Как долго можно молчать, когда чувства превращаются в пепел?
— Он выжил меня из дома, а я теперь ему квартиру должна?! — сердито закричала дочь, услышав план матери
— Вик, я ведь не просто так пришла, — голос матери звучал напряжённо, словно она готовилась к этому разговору несколько дней. — Ты же знаешь, как тяжело Саше.
Трое детей, с работой перебои, денег почти нет. Я уже не справляюсь одна. Нужно что-то решать.
Виктория бросила на свою мать, Валерию, внимательный взгляд, уже предчувствуя неприятный разговор.
— И что ты хочешь этим сказать? — холодно спросила она.
— Я так больше не могу. Саша за копейки работает, Мария-то вообще только с детьми сидит.
Я просто хотела… — Валерия на мгновение замялась. — Ты могла бы помочь им. Купить квартиру, например, чтобы они съехали от меня.
Виктория замерла. Купить квартиру? Для Саши? Как мать вообще могла это предложить?
— Подожди, что? — её голос стал на тон выше. — Ты серьёзно? Ты действительно предлагаешь мне купить квартиру старшему брату?
— Вик, у них трое детей! Им нужно своё жильё. Ты же можешь себе это позволить.
— Тебе кажется, что я купаюсь в деньгах. Это не так. Даже если бы купалась, не стала бы ему помогать.
Что он сделал для меня? Он выжил меня из дома, а я теперь ему квартиру должна?!
Валерия недовольно поджала губы, но всё же решила не отступать.
— Я просто прошу тебя помочь семье. Ты же не чужому человеку помогаешь, а родному брату!
— Родному брату? Тому самому брату, который меня выжил из моей же комнаты?
Который сбросил на меня все свои обязанности, как только его жена забеременела?
Тебе было всё равно тогда на мои чувства. И сейчас тоже всё равно. Только вот я больше не та маленькая девочка, которая не может возразить!
— Виктория, пожалуйста, не надо, — мать вскинула руки, пытаясь её успокоить.
Но Вика не собиралась молчать.
— Нет, надо! Надо говорить, потому что я устала от того, что я всегда на вторых ролях!
Саша живёт за твой счёт, Мария сутками валяется с телефоном, а я должна всем помогать?
Они взрослые люди, пусть сами разбираются со своими проблемами!
— Но ведь у тебя есть возможность, — тихо возразила мать.
— А у них что, нет? Пусть работают! Пусть берут ипотеку! Почему я должна платить за тунеядцев?
Я уже забыла про свою долю в вашей квартире, хотя могла бы её потребовать! Но этого мало, да? Теперь я должна купить им жильё?
Мать отвернулась, избегая взгляда Виктории.
— Вик, они твоя семья… — голос Валерии был слабым, почти умоляющим. — Разве так сложно помочь? Я не справляюсь… Им так тяжело…
— Мне тоже было тяжело, когда меня выживали из собственного дома. Когда я пыталась готовиться к экзаменам, а мне вручали ребёнка.
И ты, и Саша думали только о себе. Почему я должна думать о вас сейчас?
Мать опустила глаза. Она пыталась найти слова, чтобы успокоить дочь, но понимала, что не сможет.
— Вик, мы ещё поговорим об этом… — пробормотала Валерия, закрывая тему на время.
Обе знали, что разговор продолжится.
После ухода матери Виктория подошла к окну, сквозь которое свет осеннего заката наполнял комнату тёплым золотом.
Она смотрела на этот свет, но перед глазами вставали совсем другие картины: её детство, её комната, её слёзы.
Она вспомнила тот день, когда всё начало меняться. Ей было всего пятнадцать, когда брат внезапно объявил, что женится на Марии.
У него не было ничего: ни денег, ни престижной работы, ни планов. Зато была молодая жена, которую нужно было куда-то привести.
Куда? Конечно, в мамину трёхкомнатную квартиру.
— Она будет жить в комнате Александра, — объявила тогда мать.
Поначалу Вика решила, что сможет смириться с этим. Пусть живут. Но проблемы не заставили себя долго ждать.
Квартира быстро превратилась в филиал хаоса. Пыль, разбросанные повсюду вещи, посуда, которую никто не мыл.
Молодожёны даже не пытались поддерживать порядок.
Когда Вика делала замечания, Александр только насмешливо усмехался:
— Чего ты бурчишь? Я тебя кормлю, будь благодарна.
Кормила её мама. Но спорить было бесполезно, потому что брат всегда выкручивался, манипулируя матерью. Та не могла возразить ни ему, ни его жене.
— Я буду хорошей свекровью, — всегда повторяла Валерия, сваливая всю домашнюю работу на дочь.
Мария была невероятно наглой и с удовольствием села всем на шею. Вика то и дело заставала её у себя в комнате.
Однажды, вернувшись домой, она увидела, как Мария копается в её шкафу.
— Ты что здесь делаешь? — возмутилась Вика, стоя на пороге.
— Хотела твой шарф взять, ты же не против? — лениво поинтересовалась невестка, не отрываясь от поисков.
— Могла бы хотя бы спросить.
— Ой, ну прости. Не знала, что тебе жалко, — с насмешкой отозвалась Мария.
