Ольга просыпалась в шесть утра, когда за окном ещё было темно. Быстрый душ, чашка кофе на ходу, сумка с тетрадями — и бежать на автобус, чтобы успеть к первому уроку. Максим в это время обычно ещё спал, раскинувшись на их широкой кровати. Его рабочий день начинался позже — к десяти, когда Ольга уже провела два урока математики и готовилась к третьему.
Три года они жили вместе в просторной квартире в центре города, которую Максим купил ещё до их встречи. Трёхкомнатная, с высокими потолками и панорамными окнами. Ольга до сих пор помнила, как впервые переступила порог этого жилья — её однокомнатная хрущёвка на окраине казалась детской игрушкой по сравнению с этими апартаментами.
Максим управлял строительной компанией, которая стабильно приносила доход. Контракты, объекты, встречи с инвесторами — его жизнь была наполнена цифрами, сделками, переговорами. Ольга преподавала математику в школе, проверяла тетради до ночи и готовила учеников к ЕГЭ бесплатно, потому что не могла отказать.
Их отношения начинались красиво. Максим восхищался добротой Ольги, её умением находить подход к любому ребёнку, её терпением и спокойствием. Ольга любила его целеустремлённость, уверенность, силу характера. Казалось, они дополняют друг друга — его напор и её мягкость, его амбиции и её стабильность.
Но где-то через год с небольшим что-то начало меняться. Бизнес Максима рос, контракты становились крупнее, деньги — больше. Вместе с этим рос и его эго.
Первые звоночки Ольга пропустила. Не придала значения. Максим как-то за ужином сказал:
— Знаешь, иногда думаю, зачем ты вообще работаешь. На твою зарплату даже коммуналку не оплатить.
Ольга тогда только улыбнулась неловко, промолчала. Подумала, что муж просто устал, что это шутка, хоть и неудачная.
Потом были встречи с друзьями Максима. Сидели в ресторане, компания из шести человек, обсуждали какой-то проект. Ольга слушала вполуха, думала о завтрашних уроках. Максим рассказывал анекдот, все смеялись. Потом добавил:
— Ну, Оля у нас в школе играет, пока я нас обоих обеспечиваю.
Друзья рассмеялись. Ольга почувствовала, как краска заливает щёки. Опустила взгляд в тарелку, сжала салфетку под столом. Хотела возразить, но горло перехватило. Промолчала. Снова.
Дома попыталась поговорить:
— Максим, мне неприятно, когда ты так говоришь про мою работу. Я стараюсь, я…
— Да ладно тебе, — отмахнулся муж, даже не отрываясь от ноутбука. — Это просто шутка. Ты слишком чувствительная.
Максим начал открыто обесценивать мнение Ольги. Планировали отпуск — Ольга предложила Грузию, хотела посмотреть старые храмы, погулять по Тбилиси. Максим фыркнул:
— Решать буду я. Я плачу.
Выбрали Турцию. Пятизвёздочный отель, который Максим сам нашёл. Ольга промолчала.
Покупали мебель в гостиную — Ольга показала вариант дивана, светлый, удобный, по хорошей цене. Максим даже не взглянул:
— Я сам решу. У тебя вкуса нет.
Купил кожаный диван за двести пятьдесят тысяч, огромный, чёрный. Неудобный, если честно, но дорогой.
Когда Ольга пыталась поговорить о поведении мужа наедине, Максим раздражался:
— Ты не ценишь, что я для тебя делаю! Живёшь в хорошей квартире, ездишь отдыхать, одеваешься прилично! А что ты мне даёшь взамен? Сорок пять тысяч зарплату? Это смешно!
Ольга замыкалась всё больше. Переставала делиться планами, перестала предлагать идеи. Просто жила. Ходила на работу, готовила ужин, проверяла тетради. Верила, что это временно. Что Максим успокоится, что их любовь сильнее.
