Безвольный муж

Виктор поднял взгляд от газеты. На его лице не было ни удивления, ни тревоги — только спокойствие человека, который не видит проблемы.

— Я отдал их отцу, он просил на ремонт дома. Семья всегда должна помогать друг другу…

— На ремонт дома? — Алла схватилась за край стола, чтобы не упасть. — Витя, это же деньги на закупку тканей! У меня заказы горят!

— Папа сказал, что вернёт через неделю, — Виктор отложил газету и посмотрел на жену с лёгким недоумением. — Ты же сама говорила, что семья — это главное.

Алла прикусила губу. Действительно, когда они познакомились два года назад, она была очарована не только Виктором, но и образом его большой, дружной семьи. После смерти первого мужа и переезда дочери в другой город она чувствовала себя слишком одинокой.

— Это другое, — тихо ответила она. — Эти деньги нужны для работы.

— Алечка, — Виктор подошёл к ней и положил руки на плечи, — ты же знаешь, у нас принято помогать родным. Вспомни, как ты радовалась, когда познакомилась со всеми?

Алла помнила. Большой стол, заставленный домашними закусками. Павел Викторович — статный, седовласый патриарх семейства — поднимал тост за знакомство с будущей невесткой. Наталья со своими детьми, Антон, брат Семён — все улыбались, шутили, рассказывали семейные истории. Как она тогда завидовала этой сплочённости!

— Конечно, помню, — она отошла к окну. — Но я не думала, что помощь будет односторонней.

— Что значит односторонней? — Виктор нахмурился. — Папа дал Антону деньги на первую квартиру. Наташе помог после развода. Семёну одолжил на бизнес.

— А мне кто поможет с закупкой материалов? — Алла повернулась к мужу. — Я вложила все сбережения в ателье.

— Ты теперь часть семьи Петровых, — улыбнулся Виктор. — Мы все тебе поможем.

Алла вспомнила разговор с Павлом Викторовичем накануне свадьбы. Они сидели на веранде его дома, пили чай с вареньем, и будущий свёкор смотрел на неё оценивающе.

— У нас принято помогать друг другу, — говорил он, размешивая сахар в стакане. — Если хочешь стать частью семьи, будь готова поддерживать всех.

— Конечно, — с готовностью соглашалась тогда Алла. — Я всегда мечтала о большой, дружной семье.

Она взяла в руки телефон, снова открыла приложение банка. Счёт был пуст.

— Помнишь наши свадебные деньги? — спросила она тихо.

Виктор кашлянул и отвёл взгляд:

— При чём тут они?

— Их тоже отдали твоему сыну на машину, — Алла старалась говорить спокойно. — Я тогда планировала вложить их в дело.

— Это была вынужденная мера, — лицо Виктора стало жёстче. — У Антона сорвалась сделка, нужно было срочно перехватить деньги.

— Виктор, как мне теперь закупать материалы? — Алла почувствовала, как злость поднимается внутри. — Отменять заказы? Это моё единственное дело, мой источник дохода!

— Ты ведь знала, что в семье Петровых принято помогать друг другу, — Виктор посмотрел на неё с упрёком. — Не делай из этого трагедию. Поищи запасы на складе, попроси отсрочку у поставщиков. Через неделю папа вернёт деньги.

— А если не вернёт? — Алла прищурилась.

— Мы что-нибудь придумаем, — Виктор взял пиджак. — Мне пора на встречу с Семёном. У него новые проблемы с кредитом.

Захлопнулась входная дверь. Алла осталась одна на кухне, всё ещё глядя в экран телефона, как будто там могли появиться исчезнувшие цифры.

Две недели спустя в ателье Аллы кипела работа. Мастерицы кроили ткани для новых заказов. Павел Викторович всё-таки вернул деньги — не полностью, но хватило на самое необходимое.

— Алла Сергеевна, у нас проблема с машинкой, — окликнула её Людмила, самая опытная швея. — Не могу найти новую Чайку, которую вы купили.

Алла замерла, не донеся ножницы до ткани.

— Как это не можешь найти? Она стояла в дальнем углу.

Обойдя всё помещение, Алла убедилась — новой профессиональной швейной машинки не было. Сердце неприятно кольнуло. Неужели?..

