Максим хлопнул дверью так, что посуда в серванте звякнула.
— Ты издеваешься? — прорычал он. — Третий день подряд макароны с тушёнкой!
Светлана стояла у плиты, держа ложку, и пыталась не расплакаться.
— У нас сейчас нет денег на рестораны, Макс. Зарплата через неделю… — тихо ответила она, чувствуя, как ком подступает к горлу.
— Да мне не нужны рестораны! — отмахнулся он. — Просто надоело это нищенство. Хоть бы раз что-то нормальное приготовила.
Она молча поставила тарелку перед ним. На столе — простая еда, чуть пересоленная, но приготовленная с любовью. Максим сел, поел пару ложек и отодвинул тарелку.
— Не могу это есть, — сказал он холодно и встал.
Светлана смотрела ему вслед и думала: что с ним происходит? После свадьбы прошло всего полгода, а человек будто подменился. Тогда он был внимательным, щедрым, говорил комплименты. А теперь в его словах — только раздражение, претензии, холод.
Когда они расписались, ей казалось, что жизнь наконец-то наладилась. Долгие годы одиночества, бесконечные свидания с мужчинами, которым нужно было «просто пожить вместе, не связывая себя бумагами». Максим тогда выглядел другим. Солидный, уверенный в себе, ухоженный. Встретились в кафе, разговорились, он смешил её, говорил с теплом, будто они знали друг друга сто лет. Через пару месяцев — кольцо, ресторан, свадьба.
Теперь — грязные носки под диваном, недовольство каждым её словом и вечная тень раздражения на лице.
Максим вернулся через пару часов, пахло сигаретами. Он бросил куртку на стул, снял ботинки прямо посреди коридора.
— Свет, — сказал он, глядя в телефон, — завтра мне нужно десять тысяч.
— На что? — спросила она настороженно.
— Просто нужно.
— Макс, я же сказала, у меня сейчас нет… Только если с карточки снять остаток, но тогда за квартиру платить нечем будет.
Он поднял взгляд, холодный и прицельный.
— Значит, снимай, — ответил спокойно. — Жильё не сбежит.
— Это не «жильё», это наш дом! — вспыхнула Светлана. — И я не собираюсь рисковать им ради твоих непонятных «нужно»!
Он подошёл ближе, вплотную. От него пахло дорогим парфюмом, но Светлану это не успокаивало — в этом запахе теперь было что-то чужое.
— Свет, не начинай. Просто доверься.
— Я уже доверялась, — выдохнула она. — Когда позволила тебе переехать, когда взяла отпуск, чтобы сделать ремонт, который ты так и не начал.
Максим фыркнул.
— Ты как пластинку заело, честное слово. Всё про ремонт, про дом… Может, тебе важнее стены, чем я?
— А ты сам как думаешь? — она не выдержала. — С каждым днём всё больше похоже, что да — мне важнее стены. Потому что хотя бы они не лгут.
Он усмехнулся, глядя прямо в глаза:
— Красиво сказала. Может, книжку напишешь?
Светлана сжала руки в кулаки, чтобы не выдать дрожь.
— Макс, скажи честно, — произнесла она. — Ты со мной из-за квартиры?
Он сделал паузу, как будто взвешивал ответ, потом отмахнулся:
— Вот опять началось. Тебе, что ли, заняться нечем? Придумала себе бред и мучаешь меня.
Она отвернулась к окну. С улицы доносился шум машин, дети смеялись на площадке. Всё было так же, как и вчера, и позавчера. Только внутри неё всё рушилось.
Вечером, когда он заснул на диване, Светлана тихо открыла его ноутбук. Пароль был простым — дата их свадьбы. Ирония, от которой сжалось сердце. Она нашла переписку. Сначала с каким-то «Денисом».
Макс, ну что там с квартирой?
Почти готово, она уже сама предлагает ремонт, думаю, скоро оформит на нас двоих.
