ютиться в двушке с родителями?
— Потому что квартира моя. От моей бабушки.
— Ну и что? Можно же продать, разделить деньги. Каждому по три миллиона. На эти деньги можно что-то купить, или вложить, или на учёбу потратить.
Яна медленно покачала головой.
— Максим, ты слышишь себя? Ты приехал сюда и требуешь, чтобы я продала квартиру, которую мне оставила бабушка. Квартиру, в которую я вложила все силы и деньги на ремонт. И отдала тебе треть.
— Не требую. Прошу, — Максим попытался смягчить тон. — Мы же семья.
— Семья, — повторила Яна с горечью. — Семья, которая появилась только тогда, когда у меня появилась квартира.
— Ты несправедлива, — вмешалась Алина. — Мы не из-за денег приехали.
— Правда? А из-за чего? Внезапно соскучились по старшей сестре, с которой не виделись полгода?
Младшие молчали. Яна прошла к окну, повернулась к брату и сестре.
— Вам из этой квартиры не достанется ничего. Абсолютно ничего.
— Это нечестно! — вскочил Максим. — Почему тебе всё, а нам ничего?!
— Потому что это моё наследство. От моей родной бабушки по отцовской линии. Вы с Алиной вообще не являетесь родственниками Анны Васильевны.
— Но мы твои брат и сестра!
— По маме. От другого брака мамы. И это не даёт вам права на моё имущество.
Алина всхлипнула.
— Мы думали, ты поможешь нам. Мы же семья.
— Помочь — это одно. А требовать треть от продажи квартиры — совсем другое, — Яна скрестила руки на груди. — Если вы считаете, что имеете права на эту квартиру, обращайтесь в суд. Но предупреждаю — это бесперспективно.
— В суд? — Максим вскинулся. — Ты серьёзно?
— Абсолютно. Квартира завещана лично мне. Законных оснований для её раздела нет.
— Янка, ну ты чего? — брат попытался изменить тактику. — Мы же просто поговорить хотели. Предложить вариант.
— Вариант, при котором я остаюсь без квартиры и получаю треть денег от продажи? Спасибо, не надо.
— Ну хотя бы дай денег! — не выдержала Алина. — Ну хоть немного! У тебя же теперь есть!
Яна медленно подошла к двери, открыла её.
— Уходите. Прямо сейчас.
— Что?
— Я сказала — уходите. И больше не появляйтесь здесь с такими предложениями.
— Ты выгоняешь нас? — Максим не верил происходящему.
— Выгоняю. Потому что вы пришли не в гости, а с корыстными целями. И я не хочу иметь с вами дела.
Младшие неохотно встали с дивана, направились к выходу. Максим остановился в дверях.
— Ты пожалеешь об этом. Мама узнает.
— Пусть узнаёт, — Яна держала дверь. — До свидания.
Брат и сестра ушли. Яна закрыла дверь, прислонилась к ней лбом. Руки дрожали, сердце колотилось. Неужели они действительно приехали делить квартиру? Неужели всерьёз думали, что она согласится продать наследство бабушки и отдать им деньги?
Через полчаса позвонила мать. Елена Михайловна говорила возмущённым тоном.
— Яна, что ты наделала?! Максим только что приехал, рассказал! Ты их выгнала!
— Мама, они приехали не в гости, — Яна старалась говорить спокойно. — Они хотели, чтобы я продала квартиру и разделила деньги между нами троими.
— Ну и что плохого? Они же твои брат и сестра!
— Квартира досталась мне от бабушки по папиной линии. Они не имеют к ней никакого отношения.
— Как это не имеют?! Они же мои дети! У тебя же доброе сердце. Должна понимать, им нужны деньги на учёбу, на жизнь!
— Мама, это моё наследство. Я его не продам и не разделю.
— Яна, ты эгоистка! — мать повысила голос. — У тебя трёхкомнатная квартира, а дети ютятся в двушке! Ты могла бы помочь семье!
— Я не обязана помогать за счёт своего наследства.
— Ты обязана! Ты старшая! Ты должна заботиться о младших!
— Мама, квартира моя и точка. Если тебя это не устраивает, мне жаль.
Елена Михайловна ещё некоторое время возмущалась, обвиняла дочь в чёрствости и эгоизме. Яна молча слушала, потом положила трубку. Не было сил спорить.
Вечером позвонил отчим Игорь Петрович. Голос был строгим, назидательным.
— Яна, мы должны серьёзно поговорить. Твоё поведение сегодня было неприемлемым.
— Игорь Петрович, я не обязана объяснять своё поведение.
— Обязана. Ты обидела Максима и Алину. Они приехали к тебе с добрыми намерениями, а ты их выгнала.
— С добрыми намерениями? Они хотели, чтобы я продала квартиру.
