Алёна сидела за кухонным столом и просматривала банковские выписки. Цифры расплывались перед глазами, но общая картина была предельно ясной — денег хватало впритык. Она отложила листок и потерла переносицу. Снова эти траты, снова непонятные списания. Игорь зашёл на кухню, небрежно бросил ключи на столешницу.
— Ты что-то хотела? — спросил он, открывая холодильник.
— Игорь, объясни мне, пожалуйста, что это за платёж на двадцать три тысячи? — Алёна развернула к мужу распечатку. — Я не помню, чтобы мы что-то покупали.
Муж даже не взглянул на бумагу. Достал из холодильника йогурт, оторвал крышку.
— А, это я кредит взял. Небольшой такой, на текучку.
Алёна замерла с листком в руке. Пальцы непроизвольно сжали бумагу сильнее.
— Ещё один кредит? Игорь, мы же договаривались! Ты обещал, что больше не будешь брать деньги без моего ведома!
— Ну что ты сразу накручиваешь себя, — махнул рукой Игорь. — Это же ерунда, всего ничего. Вернём быстро.
— Всего ничего? — голос Алёны стал тише, что обычно означало приближающуюся бурю. — Двадцать три тысячи в месяц — это ерунда? А сколько ты вообще взял?
Игорь отвёл взгляд, сосредоточился на йогурте.
— Сто пятьдесят. Но проценты небольшие, не волнуйся.
Алёна прикрыла глаза. Дышать стало труднее, но она заставила себя выдохнуть медленно. Вскакивать и кричать не было сил. Вместо этого она просто смотрела на мужа, который спокойно доедал йогурт, будто ничего особенного не произошло.
— Небольшие проценты в микрофинансовой организации? — переспросила она. — Игорь, ты вообще понимаешь, что такое МФО? Там проценты космические! Ты опять пошёл туда, потому что банки уже не дают?
— Алёнка, ну хватит паниковать. Я же не дурак, всё рассчитал. Просто сейчас денег не хватало на ремонт машины, вот и пришлось.
— На ремонт машины, — повторила Алёна. — А в прошлый раз на что? На подарок матери? Или это был тот кредит, когда ты решил вложиться в дело друга?
Игорь поморщился, выбросил пустую упаковку в мусорное ведро.
— Зачем ты всё старое ворошишь? Я же возвращаю понемногу.
— Понемногу, — Алёна усмехнулась. — Игорь, у нас уже три кредита! Три! Каждый месяц уходит больше половины твоей зарплаты только на выплаты. Как ты собираешься отдавать ещё и этот?
— Ну, я думал… может быть, ты поможешь немного, — пробормотал Игорь, не поднимая глаз.
Алёна откинулась на спинку стула. Вот оно. Конечно. Каждый раз одно и то же.
— То есть ты взял деньги, не спросив меня, а теперь я должна помогать их возвращать? Из моей зарплаты?
— Мы же семья, — Игорь наконец посмотрел на жену. — Разве не так? В семье помогают друг другу.
— Помогают, — кивнула Алёна. — Но семья — это когда решения принимают вместе. Ты же даже не считаешь нужным со мной посоветоваться. Просто берёшь кредиты, а потом удивляешься, почему я злюсь.
— Я не удивляюсь, — буркнул Игорь. — Я прекрасно знаю, что ты сейчас начнёшь читать лекцию про бюджет и финансовую грамотность. Мама права была, когда говорила, что ты слишком зациклена на деньгах.
Алёна почувствовала, как что-то внутри дёрнулось. Людмила Георгиевна. Конечно. Свекровь никогда не упускала возможности высказаться о том, как невестка управляет семейными финансами.
— Твоя мама, — начала Алёна медленно, — считает меня жадной, потому что я не даю тебе спускать деньги непонятно на что. Но это моя квартира, мои деньги, которые я зарабатываю. И я имею право контролировать, куда они уходят.
— Вот опять началось, — Игорь развёл руками. — Моя квартира, мои деньги. А я что, чужой здесь?