Вечером она встретила Виктора прямым вопросом: — Где машинка из ателье? Та, что я купила в прошлом месяце.

Виктор перебирал бумаги, не поднимая глаз: — А, эта… Наташе пришлось отдать.

— Ты отдал профессиональное оборудование для домашнего использования?

— У неё дети растут, надо одежду перешивать, а старая машинка сломалась, — пожал плечами Виктор. — Что такого? У тебя же есть ещё.

Алла прикрыла глаза, считая до десяти.

— Это всё равно что забрать инструменты у хирурга, потому что кому-то дома нужно гвоздь забить!

— Не преувеличивай. Наташа обещала вернуть.

— Когда?

— Как только сможет купить новую.

И снова Алла уступила. Но с каждым днём запросы становились всё наглее. Телефон звонил постоянно.

— Климова слушает, — привычно отвечала она, не глядя на экран.

— Алла, здравствуйте, это Наталья, — раздался приторно-сладкий голос. — Извините, что беспокою, но детям нужна школьная форма, а у меня зарплату задерживают…

Следом звонил Антон: — Алла Сергеевна, выручайте! До получки неделя, а холодильник пустой. Верну с процентами!

Или брат Виктора: — Алла, у меня ситуация патовая. Срочно нужны деньги на лечение, страховка не покрывает. Тридцать тысяч всего…

А вечером приходил сам Павел Викторович: — Доченька, — говорил он, деловито расхаживая по квартире. — Надо фасад отремонтировать, иначе соседи засмеют. Поможешь отцу?

Однажды за ужином, когда Виктор вышел на балкон подышать воздухом, Алла достала ежедневник и показала ему записи за последние месяцы.

— Посмотри, сколько денег уходит твоим родственникам. Больше половины нашего совместного дохода!

Виктор вернулся с балкона, пожал плечами.

— У нас есть крыша над головой, мы не голодаем… Чего ты так переживаешь?

— А как же деньги на развитие ателье? — Алла старалась говорить спокойно. — Как же наше будущее? Мы хотели путешествовать, помнишь?

Виктор провёл рукой по волосам.

— Сейчас у родственников тяжёлая полоса. Потом всё наладится.

— Твоему сыну уже тридцать пять! Когда он начнёт сам зарабатывать?

— Не все могут быть такими деловыми, как ты, — отрезал Виктор, и впервые в его голосе промелькнуло раздражение. — Семья есть семья. Мы должны поддерживать друг друга.

Алла отвернулась к окну, понимая: разговор бесполезен. Что-то надламывалось между ними, медленно, но верно, как тонкий лёд под тяжёлыми шагами.

В пятницу Алла проверяла закупку тканей для нового заказа, когда в ателье ворвался Антон.

— Алла Сергеевна, выручай! — лицо пасынка было красным от волнения. — Коллекторы звонят, требуют погасить кредит!

— Какой ещё кредит? — Алла отложила бумаги.

— Да брал год назад на машину, а потом ремонт потребовался, вот и… Короче, нужно пятьдесят тысяч!

— Антон, я не могу. У меня все деньги в обороте.

Лицо Антона изменилось, превратившись из просительного в злое.

— Значит, отцу помочь не можешь? Хорошо устроилась! Мы тебя в семью приняли, а ты жадничаешь!

Вечером телефон разрывался от звонков: сначала Павел Викторович, потом Виктор, даже Наталья.

— Ты отказала Антону? — Виктор ворвался в квартиру, швырнув сумку на пол. — Папа в ярости!

— Вить, у меня все деньги вложены в заказы. Откуда я возьму пятьдесят тысяч?

— У тебя же есть счета! Займи где-нибудь! — он нервно барабанил пальцами по столу. — Ты позоришь меня перед семьёй! Ты ведёшь себя как чужой человек!

— А я и есть для тебя чужой человек, раз ты всегда выбираешь их, а не меня, — тихо ответила Алла.

Виктор схватил куртку.

— Я переночую у отца. Подумай над своим поведением.

Дверь громко хлопнула. Алла осталась одна в пустой квартире. Она медленно опустилась на стул, чувствуя странную пустоту внутри. Может, и правда она слишком эгоистична? Может, так и должна жить настоящая семья — всем делиться, всем помогать?