Унижения стали регулярными. На дне рождения делового партнёра Максима собралась большая компания — человек тридцать, дорогой ресторан, шампанское по три тысячи бутылка. Сидели за длинным столом, разговоры о бизнесе, сделках, инвестициях.
Максим в какой-то момент громко рассмеялся и начал рассказывать:
— Представляете, Оля тут недавно пыталась дать мне совет по бизнесу! Говорит: «Максим, а ты проверил репутацию этого подрядчика?» Учительница математики учит меня, как строительный бизнес вести!
Все за столом засмеялись. Кто-то даже хлопнул Максима по плечу, поддерживая шутку. Ольга сидела с каменным лицом, сжав руки под столом. Смотрела в тарелку, не поднимая глаз.
Вечер тянулся бесконечно. Когда вернулись домой, Ольга заперлась в ванной и плакала, закрыв рот полотенцем, чтобы Максим не услышал. Умылась холодной водой, пошла спать. Утром приготовила мужу завтрак, поцеловала на прощание, пожелала хорошего дня.
Цеплялась за воспоминания. За то, каким Максим был в первый год. Внимательным, заботливым, уважающим. Думала, что сможет вернуть те отношения, если будет достаточно терпеливой и любящей.
Правда открылась случайно. Вечер вторника, Ольга проверяла тетради на кухне. Максим сидел в гостиной с ноутбуком, разговаривал по телефону с кем-то из клиентов. Закончил звонок, крикнул:
— Оль, принеси мой телефон! Он в спальне на тумбочке!
Ольга отложила ручку, пошла в спальню. Взяла телефон — экран разблокирован, горит переписка. Мелькнуло имя — Кристина. Ольга не хотела читать. Правда. Но глаза сами зацепились за последнее сообщение:
«Скучаю. Когда снова увидимся? Хочу тебя.»
Ниже ответ Максима: «Завтра вечером. Приезжай к восьми.»
Ольга замерла, держа телефон в руках. Пролистала переписку выше. Сообщения откровенные, без недомолвок. Переписка длилась месяцев пять, может, больше. Встречи, комплименты, обещания. Целая параллельная жизнь.
Руки задрожали. Ольга медленно вышла из спальни, прошла в гостиную. Максим сидел, уткнувшись в ноутбук. Ольга протянула телефон.
— Кто эта женщина? — спросила Ольга тихо.
Максим взял телефон, взглянул на экран. Лицо дёрнулось — секундная растерянность. Потом натянул маску раздражения:
— Ты что, мои сообщения читаешь? Совсем офигела? Это моё личное пространство!
— Кто. Эта. Женщина? — повторила Ольга, и голос стал тверже.
— Да никто! Просто знакомая! Ты из мухи слона делаешь!
— Максим, я всё прочитала. Не ври.
Максим встал с дивана, швырнул телефон на стол.
— И что теперь? Устроишь скандал? Будешь плакать?
— Почему? — Ольга почувствовала, как внутри поднимается что-то горячее, давно задавленное. — Почему ты со мной так?
— Потому что ты скучная! — выпалил Максим, и сдерживаться больше не стал. — Ты со своей школой, со своими тетрадями! Вечно усталая, вечно занятая! С тобой невозможно нормально провести время! Всё эти твои нравоучения, мораль учительская!
— Я работаю! — Ольга повысила голос, впервые за долгое время. — Я стараюсь! Я делаю всё, чтобы тебе было хорошо! Готовлю, убираюсь, поддерживаю! А ты изменяешь мне и ещё смеешь обвинять?!
— Да надоела ты мне! — Максим шагнул ближе, и лицо исказилось от злости. — Надоело притворяться, что ты что-то из себя представляешь! Учительница за сорок пять тысяч! Которая живёт в моей квартире, ездит отдыхать на мои деньги, носит одежду, которую я оплачиваю!
— Я никогда не просила! — Ольга задыхалась от боли и гнева. — Я всегда работала, всегда…
— Собирай вещи, — перебил Максим холодно. — И убирайся из моей квартиры.