— Ты не чужой, — устало ответила Алёна. — Но ты ведёшь себя как ребёнок, который не понимает цену деньгам. И я больше не намерена расхлёбывать последствия твоей безответственности.
Игорь фыркнул, направился к выходу из кухни.
— Поговорим, когда остынешь, — бросил он через плечо.
Алёна осталась сидеть за столом. Перед глазами всё ещё маячили цифры из выписки. Она взяла телефон, открыла калькулятор. Сложила все ежемесячные платежи по кредитам Игоря. Получилась сумма, от которой стало дурно. А теперь ещё двадцать три тысячи сверху. Женщина опустила телефон на стол. Когда-то она верила, что Игорь изменится. Что он станет ответственнее, научится планировать. Но прошло четыре года, а ситуация только ухудшалась.
Несколько дней они почти не разговаривали. Игорь демонстративно молчал, Алёна не видела смысла начинать разговор первой. Она знала, что рано или поздно муж пойдёт жаловаться Людмиле Георгиевне. Так всегда было. Стоило им поссориться, как свекровь тут же появлялась на пороге с готовыми обвинениями.
В пятницу вечером Алёна вернулась с работы уставшей. Хотелось просто принять душ, забраться под плед и посмотреть какой-нибудь сериал. Но когда она открыла дверь квартиры, сразу услышала голоса. Игорь и Людмила Георгиевна сидели на кухне за чаем.
— А, Алёночка пришла, — свекровь повернулась к невестке с натянутой улыбкой. — Проходи, проходи, мы тут как раз о тебе говорили.
Алёна сняла куртку, повесила на вешалку. Внутри всё сжалось. Она прекрасно понимала, чем закончится этот визит.
— Здравствуйте, Людмила Георгиевна, — вежливо поздоровалась она.
— Игорёк мне тут всё рассказал, — свекровь отпила чай, не спуская глаз с невестки. — Про то, как ты отказалась помочь мужу в трудную минуту.
Алёна прислонилась к дверному косяку. Конечно. Игорь, видимо, изложил ситуацию так, будто жена — последняя эгоистка.
— Людмила Георгиевна, ваш сын взял кредит на сто пятьдесят тысяч, не поставив меня в известность, — спокойно сказала Алёна. — Это уже четвёртый кредит за два года. Я не считаю, что должна оплачивать его долги.
— Ах вот как, — свекровь выпрямилась на стуле. — Не должна. А кто должен? Он что, не твой муж?
— Мой, — кивнула Алёна. — Но это не значит, что я обязана расплачиваться за его финансовую безответственность.
— Безответственность! — Людмила Георгиевна всплеснула руками. — Да он для семьи старается! Машину чинил, чтобы вас возить! А ты называешь это безответственностью!
Алёна прикусила губу. Спорить со свекровью было бесполезно. Людмила Георгиевна всегда вставала на сторону сына, даже если тот был категорически неправ.
— Я понимаю вашу позицию, — сказала Алёна. — Но своё мнение не изменю.
— Мнение, — передразнила свекровь. — У тебя только и есть что мнение да жадность. Игорёк мне всё рассказал. Как ты считаешь каждую копейку, как не даёшь ему даже на самое необходимое потратиться.
— Людмила Георгиевна, — Алёна почувствовала, как напряглись плечи, — я работаю наравне с вашим сыном. Больше того, зарабатываю я больше. Эта квартира принадлежит мне, я купила её до брака. Я плачу за коммунальные услуги, за еду, за всё остальное. Игорь тратит свою зарплату на погашение кредитов, которые набрал сам. И теперь он хочет, чтобы я платила ещё и за новый кредит. Вы считаете это нормальным?
Свекровь сощурилась. Игорь сидел, уткнувшись в телефон, явно не собираясь вмешиваться.
— Нормальным я считаю, когда жена поддерживает мужа! — голос Людмилы Георгиевны стал громче. — А ты что делаешь? Попрекаешь его своей квартирой! Унижаешь! Хорошая жена никогда бы так не поступила!