Но почему-то вспомнились слова мамы: «Человек должен помогать другим, но не в ущерб себе. Нельзя отдавать последнюю рубашку — будешь ходить голым, а тебе никто не поможет».

Ночью Алла проснулась от озноба. Голова раскалывалась, горло горело огнём, а градусник показывал 39.2. Грипп, который ходил по городу, добрался и до неё. Превозмогая слабость, она позвонила Виктору.

— Витя, мне плохо…

— Я у Наташи, — голос мужа звучал издалека. — Не могу приехать, у неё дети, боюсь их заразить. Я закажу тебе доставку лекарств. Держись.

Три дня Алла провела в полубреду, одна, в пустой квартире. Приложение доставки привозило лекарства и еду, заказанные Виктором. Никто из «семьи» не появился, даже чтобы просто оставить продукты у двери.

На четвёртый день температура спала. Алла нашла в себе силы добраться до кухни и заварить чай. В этот момент щёлкнул замок — вернулся Виктор.

— Как ты? — в его глазах читалось искреннее беспокойство, но Алла впервые смотрела на мужа другими глазами.

— Выжила, — коротко ответила она.

— Я волновался, звонил каждый день.

— Знаю. Спасибо за доставку, — она отвернулась к окну. — Антон решил проблему с кредитом?

— Да, папа помог.

— Вот видишь, и без меня справились, — Алла сделала глоток чая.

Виктор сел напротив, взял её за руку.

— Алла, прости. Я всё понял. Ты была права. Давай попробуем заново.

Она внимательно посмотрела ему в глаза. Действительно ли он понял?

— Без обид и упрёков? Без постоянных поборов?

— Клянусь. Антон устроился на новую работу, Наташа взяла подработку. Я поговорил с папой, он тоже всё понял.

— При одном условии, — Алла выпрямилась. — Никаких финансовых решений без взаимного согласия. Хватит играть в одни ворота.

— Согласен, — Виктор поднял руки, как бы сдаваясь. — Более того, давай откроем отдельный счёт, специально для развития твоего бизнеса. Никто, кроме тебя, не будет иметь к нему доступа.

Алла почувствовала, как внутри разливается тепло. Неужели всё наладится? Неужели Виктор наконец-то понял?

— Хорошо, — она улыбнулась. — Я согласна начать заново.

Примирение казалось искренним. Виктор действительно стал внимательнее, интересовался делами ателье, помогал с документами. А однажды принёс букет любимых пионов.

— Это в честь чего? — удивилась Алла.

— В честь твоей победы, — он улыбался. — Я слышал о контракте с ансамблем.

Новость пришла неожиданно: фольклорный ансамбль «Росинка» выиграл грант на гастроли по области и срочно нуждался в новых костюмах. И они выбрали ателье Аллы!

— Двадцать пять комплектов сценических костюмов с вышивкой, — Алла показывала Виктору эскизы. — Это самый большой заказ в истории ателье.

— Сколько это принесёт? — Виктор с интересом рассматривал рисунки.

— Около трехсот тысяч чистой прибыли, — глаза Аллы сияли. — Если всё получится, нас заметят, пойдут другие заказы. Я смогу расширить ателье, нанять больше мастериц, купить новое оборудование!

Следующие две недели пролетели как в тумане. Алла искала поставщиков, договаривалась о закупке тканей, нанимала дополнительных швей. Каждый вечер она допоздна работала с эскизами, подбирала фурнитуру, считала расходы.

— Витя, я нашла идеальный вариант красного сукна для казачьих кафтанов, — делилась она, приходя домой. — И представляешь, есть кружевница, которая согласилась сделать традиционные узоры ручной работы!

Виктор слушал, кивал, иногда давал советы. Он словно изменился, стал внимательнее, заботливее. Даже его родственники звонили реже — видимо, он действительно поговорил с ними.

Наконец подготовка была завершена. Алла перевела предоплату за ткани, заключила договоры с мастерицами, составила график работ. Оставалось только снять деньги со специального счёта, который они открыли после примирения, и начать работу.

Утром она открыла приложение банка и замерла. Счёт был пуст.

— Это какая-то ошибка, — пробормотала Алла, обновляя страницу. — Не может быть…

Она проверила историю операций. Вчера вечером, пока она задерживалась в ателье, со счёта были сняты все деньги — сто восемьдесят тысяч рублей.