Светлана почувствовала, как в груди всё сжалось. Руки дрожали. Листала дальше — там были его расчёты, даже черновики «доли» в квартире. Всё до копейки, хладнокровно и точно.
Она захлопнула ноутбук, села на пол и заплакала. Тихо, чтобы не разбудить. Слёзы падали на линолеум, смешиваясь с пылью, как будто сама жизнь обратилась в грязную воду.
На следующий день она решила говорить. Без истерик, спокойно.
— Макс, — начала Светлана утром. — Я видела твою переписку.
Он поднял брови.
— Что?
— Ты и Денис. Про квартиру. Про то, что я «почти готова».
Максим замер на секунду, потом усмехнулся:
— Подглядывать нехорошо.
— Не уходи от ответа. Это правда?
— А какая тебе разница? — его голос стал резким. — Всё равно ты подпишешь, куда денешься. Мы же семья.
— Семья? — она горько рассмеялась. — Семья — это доверие. А не схема, где один считает чужие метры и выжидает момент.
Максим подошёл вплотную.
— Ты ничего не понимаешь, Света. Я просто хочу стабильности. У нас общее будущее, общая жизнь. Всё честно.
— Честно? — её голос дрожал. — Обманывать — это честно? Жениться ради квартиры — честно?
Он резко ударил кулаком по стене.
— Не кричи! Соседи всё слышат!
— Пусть слышат! — выкрикнула она. — Пусть хоть кто-то узнает, с кем я живу!
Он сжал губы, взял куртку и вышел, хлопнув дверью. Светлана долго стояла у окна, слушая, как во дворе заводится его машина, как ревёт мотор и звук уходит вдаль.
Может, всё ещё можно спасти? — мелькнула мысль. Но тут же погасла. Нет. Невозможно спасти то, что с самого начала было ложью.
Она прошла по квартире, где на стенах ещё пахло свежей краской. Каждый угол теперь напоминал о его лжи — о том, как он говорил: «здесь будет детская», «а тут — наш кабинет». Всё — пустые обещания.
Телефон зазвонил.
«Максим» на экране. Светлана долго смотрела, не решаясь ответить. Потом нажала на зелёную трубку.
— Что тебе нужно? — спросила она тихо.
— Давай спокойно поговорим, — сказал он неожиданно мягко. — Я приеду вечером.
— Не приезжай.
— Надо. У нас разговор незаконченный.
Он приехал через два часа. Дверь открыл своим ключом — как будто всё ещё имел право. В руках — бутылка вина и две пластиковые рюмки.
— Помиримся, а? — сказал с фальшивой улыбкой. — Не из-за ерунды же ссориться.
— Уходи, Максим, — сказала она. — Между нами всё кончено.
— Нет, не кончено, — он поставил бутылку на стол. — Пока мы расписаны, всё общее. И квартира тоже.
Светлана вздрогнула.
— Ты не получишь ни метра, слышишь? — сказала она. — Я не позволю тебе отобрать то, что я заработала сама.
Максим подошёл ближе, глядя прямо в глаза.
— А если я не уйду? — произнёс он тихо, но с угрозой.
Светлана сделала шаг назад.
— Тогда я вызову полицию.
Он усмехнулся, взял бутылку, сделал глоток прямо из горла.
— Давай, звони. Только потом не плачь, когда я через суд всё заберу.
Она стояла напротив, не отводя взгляда.
— Лучше потерять квартиру, чем жить с тобой, — сказала она. — Но я не дам тебе выиграть.
Максим бросил рюмку об пол, стекло разлетелось.
— Посмотрим, — сказал он, направляясь к двери. — Очень скоро ты передумаешь.
Когда дверь захлопнулась, Светлана опустилась на пол и закрыла лицо руками.
Всё вокруг казалось серым, как будто мир утратил краски. Но где-то внутри медленно зарождалось другое чувство — не боль, а решимость.