— И что в этом плохого? Ребятам нужны деньги. Максим хочет учиться на платном, Алине скоро в университет поступать. А у тебя огромная квартира, в которой ты живёшь одна.
— Игорь Петрович, эта квартира — наследство от моей бабушки. По отцовской линии. Ваша семья не имеет к ней никакого отношения.
— Моя семья — это твоя семья! Елена твоя мать, Максим и Алина — брат и сестра!
— От другого брака. Это не даёт им права на моё имущество.
Игорь Петрович раздражённо выдохнул.
— Яна, ты могла бы проявить великодушие. Помочь младшим. Но вместо этого ведёшь себя как эгоистка.
— Я просто защищаю своё.
— Своё, своё… Всегда только о себе думаешь. А о семье не думаешь.
— О какой семье? О той, которая появилась только тогда, когда у меня появилась квартира?
— Что ты хочешь этим сказать?
— То, что последние годы вы обо мне не вспоминали. Жила я отдельно, снимала комнату, никто не интересовался. А как квартира досталась, сразу все вспомнили про семью.
— Ты несправедлива.
— Я справедлива. Квартира моя. Наследство от бабушки Анны Васильевны, которая была родной бабушкой только мне. Не Максиму, не Алине. Мне.
Игорь Петрович ещё пытался что-то говорить, но Яна прервала разговор. Положила трубку и отключила звук. Надоело объясняться.
Следующие дни телефон разрывался от звонков. Мать звонила по несколько раз в день, требуя пересмотреть решение. Игорь Петрович слал длинные сообщения о семейных ценностях. Максим писал в мессенджерах, обвиняя в жадности. Алина жаловалась, что Яна разрушила семью.
Но девушка не сдавалась. Заблокировала номера родственников, удалила из соцсетей. Не хотела больше слышать требования и обвинения. Квартира была её. Законно, справедливо, честно. Бабушка Анна Васильевна оставила наследство внучке, а не всем родственникам подряд.
Через неделю напряжение спало. Звонки прекратились, сообщения перестали приходить. Яна вернулась к обычной жизни — работа, дом, встречи с друзьями. Только теперь без назойливых родственников, которые хотели отобрать у неё квартиру.
Однажды вечером Яна сидела на диване с чашкой чая и смотрела в окно. За окном шёл дождь, по стеклу стекали капли. Уютно, спокойно, тихо. Своя квартира, свой дом. Без претензий, без требований.
На комоде стояла фотография бабушки Анны Васильевны. Яна подошла, взяла рамку в руки.
— Спасибо, бабуля. Спасибо, что оставила мне этот дом. И не волнуйся — я никому его не отдам. Никогда.
Поставила фотографию обратно, вернулась на диван. Взяла планшет, начала листать новости. Жизнь продолжалась. Без драм, без скандалов. Просто жизнь в собственной квартире, которую никто не мог отнять.
Иногда Яна думала о матери, о младших. Было немного грустно, что отношения разрушились. Но выбор был сделан, и сожалений не возникало. Семья — это не только кровные узы. Это уважение, поддержка, любовь. А не попытки отобрать чужое имущество под предлогом родства.
Прошло несколько месяцев. Яна устроилась на новую работу с более высокой зарплатой, познакомилась с интересным молодым человеком, съездила в отпуск на море. Жизнь текла своим чередом, наполненная событиями и эмоциями.
Квартира стала настоящим домом. Яна добавила новые элементы декора, купила большой ковёр в гостиную, повесила картины. Каждый вечер возвращалась сюда с радостью, зная, что это её пространство. Место, где можно быть собой, не оглядываясь на чужие требования.
Однажды пришло сообщение от матери. Короткое, без упрёков:
«Яна, прости. Мы были не правы. Хочу с тобой увидеться».
Яна долго смотрела на экран телефона. Прощать или нет? Встречаться или игнорировать? В итоге ответила:
«Подумаю».
Не хотелось резать с плеча. Мать всё-таки мать, как ни крути. Но и позволять снова лезть в жизнь с требованиями тоже не хотелось. Время покажет. Может, отношения наладятся. А может, останется как есть — на расстоянии.
Главное, что квартира осталась у Яны. Дом, который подарила любимая бабушка. Память об Анне Васильевне, о её заботе и любви. И никакие родственники не смогли это отнять.
Вечером Яна включила музыку, приготовила ужин на просторной кухне. За окном темнело, в квартире горел мягкий свет ламп. Уютно, спокойно. Так, как должно быть дома.
Жизнь продолжалась, полная возможностей и планов. Своя жизнь, в своей квартире, без навязчивых требований разделить то, что принадлежит только тебе.
Ты хотел страсти? Получи! Но возвращаться в мой дом ты не будешь — я не вокзал для потасканных поездов