Руки дрожали, когда она набирала номер Виктора.

— Витя, что случилось с нашими деньгами? — её голос звучал непривычно высоко.

Молчание в трубке затянулось.

— Витя?

— Алла, я должен был, — наконец ответил он. — У папы протекла крыша, ему нужны были деньги срочно.

— Но это же были деньги на развитие бизнеса! — Алла почувствовала, как к горлу подкатывает тошнота. — Ты нарушил обещание!

— Я знал, что ты откажешь, а отцу нужно было помочь, — голос Виктора звучал виновато, но твёрдо. — Он обещал вернуть через пару недель.

— Через пару недель?! — закричала Алла. — Мне нужны эти деньги сейчас! Сегодня! Я подписала договоры, заказала ткань, наняла людей!

— Успокойся, — попросил Виктор. — Наверняка можно как-то перенести сроки…

— Нельзя! У ансамбля гастроли, им нужны костюмы к определённой дате!

— Тогда возьми кредит, — предложил Виктор. — Потом папа вернёт, и закроешь его.

— Ты с ума сошёл? А проценты кто будет платить? — Алла глубоко вдохнула, пытаясь успокоиться. — Ты хоть понимаешь, что я могу потерять репутацию и бизнес?

— Алла, но это же мой отец…

— А я кто? — её голос дрогнул. — Я твоя жена, Витя. Или нет?

Вечером в их квартире было шумно. Приехал Павел Викторович — прямой, как палка, с недовольно поджатыми губами. За ним, словно свита, вошли Антон и Семён.

— Что за истерики ты закатываешь? — строго спросил Павел Викторович, даже не поздоровавшись. — Сын мне всё рассказал.

— Здравствуйте, Павел Викторович, — холодно ответила Алла. — О чём именно рассказал вам сын? О том, как нарушил обещание? О том, как подставил мой бизнес?

— В нашей семье не принято отказывать в помощи, — отчеканил старик. — Тем более отцу.

— Я не отказываю в помощи. Я только прошу согласовывать такие вещи со мной и не забирать деньги, на которые у меня уже есть планы.

— Ой, да ладно тебе, Алка! — вмешался Антон, плюхаясь на диван. — Подумаешь, какое-то ателье! У деда крыша течёт!

— Это не «какое-то ателье», — Алла посмотрела на пасынка так, что тот поёжился. — Это дело моей жизни. И, между прочим, источник денег, которыми вы все так любите пользоваться.

— Семья важнее какого-то там ателье, — безапелляционно заявил Павел Викторович.

— Папа, может, мы всё-таки найдём компромисс? — вмешался молчавший до этого Виктор. — Алле действительно нужны эти деньги.

— Ты сомневаешься в моём решении? — старик посмотрел на сына, и тот опустил глаза.

— Нет, папа, конечно, нет…

— Спасибо за поддержку, Витя, — Алла почувствовала, как что-то окончательно ломается внутри. — Теперь я вижу, кто для тебя важнее.

— Алла, ты не понимаешь… — начал Виктор.

— Нет, это ты не понимаешь, — она подняла руку, останавливая его. — Я больше не могу так жить. Постоянно быть банкоматом для твоей семьи, не иметь права голоса, не иметь поддержки от собственного мужа…

— Если тебе что-то не нравится, дверь открыта! — рявкнул Павел Викторович.

Наступила тишина. Алла смотрела на мужа, ожидая его реакции. Но Виктор молчал, опустив голову.

— Я понимаю, — спокойно сказала она, и это спокойствие было страшнее крика. — Что ж, так тому и быть.

Следующие дни Алла жила на автопилоте. Утром — ателье, вечером — банк, где она оформляла кредит под высокий процент, чтобы спасти заказ.

— У вас хорошая кредитная история, — улыбнулась сотрудница, протягивая договор. — Подпишите здесь и здесь.

Дома Алла почти не появлялась — приходила поздно, уходила рано. Виктор пытался заговорить с ней, но она отмалчивалась. Не о чем было говорить.

Заказ для ансамбля она все-таки выполнила. Сама придумала новую технологию вышивки, сама простояла над каждым костюмом, сама проверяла каждый шов. Когда руководитель ансамбля принимал работу, его глаза светились от восторга.

