— Ты опять прячешь от меня свои документы?! — голос Дениса разнесся по квартире так резко, что Настя замерла в дверях, едва сняв шарф.
— Да не прячу я ничего, — устало произнесла она, ставя сумку на пол. — Просто положила в папку, где им и место.
— В какую папку? — Денис шагнул ближе. — Я час искал техпаспорт на квартиру. Ты бы могла предупредить, куда убрала?
— А ты мог бы спросить, — спокойно ответила она. — А не устраивать допрос, как будто я от тебя что-то скрываю.
Он открыл рот, но замолчал. И в этот момент из кухни донёсся знакомый голос:
— Денис, ты нашёл, что искал? — Кристина появилась в дверном проёме, прижимая к груди ноутбук. — А, Настенька, привет… мы тут вместе разбирались, мало ли, вдруг у тебя всё лежит в другом месте.
Настя почувствовала, как будто холодный воздух ударил по спине, хотя окно было закрыто.
— Кристина, а с каких пор ты разбираешь мои документы? — спросила она, стараясь, чтобы голос звучал ровно.
— Да ты что, я ничего такого, — Кристина сделала вид, что удивлена. — Просто хотела помочь. Мы тут с Денисом обсуждали кое-какие планы…
Денис кашлянул, словно пытаясь выиграть секунду.
— Настя, мы просто смотрели варианты жилья. Ничего конкретного.
— Варианты для кого? — Настя медленно прошла в кухню. Там на столе лежали распечатки — дома, участки, планы, какие-то схемы. — Это что?
— Это… — начал Денис, но Кристина перебила:
— Это то, что нам всем нужно. Ты же понимаешь, что жить в городской коробке — ну это прошлый век. А вот дом… простор, воздух, сад…
Настя прищурилась.
— Это вы вдвоём решили, что «нам всем нужно»?
Кристина вздохнула, будто разговаривает с упрямым ребёнком:
— Настя, ну ты же умная женщина. Ты же видишь, как мы втроём с мамой мучаемся. А тут — возможность. У тебя шикарная квартира. Если её продать…
— Стоп, — Настя подняла руку. — Если её продать — кто будет решать? Ты?
Кристина отвела взгляд, но быстро оправилась:
— Ну ты же не будешь думать только о себе. Мы семья.
— Семья? — переспросила Настя. — Интересно. Вчера с полки пропали мои наушники. Позавчера — флакон крема. Неделю назад — флешка. Может, семья их тоже «взяла помочь»?
Кристина резко выпрямилась:
— Ты на что намекаешь?
— На то, что я устала находить полупустые шкафы после ваших визитов.
Денис шагнул между ними:
— Настя, хватит. Ты перегибаешь.
— Я? — она рассмеялась без улыбки. — По-твоему, нормально, что твоя сестра приходит ко мне как на склад, а ты делаешь вид, что не замечаешь?
— Я не хочу ссор, — пробормотал он.
— А я хочу честности, — тихо сказала Настя.
Воздух в кухне стал густым, как будто стены подслушивали.
Кристина положила ладонь на стопку бумаг.
— Настя, давай спокойно. Смотри. — Она развернула один из листов. — Вот дом, отличный вариант. Половину суммы ты вносишь с продажи квартиры, остальное — мы с мамой тянем кредитом. Там всем хватит места. Денис сможет оборудовать себе мастерскую. Максим наконец будет жить по-человечески, а не в маленькой комнате, где по потолку дыра и чердак сыпется.
Настя помедлила, затем произнесла:
— Удивительно. Все вы расписали, а меня забыли спросить, хочу ли я этого.
«Я не отдам свою жизнь тем, кто решил прожить её за меня»
Кристина нахмурилась:
— Ты так говоришь, будто мы враги. Мы хотим лучшего… всем нам.
— Ты хочешь лучшего себе, — спокойно ответила Настя. — А то, что мне здесь хорошо — это никому не интересно?
Денис опустил глаза.
— Настя… я просто думал, что тебе тоже будет легче. Дом — это… новая жизнь.
— У меня здесь жизнь, — она ткнула пальцем в пол, — а там — чья-то фантазия.
Пауза была долгой. За окном стемнело, на подоконнике зазвенели мелкие снежинки — ноябрь уже окончательно вступил в свои права.