Ольга замерла. Несколько секунд просто стояла, не в силах поверить в услышанное.
— Что?
— Ты слышала. Собирай вещи и убирайся. Мне надоело на тебя смотреть.
Максим не останавливался. Слова лились потоком, один больнее другого:
— Ты никто без меня, понимаешь? На твою зарплату ты даже комнату нормальную не снимешь! Будешь ютиться в какой-нибудь хрущёвке на окраине! Таких, как ты, — пруд пруди! Серых, скучных учительниц! Я найду замену за неделю!
Ольга стояла, и что-то внутри неё медленно умирало. Не любовь даже. Иллюзия. Иллюзия того, что этот человек когда-то был её опорой, её половиной.
Максим засмеялся, глядя на выражение лица Ольги:
— Даже плакать не можешь нормально! Стоишь, как истукан! Ну давай, собирайся! Или ждёшь, что я передумаю? Не дождёшься!
Ольга развернулась и пошла в спальню. Достала из шкафа сумку, начала складывать вещи. Джинсы, свитер, бельё, документы из ящика. Фотографию с родителями в рамке — подарок на день рождения от мамы.
Максим стоял в дверях, прислонившись к косяку, и продолжал говорить:
— Вот увидишь, через неделю ты приползёшь обратно на коленях. Будешь умолять взять тебя назад. Но я подумаю, стоит ли.
Ольга застегнула сумку. Взяла куртку с вешалки. Прошла мимо Максима в прихожую. Надела обувь. Взялась за ручку двери.
— Ну давай, беги к мамочке! — крикнул Максим вслед. — Только не забудь ключи оставить!
Ольга положила ключи на тумбочку у входа. Открыла дверь. Вышла. Закрыла за собой тихо, без хлопка.
Стояла на лестничной площадке несколько секунд. Потом достала телефон, вызвала такси. Написала адрес — улица, где жили родители, Елена Викторовна и Игорь Петрович. Окраина города, двухкомнатная квартира в панельной девятиэтажки.
Такси приехало через десять минут. Ольга села на заднее сиденье, положила сумку рядом. Водитель спросил что-то про музыку. Ольга попросила тишину.
Родители встретили дочь в десять вечера. Елена Викторовна открыла дверь в халате, увидела лицо Ольги — бледное, осунувшееся — и просто обняла. Не задавала вопросов. Игорь Петрович поставил чайник, достал из шкафа постельное бельё, пошёл стелить в старую комнату дочери.
Ольга легла на кровать, в которой спала в школьные годы. На стенах висели старые постеры, на полке — учебники и книги из детства. Смотрела в потолок и не плакала. Просто лежала, пытаясь осознать, что жизнь, которую строила три года, рухнула за один вечер.
Максим первые недели наслаждался свободой. Встречался с Кристиной — той самой из переписки. Ходил по ресторанам, клубам, выкладывал фотографии в соцсети. Машина, дорогие часы, бокал виски в руке. Подписи в духе «живу, как хочу».
Друзья поздравляли с «освобождением». Говорили, что Ольга тянула вниз, что теперь он наконец заживёт.
Максим чувствовал себя победителем. Уверенным, свободным, успешным. Ни разу не написал Ольге. Ни разу не позвонил. Был уверен — она страдает, скоро сама объявится, будет просить вернуться.
Прошло полгода. Начало марта, ещё холодно, но солнце уже пригревает. У Максима начались проблемы.
Сначала небольшие. Контракт сорвался — подрядчик оказался мошенником, исчез с авансом в два миллиона. Максим тогда ещё не паниковал. Бывает, думал. Отобьём.
Потом крупный инвестор отказался от проекта. Максим вложил деньги в строительство торгового центра, рассчитывал на прибыль через год. Инвестор вышел из проекта, забрав свою долю. Максим остался с недостроенным объектом и долгами перед поставщиками.
