— Маш, а что у нас на ужин? — Дима зевнул, устраиваясь на диване с телефоном.
— Картошка с тушёнкой, — коротко ответила жена, раскладывая продукты по полкам.
— Опять? — он поморщился. — Ну сколько можно одну и ту же дешевую еду есть? Я же деньги зарабатываю, неужели не можешь купить нормальное мясо или рыбу?
Маша медленно закрыла холодильник, сжимая губы.
— Дима, ты знаешь, сколько стоит «нормальное мясо»?
— Да не может оно столько стоить! Ты просто не умеешь распоряжаться деньгами.
Она обернулась и, опираясь на стол, скрестила руки.
— Правда?
— А что? — он пожал плечами. — Я деньги в дом приношу, тебе только остаётся их нормально распределить. Но почему-то всё время их нет! Может, хватит покупать всякие кружки, подписки на эти ваши сервисы?
Маша с силой сжала пальцы.
— Дима, коммуналка выросла, ребёнку в школу надо было сдавать, подписки — это твой Netflix и мой рабочий софт, а кружки — это футбол и английский. Или давай уберём кружки, пусть Матвей просто дома сидит?
— Ой, ну начинаешь… — Дима закатил глаза. — Коммуналка, коммуналка… Каждый месяц одно и то же! Ты меня этим достала! Сколько там может быть? Ты специально всё усложняешь, чтобы оправдать, что не умеешь вести бюджет!
Маша глубоко вдохнула.
— Так, давай разберёмся. Вода, свет, интернет, телефон, подписки, школа, продукты, бытовая химия, одежда для Матвея.Ты думаешь, что всё это я оплачиваю только с тех денег, что ты мне даешь? Тридцать тысяч?
— Этого должно хватать!
— Правда? — она достала телефон и открыла заметки. — Хорошо, давай считать. Продукты на троих — минимум двадцать тысяч в месяц. И это без изысков, просто нормальная еда. Коммуналка — шесть. Интернет и телефон — три. Итого уже двадцать девять. И это ещё без одежды, без врачей, без твоих перекусов на заправке, которые ты не считаешь за еду!
— Ой, ну всё, Маш, хватит! — Дима махнул рукой. — Я зарабатываю нормально, если бы ты не транжирила деньги, нам бы хватало на всё. Вот если бы я вёл бюджет, то нормально бы всё распределил!
Она смотрела на него, и внутри поднималась злость.
Он не слушает. Он даже не пытается разобраться.
Маша медленно вытерла руки о полотенце.
— Ну давай. Возьми и веди.
— Что?
— Ты сам сказал. Теперь ты распоряжаешься деньгами, готовишь, убираешь, стираешь. Всё на тебе. А я… я уезжаю на неделю к маме.
Дима усмехнулся.
— Господи, да раз плюнуть!
Маша только кивнула.
Ей было интересно, как долго он продержится.
Первый день был кайф.
Дима лежал на диване, растянувшись как кот, заказал пиццу и включил сериал. Вот оно – холостяцкое счастье! Никто не зудит, не требует убрать вещи, не пилит за разбросанные носки. Супер!
На утро начались проблемы.
— Пап, что на завтрак? — спросил Матвей, потерев глаза.
Дима зевнул и посмотрел на сына.
— Ну, а что мама обычно делает?
— Оладьи или сырники.
— Оладьи? Ну ладно…
Он достал телефон, нашёл первый попавшийся рецепт. Чего там сложного? Мука, яйца, молоко, сахар…
Через полчаса кухня была в муке, тесто липло к рукам, а сковородка чадила. Первые оладьи пригорели, вторые развалились, третьи Дима просто соскрёб лопаткой в мусорку.
— Пап, а можно просто бутерброды? — предложил Матвей.
Дима вздохнул.
— Ладно. Держи хлеб и сыр.
Позже он решил сделать «нормальный» поход в магазин. Списка у него не было, зато было желание купить «вкусного».
Колбаса, сыр, стейки, дорогие соки, упаковка шоколадок — мама вечно экономит, а мы что, не люди?
Он гордо подошёл к кассе.
— С вас 11 400.
— ЧТО?!
Он сглотнул, сунул карту в терминал.
Так… ну ладно. Деньги есть, но что-то дороговато…
Но уже через два дня он понял, что продукты тают.
Матвей быстро съел йогурты, соки улетели, колбаса закончилась. При этом дома было пусто: ни картошки, ни макарон, ни обычных круп.
— Пап, ну пиццу опять не хочу…
— Ну ладно! Давай суп сварю!
Он полез в интернет, нашёл рецепт рисового супа с фрикадельками.
Вроде бы просто: вода, мясо, морковь, картошка и рис.
Но он не учёл, что рис разбухает в воде.
Через полчаса в кастрюле плескалась густая, липкая каша.
— Фу, пап, это не суп!
— А я откуда знал, что рис так себя ведёт?!