Это стало обыденностью. Вика устала искать свои вещи по всей квартире. Они пропадали или возвращались в таком виде, что их оставалось лишь выбросить.
И каждый раз на её возмущения Мария только пожимала плечами:
«Ну прости, так получилось».
Но настоящий а д начался, когда Мария забеременела.
— Нам нужно больше места, — сказал однажды Александр. — Ты же понимаешь, что скоро здесь появится кроватка, коляска…
Даже повернуться негде будет. Надо тебе переселиться в комнату поменьше, а нам отдать свою.
В тот момент она хотела кричать, возражать, спорить, но не могла. Мать вступила в этот разговор с той же фразой, что и всегда:
— Вик, ну, пожалуйста, пойми, им же нужно пространство. Тебе что, трудно?
Когда Мария родила, началась новая волна претензий. Вику стали заставлять ухаживать за племянником.
Ребёнок постоянно был на ней, как будто это была её обязанность.
— Ты же целыми днями дома, что тебе стоит помочь? — с раздражением отвечал Александр на претензии. — Я работаю, Мария устаёт.
Ты неблагодарная! Мама кормит тебя, одевает, а ты не можешь даже посидеть с ребёнком?
— Мне учиться надо, у меня экзамены! — возмущалась Вика.
— Экзамены! — передразнивал её брат. — Нужно помогать семье. Успеешь со своими экзаменами.
За неё вступилась даже мать. Наверное, только благодаря ей Вика всё же смогла поступить в институт.
Увы, общежитие ей не выделили, так что мечты о переезде пришлось отложить в долгий ящик.
Через год Саша вывалил на Вику ещё одну новость:
— Нам нужно сделать детскую. Мария снова беременна. Вика, тебе придётся освободить комнату. Поживёшь с мамой.
— Это мой дом и моя комната. Почему каждый раз я должна уступать вам?
— Тебе ведь не сложно, — мягко добавила мать. — Это всего на несколько лет.
— Несколько лет?! — Вика резко поднялась с места. — Мама, ты вообще слышишь, что говоришь?
Они снова хотят выгнать меня из моей комнаты, потому что им так удобнее!
Мария закатила глаза, с притворным разочарованием покачала головой.
— Ох уж эти подростковые драмы, — протянула она, обращаясь больше к Александру, чем к самой Виктории. — Вик, ты так любишь устраивать сцены.
Это стало последней каплей.
— Я ухожу, — медленно произнесла Вика. — Не хотите выделять мне мой угол? Отлично. Живите сами.
Я больше не намерена терпеть эти унижения.
Саша что-то кричал ей вслед, но это уже не имело значения. Она всё решила.
Взяв всё самое необходимое, Вика осмотрелась вокруг. Её комната. Её вещи. Всё это было ей дорого, но в этот момент она чувствовала лишь огромное облегчение.
Она будет свободна от этого дома, от этой семьи, от бесконечных претензий и требований.
Прошло больше десяти лет с того дня. Эти годы были сложными, но она многого добилась. У неё теперь была своя семья, муж, сын и небольшой бизнес, который они вместе строили по кирпичику.
Но иногда прошлое возвращалось. Они снова сидели с матерью за тем же кухонным столом. Брат был на работе, а невестка гуляла с детьми.
— Вика, ну нельзя же так… Он твой брат! У тебя всё есть, а у него ничего.
— Это не мои проблемы! — резко ответила Вика. — Мама, у него была куча возможностей. И что?
Он только делает вид, что работает, а его жена лишь жалуется на жизнь. Ты тащишь их всех на себе! Я не собираюсь брать эту ношу.
— Ты должна помогать своим! — закричала Валерия. — У тебя же есть возможность! Неужели так трудно?
Вика почувствовала, как её трясёт от ярости.
— Где были «свои», когда мне пришлось уйти из дома? Ты никогда не вставала на мою сторону, ты всегда прикрывала его!
— Я просто не хотела конфликта! — Валерия зарыдала, не зная, что сказать. — Я не могла иначе, не могла…
— Ты могла. Ты просто не хотела, — Виктория посмотрела на мать с холодным выражением лица. — А теперь ты хочешь, чтобы я расплачивалась за то, что ты избегала конфликтов?
Чтобы я купила квартиру тому, кто бил баклуши все эти годы? Ты сама видишь, как он живёт! Ему на всё плевать!
— Вик… — Валерия уже не знала, что сказать, но всё ещё пыталась.
— Я не буду помогать ему, мама. Никогда. Ни копейки он не получит от меня.
Валерия снова умоляюще посмотрела на дочь, но Вика подняла руку, жестом останавливая её.
— Если ты ещё раз поднимешь этот вопрос, мы больше не будем общаться, — произнесла она тихо, но решительно. — Я устала от этого давления.
Если ты хочешь, чтобы он получил квартиру, покупай её сама. Меня больше в это не втягивай.
Наступила тяжёлая тишина. Валерия беззвучно плакала, но Вика не могла пожалеть её.
Годы унижений и обид, которые копились в её душе, сделали её железной. Она больше не чувствовала вины за то, что хотела жить своей жизнью.
Внутри неё не было ни тени сожаления. Только ясное понимание того, что она наконец поставила точку.
— Ты верил маме больше, чем мне? Ну вот тебе ДНК — п0dави sь! — сказала Юля и подала на развод