Он принимал решения импульсивно, не думая. Раньше Ольга часто читала договоры, которые Максим приносил домой. Находила подвохи, задавала вопросы. «Максим, а здесь написано, что штраф за просрочку тридцать процентов. Ты уверен, что успеешь?» Или: «Смотри, здесь мелким шрифтом прописано, что ты несёшь полную материальную ответственность. Может, юриста позвать?»
Максим тогда отмахивался, раздражался. Но перечитывал. Думал дважды. Сейчас некому было остановить его самоуверенность.
Строительная компания теряла контракты один за другим. Деньги утекали, долги росли. К концу лета Максим понял — бизнес на грани краха.
Друзья начали пропадать. Раньше охотно встречались — Максим платил за всех, арендовал столики в клубах, заказывал дорогой алкоголь. Когда деньги стали заканчиваться, друзья вдруг стали занятыми. То дела, то семья, то устали.
Кристина исчезла, как только узнала о финансовых проблемах. Максим рассказал, что дела идут плохо, что нужно время восстановиться. Кристина сказала, что подумает. Больше не отвечала на звонки.
Максим остался один в пустой квартире. Трёхкомнатной, с панорамными окнами. Сидел на кожаном диване за двести пятьдесят тысяч и чувствовал гнетущее одиночество.
Начал вспоминать Ольгу. Как встречала с работы, как готовила ужин, как спрашивала о дне. Искренне интересовалась. Не потому что надо, а потому что правда хотела знать.
Вспоминал, как Ольга сидела с ним до трёх ночи, когда готовил важную презентацию. Делала кофе, проверяла цифры, находила ошибки. Поддерживала, верила.
Максим осознал — Ольга была единственным человеком, который любил его настоящего. Не его деньги, не машину, не статус. Его. С его страхами, слабостями, которые он прятал за маской уверенности.
Теперь, когда всё рухнуло, Максим понял, какое сокровище потерял. Из-за гордыни, жестокости, глупости.
Чувство вины накрыло с такой силой, что не мог ни есть, ни спать. Ходил по квартире, смотрел на вещи Ольги, которые она забыла. Чашка с надписью «Лучшему учителю», забытая на кухне. Тапочки под кроватью. Книга на полке.
Максим начал искать информацию об Ольге. Зашёл в соцсети — страница закрыта. Написал общей знакомой, Светлане, которая работала в той же школе:
«Света, как там Оля? Всё нормально у неё?»
Светлана ответила через день:
«Максим, Ольга прекрасно. Получила повышение, стала замом по воспитательной работе. Коллеги её ценят, дети обожают. Живёт с родителями пока, но собирается снимать квартиру.»
Максим перечитал сообщение несколько раз. Повышение. Заместитель директора. Она не сломалась. Не приползла на коленях, как он злорадно предполагал. Она поднялась.
Зашёл на страницу школы — нашёл фотографию с педагогического совета. Ольга стоит у доски, улыбается, что-то рассказывает. Волосы короче, чем раньше. Новая стрижка. Одета ярко — красный пиджак, который Максим не помнил.
В глазах — уверенность. Спокойствие. Сила.
Максим не мог оторвать взгляд от фотографии. Ольга изменилась. Стала другой. Будто сбросила тяжесть, которую носила все эти годы. Будто наконец задышала полной грудью.
Встретил Ольгу случайно. Суббота, середина дня. Максим шёл мимо книжного магазина в центре города. Дверь открылась, вышла женщина с пакетом книг. Говорила по телефону, смеялась.
Максим узнал её не сразу. Остановился, уставился. Ольга. Но какая-то другая. Волосы короткие, рыжеватый оттенок — раньше были тёмные, длинные. Одета стильно — джинсы, светлая куртка, шарф. Макияж. Раньше Ольга почти не красилась.
Смеялась. Искренне, открыто. Максим не помнил, когда последний раз видел её такой.
Ольга закончила разговор, положила телефон в карман. Взгляд скользнул по улице — встретился с Максимом. Секунда. Две. Узнала.
Кивнула. Вежливо. Холодно. Как малознакомому человеку, с которым когда-то пересекались по работе. Развернулась и пошла дальше.