Алёна медленно выдохнула. Руки сами собой сжались в кулаки, но она заставила себя разжать пальцы.
— Понятно. Значит, хорошая жена должна молча оплачивать долги мужа и не возмущаться?
— Именно! — подтвердила свекровь. — В семье так и надо! Один за всех и все за одного!
— Тогда почему этот принцип работает только в одну сторону? — спросила Алёна. — Почему я должна платить за Игоря, а он не считает нужным даже посоветоваться со мной перед тем, как залезть в долги?
Людмила Георгиевна поставила чашку на стол так резко, что чай плеснул на блюдце.
— Потому что ты жена! Ты должна быть рядом, помогать, а не устраивать скандалы из-за денег! — свекровь повысила голос ещё сильнее. — Или ты вообще не любишь моего сына? Может, тебе только квартира нужна была и стабильность? А семья — это не главное?
Алёна почувствовала, как что-то внутри оборвалось. Все эти годы она терпела. Терпела упрёки свекрови, терпела безответственность Игоря, терпела бесконечные кредиты и долги. Но сейчас, когда Людмила Георгиевна обвинила её в том, что она не любит мужа, что-то щёлкнуло.
— Раз твоя мамочка считает меня жадной, — Алёна развернулась к Игорю, который всё ещё сидел, уткнувшись в телефон, — пусть сама оплачивает твои кредиты и долги!
Игорь поднял голову, моргнул. Людмила Георгиевна открыла рот, но Алёна не дала ей вставить слово.
— Я устала, — продолжила женщина. — Устала от того, что меня обвиняют в жадности только за то, что я не хочу выбрасывать деньги в никуда. Устала от того, что мой муж считает нормальным брать кредиты без моего согласия. И устала от того, что его мать считает меня плохой женой, потому что я не готова расплачиваться за чужую безответственность.
— Алён… — начал было Игорь, но она перебила.
— Собирай вещи, — сказала Алёна жёстко. — Эта квартира — моя. Я купила её на свои деньги до брака. Это моё добрачное имущество, и я имею полное право решать, кто здесь живёт. А ты, Игорь, можешь съехать к маме. Раз она так переживает за тебя, пусть помогает.
Воцарилась тишина. Людмила Георгиевна сидела, вытаращив глаза. Игорь медленно поднялся из-за стола.
— Ты серьёзно? — недоверчиво спросил он.
— Абсолютно, — подтвердила Алёна.
— Это… это же бесстыдство какое-то! — опомнилась свекровь. — Как ты можешь выгонять мужа из дома?! Из-за каких-то денег?!
— Не из-за денег, — возразила Алёна. — Из-за неуважения. Из-за того, что меня не считают равноправным партнёром. Из-за того, что мои мнения и чувства никого не волнуют.
— Ты бросаешь моего сына в трудную минуту! — голос Людмилы Георгиевны сорвался на визг. — Это жестокость! Бессердечие!
Алёна пожала плечами. Странно, но она чувствовала почти полное спокойствие. Как будто тяжесть, которая давила на плечи годами, внезапно исчезла.
— Называйте как хотите, — сказала она. — Мне всё равно. Я больше не собираюсь оправдываться за то, что защищаю свои границы.
Игорь стоял посреди кухни, растерянно переводя взгляд с жены на мать.
— Алёна, может, мы поговорим? — попробовал он. — Спокойно, без криков?
— Поздно, — отрезала Алёна. — Я давала тебе шансы. Множество шансов. Сколько раз мы разговаривали об этом? Сколько раз ты обещал, что больше не будешь брать кредиты? И что в итоге? Ты продолжаешь делать то же самое, а потом жалуешься маме, какая я плохая.
— Я не жаловался, — возмутился Игорь. — Я просто рассказал ситуацию.
— Рассказал так, что твоя мать теперь уверена, будто я отказываюсь помогать семье, — Алёна усмехнулась. — Игорь, ты даже не попытался представить мою точку зрения. Потому что тебе удобнее считать меня виноватой.
Людмила Георгиевна вскочила со стула. Лицо свекрови покраснело, глаза сверкали от возмущения.