Утром было тихо, как в морге. Светлана сидела на кухне, держала кружку с остывшим кофе и смотрела в окно. Внизу, во дворе, какая-то женщина ругалась с мужиком из-за парковки, дети катались на самокатах. Всё шло своим чередом. Только внутри неё всё давно развалилось.
Прошла неделя после того, как Максим ушёл. Ни звонков, ни сообщений. И всё равно — она чувствовала его присутствие, как липкий след на душе. Вещи он забрал не все: в шкафу до сих пор висела его рубашка, пахнущая чужими духами. Светлана каждый раз смотрела на неё, будто на улику, и всё не решалась выкинуть. Не потому что жалела, а потому что это была память о собственной наивности.
Она включила ноутбук, открыла браузер и вбила: «развод с мужем через суд, если квартира куплена до брака». Читала внимательно, с карандашом в руке, делала заметки. На телефоне уже был номер адвоката, которого посоветовал знакомый с работы.
— Здравствуйте, меня зовут Светлана, — сказала она в трубку. — Хочу подать на развод.
Голос на другом конце был спокойным, уверенным, будто человек слышал это тысячу раз.
— Хорошо. Расскажите по порядку. Когда вступили в брак, на чьё имя оформлена квартира, есть ли совместное имущество?
Светлана ответила на все вопросы. Адвокат молчал несколько секунд, потом сказал:
— Ситуация типичная. Если жильё куплено до брака и не было вложений с его стороны, он не имеет прав. Но готовьтесь — будет сопротивляться.
— Он уже угрожал судом, — вздохнула она. — Говорил, что «всё общее».
— Такие обычно идут до конца, — спокойно ответил адвокат. — Но мы его дожмём. Главное — документы на покупку, справка о дате сделки, свидетельство о браке. Остальное я подготовлю.
После звонка Светлана впервые за долгое время почувствовала облегчение. Не радость, не победу — просто воздух. Как будто она выбралась из душного подвала.
Максим объявился через две недели. Позвонил среди ночи.
— Открой, — сказал он резко. — Я под дверью.
Светлана встала, включила свет в прихожей. В глазок — он, небритый, мрачный. В руке бутылка.
— Уходи, Максим.
— Мне поговорить надо, — сказал он, чуть качаясь. — Я… не могу так.
Она долго молчала, потом всё-таки открыла дверь, оставив цепочку.
— Говори.
— Я был неправ, — начал он, глядя в пол. — Сорвался. Дурак я. Не ради квартиры всё это было, правда. Просто… с работой плохо, долги… Запутался.
— И решил жениться на женщине с жильём? — перебила она. — Удобно, да?
Максим нахмурился.
— Не говори так. Я же тебя любил.
Светлана усмехнулась.
— Любил? Или просто хорошо играл роль?
Он подошёл ближе, держась за косяк.
— Свет, давай начнём сначала. Я всё исправлю. Хочешь, подпишу отказ, напишу расписку… Только не подавай в суд.
Она стояла молча, изучая его лицо. Там, где раньше было обаяние, теперь — усталость, злость и страх.
— Поздно, Максим, — сказала она наконец. — Документы уже поданы.
Он отшатнулся, будто ударила.
— Вот как… — прошептал он. — Ну, тогда не обижайся. Я тоже не буду сидеть сложа руки.
Он ушёл, громко хлопнув дверью. Светлана прижалась к стене, слушая, как его шаги гулко расходятся по лестнице.
Суд назначили на конец месяца. Светлана готовилась как к экзамену. Пересматривала бумаги, квитанции, старые фото с датами — всё, что подтверждало, что квартира куплена до брака. На работе брала отгулы. По ночам плохо спала: снились судьи, адвокаты, пустые комнаты.
В день заседания она стояла у входа в здание суда с термосом кофе и дрожала, будто школьница. Подошёл адвокат — сухой, собранный мужчина лет сорока.
— Не волнуйтесь, — сказал он. — Всё будет в порядке.