Максим стоял, не в силах пошевелиться. Это ранило сильнее любых обвинений. Ольга смотрела на него, как на чужого. Как на никого.
Несколько дней Максим не находил себе места. Ходил по квартире, думал, набирал сообщение Ольге и стирал. Снова набирал. Снова стирал.
Наконец написал:
«Оля, можем встретиться? Мне нужно с тобой поговорить.»
Ольга прочитала сообщение через час. Не ответила. Максим ждал день. Два. Три.
На четвёртый день пришёл ответ:
«Хорошо. Кафе на Пушкинской, где раньше отмечали мой день рождения. Завтра в шесть.»
Максим пришёл за пятнадцать минут. Сел за столик у окна, заказал воду. Руки дрожали.
Ольга пришла ровно в шесть. Сняла куртку, села напротив. Посмотрела на Максима спокойно, без эмоций.
— Привет, — сказал Максим.
— Здравствуй, — ответила Ольга ровным тоном.
— Спасибо, что согласилась встретиться.
Ольга кивнула, ничего не ответив.
Максим сделал глубокий вдох. Начал говорить. Слова лились потоком, одно за другим:
— Оля, я ужасно с тобой обращался. Я был жестоким, высокомерным, глупым. Я обесценивал тебя, унижал, изменял. Я выгнал тебя из дома, смеялся тебе вслед. Я вёл себя как последний мерзавец.
Ольга слушала молча. Лицо непроницаемое.
— Я понял, какую ошибку совершил, — продолжал Максим, и голос начал дрожать. — Ты была единственным человеком, который любил меня по-настоящему. Не за деньги, не за статус. Меня. Такого, какой я есть. Ты поддерживала, верила, помогала. А я… я был слеп.
Максим протянул руку через стол, пытаясь дотронуться до руки Ольги. Она спокойно убрала ладонь, положив её на колени.
— Бизнес рушится, — признался Максим. — Друзья исчезли. Та женщина ушла, как только узнала о проблемах с деньгами. Я остался один. И понял, что потерял самое главное. Тебя.
Слёзы текли по лицу Максима. Впервые за много лет позволил себе быть уязвимым.
— Оля, прошу тебя, дай мне второй шанс. Я изменюсь. Обещаю. Я буду другим. Я понял, насколько ты важна. Насколько я был неправ. Пожалуйста.
Максим замолчал, опустошённый. Ждал. Хоть слово, хоть взгляд, хоть намёк на прощение.
Ольга сидела молча. Смотрела на Максима ровным, оценивающим взглядом. Секунды тянулись бесконечно. Максим судорожно пытался прочитать в глазах Ольги хоть что-то. Злость? Жалость? Любовь?
Но там не было ничего. Только спокойная решимость человека, который принял окончательное решение.
Молчание длилось минуту. Две. Максим не выдержал:
— Оля, скажи хоть что-нибудь. Пожалуйста.
Ольга медленно встала из-за столика. Взяла сумку. Надела куртку.
— Оля, постой! — Максим вскочил. — Куда ты? Давай поговорим!
Ольга направилась к выходу. Ровной, уверенной походкой. Не оборачиваясь.
— Оля! — окликнул Максим.
Ольга толкнула дверь кафе и вышла на улицу. Не оглянулась. Не ответила. Просто ушла.
Максим остался стоять у столика. Смотрел в окно, как Ольга идёт по улице, как растворяется в вечерней толпе. Опустился обратно на стул.
Молчание Ольги было приговором. Окончательным. Безапелляционным. Не слабостью, как раньше, когда терпела унижения. А силой. Силой человека, который знает себе цену и больше не позволит никому её снижать.
Максим потерял Ольгу навсегда. И теперь придётся жить с последствиями собственной жестокости и высокомерия. С пустотой, которую создал сам. С одиночеством, которое заслужил.
— Все лето ты будешь нас возить на дачу! — решила золовка, строя планы на мою машину