Он устал.
Но впереди было ещё хуже.
***
На третий день квартира напоминала поле битвы.
В раковине — гора грязной посуды, в воздухе — стойкий запах подгоревшего масла, на полу — липкие следы от сока.
— Пап, где моя чистая футболка? — спросил Матвей.
Дима моргнул.
— Ну… в шкафу?
— Нет! Я же в ней вчера гулял, ты её постирал?
Чёрт. Он про это даже не думал.
— Ладно, сейчас постираю!
Он подошёл к стиральной машинке. На полке стояли две упаковки порошка.
— Так… — пробормотал он. — Какой взять?
Один был для машинной стирки, другой для ручной. Но кто вообще обращает внимание на такие детали? Он выбрал тот, что стоял ближе, и щедро насыпал.
— Чем больше, тем лучше! — хмыкнул он и нажал «Старт».
На кухню идти не хотелось. Там был бардак. Разбитое яйцо засохло на столе, капли жира застыли на плите. В раковине лежали тарелки с остатками еды.
— Да ну его… — буркнул Дима. — Потом уберу.
Он плюхнулся на диван, включил сериал и расслабился.
Ровно на пять минут.
Из ванной послышалось странное шипение.
— Пап! У нас тут пена лезет!
Дима вскочил.
Он заглянул в ванную и выругался — из машинки медленно, но уверенно вытекала густая белая пена, уже покрывшая пол.
— Да чтоб тебя…
В этот момент телефон запиликал. Сообщения от Маши.
«Пересылаю счета за коммуналку. Оплати, пока срок не вышел.»
Дима раздражённо открыл приложение банка.
Баланс: 620 рублей.
Он медленно выдохнул.
— Ну классно…
Деньги ушли на «вкусную еду», сладости, пиццу и стейки. А до зарплаты больше недели.
Зазвонил телефон.
— Маша, слушай… — осторожно начал он.
— Да, Дима?
— Как ты всё успеваешь?
Она усмехнулась.
— А ты думал, что всё само по себе делается?
— Ну… — он почесал затылок, наблюдая, как пена заливает коврик в ванной. — Я просто раньше не замечал…
— Вот именно.
В трубке повисла пауза.
— Маш, возвращайся…
— Ты что, уже понял, как всё устроено?
Он посмотрел на пустой холодильник, горы немытой посуды, печального сына, который с подозрением глядел на горы пены.
— Да, понял!
***
Маша вернулась на седьмой день.
Дима встретил её в прихожей. Он выглядел… потерянным. Щетина на лице, футболка с каким-то подозрительным пятном, волосы взъерошены.
— Ты устаёшь сильнее, чем я на работе… — пробормотал он вместо приветствия.
Маша спокойно прошла на кухню, поставила сумку на стол и достала блокнот.
— Вот, держи.
Дима хмуро посмотрел на неё.
— Что это?
— Список расходов, — она выровняла листы, положила перед ним. — Коммуналка, продукты, одежда, подписки, кружки для Матвея, бензин…
Он открыл наугад страницу. Цифры прыгали перед глазами.
— Продукты — двадцать пять тысяч?!
— Да.
— Коммуналка — шесть с половиной?!
— Тоже да.
— Одежда для Матвея — семь? Подписки, кружки — шесть? — он пробежался взглядом по суммам, будто надеясь найти ошибку.
Маша достала калькулятор и подвела итог.
— С тебя — сорок пять тысяч.
Дима замер.
— Сорок пять?!
Он знал, что тратится на семью, но не думал, что столько. Он всегда думал, что его зарплаты “должно хватать”, а если не хватало, то просто Маша не умела распределять.
— Ну подожди… Ты же тоже работаешь? — сказал он неуверенно.
— Да, и все эти годы я закрывала дыры в бюджете. Просто ты никогда не спрашивал, сколько стоит жизнь.
Дима почесал затылок.
— Ну ладно, коммуналку можно поделить…
— Дима, если хочешь “вкусную еду”, приноси и денег больше. Имей в виду.
Он вздохнул, взял ручку.
— Ладно. Теперь всё по-честному.
Маша усмехнулась.
— Вот и отлично. Добро пожаловать в реальность.
Маша оставила блокнот на столе и ушла в спальню, оставив его наедине с числами.
Дима молча перелистывал страницы. Сорок пять тысяч. Он чувствовал, как внутри всё сжимается.
А ведь это только деньги. А ещё была эта ненавистная домашняя работа… Бесконечная стирка, которая превращала ванную в пенную вечеринку, уборка, которая почему-то никогда не заканчивалась, готовка, где одно неловкое движение — и вместо ужина пригоревшая каша или расклеившиеся пельмени.
Он устало потер лицо.
Теперь он точно знал цену семейного уюта. И цену работы, которую всегда считал пустяком.
Южнокорейский K2 часто называют лучшим танком XXI века: почему это на самом деле не так.