В зале Максим сидел напротив. Рядом — его адвокат, ухоженная женщина с ледяным лицом. Он выглядел уверенно, даже ухмылялся.
— Моя доверительница, — начала адвокат Максима, — требует справедливого раздела имущества, поскольку в период брака совместно проживали, вели общее хозяйство.
Светлана слушала и не верила. Эти слова звучали, как ложь, завернутая в юридический язык.
— Ваша честь, — встал её адвокат, — прошу обратить внимание: спорная квартира приобретена до брака, что подтверждается документами. Истец никаких финансовых вложений не делал.
Максим попытался перебить:
— Я вкладывался! Мы делали ремонт, я всё организовывал!
— Уточните, какие именно расходы вы понесли? — спокойно спросил судья.
Максим замялся.
— Ну… я покупал… обои. Кисти.
Судья поднял бровь.
— Есть чеки?
— Нет, — буркнул Максим. — Я не сохранял.
— Тогда ваши слова не имеют доказательств, — заключил судья и сделал пометку в деле.
Светлана впервые позволила себе немного выдохнуть.
После заседания, когда все выходили из зала, Максим догнал её у дверей.
— Думаешь, выиграла? — процедил он сквозь зубы. — Это ещё не конец.
— Конец, Максим, — сказала она устало. — Просто ты его ещё не понял.
Приговор был вынесен через неделю: квартира остаётся Светлане, совместного имущества нет, брак расторгнут.
Она вышла из здания суда под холодный мартовский дождь. Ветер бил по лицу, зонт вывернуло наизнанку, но ей было всё равно. Мир будто стал чище.
Позже они встретились случайно — в магазине у дома. Максим стоял у полки с алкоголем, небритый, с мутным взглядом. Он заметил её, поморщился.
— Ну что, довольна? — спросил с усмешкой.
— Да, — спокойно ответила она. — Впервые за долгое время.
— Ты же знала, что я не святой, — сказал он, глядя куда-то в сторону. — Но могла бы хотя бы попытаться понять.
— Понять? — Светлана усмехнулась. — Понять, что ты женился ради прописки и квадратных метров? Нет, извини.
Он хотел что-то ответить, но передумал. Развернулся и ушёл, покачиваясь.
Светлана долго смотрела ему вслед. Не было ни злости, ни жалости. Только пустота.
Вечером она вернулась домой. Сняла обувь, включила свет. Квартира встретила тишиной — чистой, спокойной. Та самая тишина, в которой нет страха.
Она поставила чайник, достала из шкафа одинокую кружку, села у окна. За стеклом медленно падал снег, подсвеченный фонарями.
В телефоне пришло уведомление — напоминание: «Дата свадьбы». Светлана нажала «удалить» и улыбнулась.
— Ну что, Макс, — тихо сказала она сама себе. — Игра окончена.
Она допила чай, встала, подошла к стене, где ещё остались следы от обоев, которые клеила сама. Погладила ладонью стену и впервые за долгое время почувствовала — это действительно её дом. Без чужих обещаний, без лжи, без страха.
Зазвонил телефон. Это была Анна, подруга.
— Ну как? — спросила она.
— Всё. Развелись. Квартира осталась у меня.
— Я же говорила, всё будет хорошо! — радостно сказала Анна. — Ну, поздравляю тебя, свободная женщина!
— Спасибо, — улыбнулась Светлана. — Только я пока не чувствую себя свободной. Просто… как будто заново учусь дышать.
— Главное, что больше не тонешь, — ответила подруга. — Остальное придёт.
Светлана выключила телефон и долго сидела в тишине. Потом взяла лист бумаги, ручку и начала писать список дел. Первым пунктом крупно вывела: «Жить для себя».
И вдруг поняла — впервые за многие месяцы в груди стало по-настоящему легко.
— Мама сказала, что ты плохо готовишь, теперь я есть не буду! — заявил он за ужином, а свекровь ехидно улыбалась