В тот вечер, когда на улицах висел аромат лип и горел закат, ко мне неожиданно заехал старый друг Андрей. Без звонка, без предупреждения — просто ввалился на порог, сияя как новый самовар.
— Санёк! — радостно протянул он, хлопая меня по плечу. — Ну как ты тут? Крепчаешь?
— Привет, заходи, — ответил я, усаживая его за стол и ставя перед ним чашку свежего чая. — Что за повод такой? Слишком уж ты счастливый.
— А повод, брат, серьёзный. Женим нашего Пашку! В следующую пятницу. Загс, ресторан — всё как положено. И ты у нас гость почётный. Не подведи, ладно?
— Да ну! Пашка уже взрослый?! Сколько ему стукнуло-то?
— Двадцать восемь, Саша, ты что! Ты ж его крестил сам! Совсем память ни к чёрту…
Мы дружно посмеялись. Но Андрей замер на секунду и понизил голос.
— Есть у меня к тебе одна личная просьба. Только не гони сразу, ладно?
— Говори уже, — насторожился я.
— Можешь одолжить Лиле колье Жанны? Ну, на один день. Понимаешь, оно ей очень понравилось, мы его ещё много лет назад у тебя видели. Хочется, чтобы она почувствовала себя королевой на свадьбе сына.
Сердце у меня екнуло. Колье Жанны… Та самая нитка бриллиантов, которую я купил ей в Париже. Почти за десять тысяч долларов. Последний её день рождения. А потом — рак и пустота. Пять лет прошло, как её не стало, но я каждый месяц доставал это колье, аккуратно протирал его и бережно клал обратно в футляр. Как реликвию.
— Нет, Андрюх, не могу, — тихо, но твёрдо сказал я. — Понимаю, красиво будет, праздник. Но это… её. Единственное, что осталось от той жизни. Извини.
Он кивнул, ничего не сказал. Ушёл с виноватым видом. Но через три дня приехал снова — с цветами, с конфетами, снова уговаривать. Потом ещё раз. Всё было напрасно.
А в пятницу я, как и обещал, нарядился с иголочки, постригся, выбрал дорогой парфюм. Свадьба сына друга, всё-таки. Надо держать марку.
И вот, в зале ресторана, зазвучал джаз, шампанское лилось рекой, молодожёны сияли от счастья. И тут я увидел Лилю. Шикарное серебристое платье, макияж как с обложки глянца, туфли на тонких шпильках. И… колье.
Моё колье. Колье Жанны.
Я сначала не поверил. Потом подошёл ближе — и замер. Те же редкие алмазы с лёгким дымчатым отливом. Те же мельчайшие царапины на застёжке. Я знал каждую грань этого украшения.
— Ты что, совсем с ума сошёл?! — прошипел я, схватив Андрея за локоть и отведя в сторону. — Как оно у неё оказалось?
Он помялся, потупил взгляд.
— Я… когда был у тебя, пока ты на кухне возился… я взял его. Прости. Лиле очень хотелось, она думала, ты сам дал. Ну что тебе, жалко, что ли? Один вечер…
— Ты укрaл! — я зашипел. — Украл память о моей жене! Украл у меня последнее, что связывало нас. Ты хоть понимаешь?
Он молчал. Только губы сжались в тонкую линию.
— Верну. Честно. Сразу после вечера, — буркнул он.
— Ещё бы ты его не вернул… — бросил я и ушёл от него, кипя от злости.
Поздно вечером, когда зал опустел, и молодые укатили в лимузине, Андрей подошёл ко мне с коробочкой в руках. Передал молча. Я взял — руки дрожали.
— Лиля выглядела прекрасно. Ей понравилось, — пробормотал он.
— И?
— Ну… мы думали, ты его ей оставишь. Подаришь. Всё-таки столько лет прошло… — он потянулся к коробке, как будто хотел взять её обратно.
— Ты охренел?! — вскипел я. — Сначала украсть, потом потребовать в подарок? Ты за кого меня держишь?
— Да ты ж сам говорил, что память не в вещах, а в сердце! — вспыхнул он. — Вот я и подумал, раз ты не носишь, зачем пылиться?
Я выдохнул, не сдержался и выругался вслух. Жёстко, грязно, как никогда прежде. Андрей отшатнулся, побледнел.
— Я думал, ты настоящий друг… — прошептал он, бросив колье мне в руки и развернувшись к выходу.
Больше месяца он не появлялся. Потом приехал с бутылкой коньяка, с виноватыми глазами.
— Прости. Погорячился. Глупо вышло.
Я выслушал. Но простить не смог. Не за колье. За предательство. За то, что переступил границу, зная, как для меня это важно.
С тех пор мы почти не общаемся. Удивительно, как легко человек может всё разрушить ради чужой бижутерии. Даже если она усыпана бриллиантами. Даже если зовётся дружбой.
Ситуация на дороге: куда разрешено движение водителю синего автомобиля?