— Ах вот как! — выкрикнула она. — Значит, мой Игорёк виноват во всём? А ты святая? Да ты эгоистка, вот кто ты! Бессовестная эгоистка!
— Возможно, — согласилась Алёна. — Но эта эгоистка больше не намерена жить с человеком, который не уважает её и не считается с её мнением.
— Мама, пойдём, — Игорь взял Людмилу Георгиевну за руку. — Всё равно с ней сейчас невозможно разговаривать.
— Точно, идите, — кивнула Алёна. — И забирай свои вещи. Завтра я хочу видеть твои чемоданы собранными.
— Ты пожалеешь об этом! — крикнула свекровь, направляясь к выходу. — Ещё пожалеешь! Такого мужа потерять!
Алёна не ответила. Проводила взглядом Игоря и Людмилу Георгиевну до двери, дождалась, пока та захлопнется. Потом прислонилась спиной к стене и медленно опустилась на пол. Руки дрожали. Не от страха или сожаления — от облегчения. Она наконец сказала то, что копилось внутри годами.
Игорь забрал вещи на следующий день. Пришёл молча, собрал одежду, документы, личные вещи. Алёна наблюдала за этим из кухни. Муж несколько раз открывал рот, будто хотел что-то сказать, но так и не произнёс ни слова. Просто взял сумки и ушёл. Дверь закрылась, и в квартире воцарилась тишина.
Алёна прошла в гостиную, опустилась на диван. Пустота вокруг казалась странной, непривычной. Но не пугающей. Скорее освобождающей. Она достала телефон, набрала номер адвоката. Договорилась о встрече. Развод нужно было оформить как можно скорее, пока Игорь не передумал и не начал просить второй шанс.
Неделя прошла в суете. Алёна подала заявление на развод. Игорь не возражал, не пытался с ней связаться. Видимо, Людмила Георгиевна убедила сына, что такая жена — исчадие ада, и лучше держаться от неё подальше. Женщина не возражала. Чем меньше контактов, тем проще.
Через месяц развод был оформлен официально. Алёна получила документы и почувствовала, будто с плеч свалился огромный груз. Больше никаких кредитов Игоря. Никаких упрёков от Людмилы Георгиевны. Никаких бессмысленных ссор из-за денег.
Прошло ещё два месяца. Алёна потихоньку привыкала жить одна. Работа, дом, встречи с подругами. Жизнь вошла в спокойное русло. Никаких неожиданных долгов, никаких финансовых сюрпризов. Женщина даже начала откладывать деньги на ремонт в квартире. То, о чём мечтала давно, но не могла себе позволить из-за постоянных трат на погашение Игоревых кредитов.
Однажды вечером позвонила Света, их общая с Игорем знакомая. Алёна долго думала, отвечать ли, но в итоге взяла трубку.
— Привет, — голос Светы звучал неловко. — Ты как?
— Нормально, — ответила Алёна. — А ты?
— Я-то хорошо. Слушай, я тут Игоря видела недавно… — Света замялась. — Ты в курсе, что у него…
— Нет, молчи, — Алёна села на диван поудобнее. — И знать не хочу, честно говоря. Он в прошлом.
— Ну… я просто подумала, что ты должна быть в курсе, — Света явно не знала, как продолжить. — Он опять кредитов набрал. Причём прилично так. Людмила Георгиевна квартиру продаёт, чтобы его долги закрыть.
Алёна замерла с телефоном у уха. Квартиру. Продаёт.
— Серьёзно? — переспросила она.
— Ага, — подтвердила Света. — Игорь влез ещё в два кредита после вашего развода. Один — на триста тысяч, второй — на четыреста. И это не считая тех, что были раньше. Банки начали требовать погашение, пригрозили судом. Людмила Георгиевна продала свою двушку. Деньги ушли почти полностью на закрытие долгов. Сейчас они с Игорем снимают какую-то квартиру на окраине. Скромную совсем.