— Алла Сергеевна, это шедевр! — он пожимал ей руку. — Мы обязательно порекомендуем вас другим коллективам.

В тот вечер она решилась на разговор с Виктором.

— Я подаю на развод, — произнесла она, ставя перед ним чашку чая.

— Алла, прошу, давай все обсудим, — Виктор подался вперед. — Я виноват, признаю. Но мы можем начать заново.

— Я не могу быть с человеком, который не уважает меня и мой труд, — она говорила тихо, но твердо. — Каждый раз, когда я вижу тебя, я вспоминаю, как осталась одна во время болезни. Как ты предпочел отца мне и моему бизнесу.

— Я изменюсь, обещаю! — в глазах Виктора было отчаяние. — Поверь, я понял свои ошибки!

Что-то в его взгляде заставило Аллу дрогнуть. Может, он действительно все осознал?

— Хорошо, — она медленно кивнула. — Я дам тебе последний шанс. Но при одном условии… Вернее, при двух.

— Каких? — быстро спросил Виктор.

— Никаких денег твоим родственникам без моего согласия. И второе — мы сначала заботимся о нашей семье, потом уже о других.

Виктор облегченно выдохнул: — Согласен. Клянусь, все будет иначе.

На два месяца в их жизни вернулось спокойствие. Алла погасила часть кредита, заказы в ателье шли один за другим. Виктор сдержал слово — его родственники словно испарились. Только изредка звонила Наталья, но и то по делу.

А потом случилось то, что должно было случиться.

Алла проверяла банковский счет, чтобы оплатить очередной платеж по кредиту, и заметила странное: сумма на счете была меньше на тридцать тысяч. Она проверила историю операций — деньги были сняты вчера вечером. Виктором.

Он вернулся поздно, с виноватым видом.

— Это был последний раз, — начал он, увидев её лицо. — Папе нужно было на лекарства.

— Лекарства? — Алла горько усмехнулась. — Или достройку беседки на даче, которую я видела в его фотографиях?

— Ты следишь за ним? — возмутился Виктор.

— У твоего отца открытый профиль, — устало ответила Алла. — Там все видно: и новая беседка, и ремонт фасада, и барбекю в саду. Он вообще собирается возвращать деньги, которые забрал на «протекающую крышу»?

Виктор молчал. Ему нечего было ответить.

— Я устала быть банкоматом для твоей семьи, — Алла сняла обручальное кольцо и положила на стол. — Я подаю на развод.

— ТЫ ЧЕГО! — Виктор вскочил. — Из-за каких-то денег?!

— Нет, Витя. Не из-за денег. Из-за лжи. Из-за предательства. Из-за того, что я никогда не была частью твоей семьи. Я была лишь источником денег.

Год спустя

Ателье Аллы расширилось, теперь оно занимало целый этаж в торговом центре. Коллекция народных костюмов получила награду на городском конкурсе ремесленников, а сама Алла стала модным брендом в городе.

Дверной колокольчик звякнул, когда в ателье зашла молодая женщина с двумя детьми.

— Здравствуйте, — неуверенно произнесла она. — Вы меня помните? Я Наташа, дочь Виктора Павловича.

— Конечно, помню, — Алла улыбнулась. — Чем могу помочь?

Наталья нервно теребила ремешок сумки.

— Я хотела поблагодарить вас…

— За что? — удивилась Алла.

— За пример. Я ведь тоже открыла свое дело, онлайн-курсы по вязанию. После того, как вы ушли, с папой многое пришлось пересмотреть.

Они пили чай в маленькой комнате отдыха при ателье, когда Наталья спросила о Викторе.

— Вы его видите?

— Иногда, — Алла чуть улыбнулась. — Он всё такой же — добрый, но безвольный. Живет с отцом, помогает всем, до сих пор не верит, что со мной не сложилось.

Когда Наталья уходила, она вдруг обернулась: — Знаете, я всегда думала, что семья — это когда все должны всем. А теперь понимаю, что семья — это когда все уважают друг друга.

Алла смотрела вслед уходящей Наташе. Возможно, хотя бы один человек из семьи Петровых сумел измениться к лучшему. Она вернулась к работе, к новым эскизам свадебного платья, к своей собственной, самостоятельной жизни.