Алёна молчала. Информация укладывалась в голове медленно. Игорь продолжил брать кредиты. Людмила Георгиевна, которая так яростно защищала сына, лишилась собственного жилья, чтобы спасти его от коллекторов.
— Ты меня слышишь? — обеспокоенно спросила Света.
— Да, слышу, — очнулась Алёна. — Просто… неожиданно как-то.
— Я подумала, ты должна знать, — повторила Света. — Мало ли, вдруг он попытается к тебе вернуться или что-то в этом роде.
— Спасибо, что предупредила, — Алёна попрощалась и положила трубку.
Она сидела на диване, глядя в пустоту. Людмила Георгиевна продала квартиру. Та самая свекровь, которая называла Алёну жадной и эгоистичной, теперь сама осталась без крыши над головой из-за безответственности сына. Ирония судьбы.
Алёна встала, прошла на кухню. Заварила себе чай, села у окна. За стеклом моросил мелкий дождь. Капли стекали по подоконнику, сливались в маленькие лужицы. Женщина подумала о том, что могло бы произойти, останься она с Игорем. Ещё один кредит на триста тысяч. Ещё один на четыреста. Бесконечная гонка за призрачной стабильностью, которой никогда не наступит. Потому что Игорь не умел и не хотел учиться планировать финансы.
Алёна отпила глоток чая. Горячий напиток согрел изнутри. Она не чувствовала злорадства. Скорее грусть от того, что всё закончилось именно так. Людмила Георгиевна наверняка винила во всём бывшую невестку. Наверняка считала, что если бы Алёна осталась, всё было бы иначе. Но женщина знала правду. Останься она — потеряла бы и свою квартиру тоже. Игорь не остановился бы на одном кредите. Он продолжил бы брать деньги, обещать вернуть, а потом искать кого-то, кто расплатится за него.
Телефон завибрировал. Сообщение от подруги с предложением встретиться в выходные. Алёна улыбнулась, набрала ответ. Жизнь продолжалась. Её жизнь, в которой больше не было места чужим долгам и постоянным упрёкам. Дождь за окном усилился, барабаня по стеклу. Но в квартире было тепло и спокойно.
Женщина допила чай, поставила чашку в раковину. Прошла в гостиную, включила торшер. Мягкий свет заполнил комнату. Алёна взяла с полки книгу, которую давно собиралась прочесть, устроилась на диване. Страницы шелестели под пальцами, слова складывались в предложения, уносили в другой мир. За окном темнело, дождь не прекращался, но Алёне было всё равно. Она была дома. В своём доме, где никто не упрекнёт её в жадности за желание жить спокойно. Где никто не залезет втихаря в долги, а потом не будет ждать, что она разгребёт последствия.
Развод оказался не концом, а началом. Началом жизни, в которой Алёна могла дышать полной грудью. Планировать будущее, не опасаясь, что завтра обнаружится очередной кредит. Копить деньги на то, что действительно нужно, а не отдавать их на погашение чужих долгов. Жить так, как хотела она, а не так, как требовали Игорь и его мать.
Женщина перевернула страницу. История в книге захватывала, но иногда мысли возвращались к разговору со Светой. Людмила Георгиевна лишилась квартиры. Игорь снимает жильё на окраине. Они получили именно то, к чему шли. Алёна могла бы оказаться на их месте, но вовремя поставила точку.
Часы на стене показывали почти полночь. Алёна отложила книгу, потянулась. Пора было ложиться спать. Завтра снова на работу, обычный день, обычные дела. Но в этой обычности была своя прелесть. Предсказуемость, стабильность, отсутствие неприятных сюрпризов.
Женщина выключила свет в гостиной, прошла в спальню. Легла в кровать, укрылась одеялом. Тишина. Никаких разговоров о кредитах. Никаких упрёков. Только она сама и возможность выбирать свой путь. Алёна закрыла глаза. Засыпала легко, без тяжёлых мыслей. Жизнь налаживалась, и это было прекрасно.
Гости наяривают, а догадаться никто не может. Вот это вкус! Новый салат «Гурман» на Новый год, покоряет даже самых капризных