Кристина первой нарушила тишину:
— Ну… если ты так настроена… — голос её стал холодным. — Мы думали, ты нас поймёшь. Но, видно, ошиблись.
Она закрыла ноутбук, будто ставя точку.
— Денис, — сказала она уже у двери, — завтра поговорим. Я тебе перезвоню.
Когда дверь щёлкнула, Настя села за стол. Денис тоже сел, но между ними будто прошла трещина.
— Настя, — тихо начал он. — Может, ты и правда перегибаешь. Ты всегда была нервной, когда дело касалось твоего пространства.
— Когда моё пространство превращают в вокзал, где все приходят и берут что хотят, я буду нервной, — сказала она. — И давай сразу: я не продам квартиру. И точка.
— Ну и замечательно, — Денис резко встал. — Раз тебе важнее стены — живи с ними.
Он ушёл в комнату, хлопнув дверью. Настя закрыла глаза. Она знала — это только начало.
На следующий день, едва она пришла с работы, в квартиру снова влетела Кристина — будто вчерашнего разговора не было.
— Ой, Настя, ты дома! — запыхавшись, она скинула ботинки. — У нас с мамой проблема. У неё давление поднялось, страшно было. Максим испугался. Можно мы посидим у вас немного?
— Конечно, — Настя устало кивнула. — Проходите.
Максим сразу умчался в гостиную, как всегда. Кристина прошла на кухню, поставила пакет на стол. Там торчал батон, пара помятых яблок, что-то ещё — она всегда носила с собой эти непонятные пакеты, будто переезжала ежедневно.
— Настя, — сказала она, наливая себе чай, — я хотела поговорить. Про вчера. Возможно, я была резкой.
— Да? — Настя подняла бровь.
— Ну… просто мы с мамой действительно устали. Тесно, шумно… И ты бы могла помочь.
— Я уже много раз помогала, — тихо ответила Настя.
Кристина замолчала на пару секунд, потом произнесла:
— Ладно. Я скажу честно. Мы с мамой обсуждали, что можем оформить дом на троих: тебя, Дениса и меня. Ну чтобы у всех была гарантия.
Настя чуть не поперхнулась чаем.
— На троих? — она поставила кружку. — Кристина, ты серьёзно?
— А что? — Кристина пожала плечами. — Мы же семья.
— Семья — это когда не берут чужие вещи без спроса, — сказала Настя. — А не когда распределяют чужую собственность, как свои чулки.
Кристина вспыхнула:
— Ты меня обвиняешь?! Я ничего не…
— Крем у твоей мамы я видела, — перебила Настя. — И флешку ты тоже брала.
— Я?! Это смешно! — голос Кристины стал визгливым. — Ты что, на меня наговариваешь?!
— Нет, — спокойно сказала Настя. — Я говорю то, что вижу.
Кристина резко поднялась:
— Если ты думаешь, что я воровка…
— Я думаю, что ты привыкла брать. А отдавать — нет.
Кристина схватила сумку и вылетела из кухни. Максим тихо спросил: «Мы уходим?» — и она только махнула рукой.
Настя закрыла за ними дверь, прислонилась к стене и почувствовала, как дрожат руки.
«Этот дом они не получат. Ни при каких условиях»
Но на этом история не закончилась.
На следующий день позвонила Людмила Петровна — свекровь. Голос её был мягким, но слишком уж правильным, будто она читала текст.
— Настенька… я слышала, у вас с Кристиной недопонимание. Она переживает. Мы все переживаем. Ты хорошая девочка, добрая…
— Что вы хотите сказать? — сухо спросила Настя.
— Просто… если бы ты пошла навстречу… Мы бы тебя никогда не обидели. Дом — это же для всех. Мы бы там жили дружно…
— То есть вы тоже думаете, что мне нужно отдать свою квартиру? — спросила Настя.
— Не отдать, — торопливо поправила та. — Обменять. На лучшую жизнь. Для всех.
Настя закрыла глаза.
— Людмила Петровна, я вас уважаю. Но я не собираюсь выполнять желания вашей дочери за счёт себя. Извините.
Она отключилась.
Вечером Денис снова попытался заговорить.
— Настя, ну ты же понимаешь… мама — не вечная. Кристине тяжело. И мне тоже. Ты вот говоришь — пропадают вещи. Ну и что? Подумаешь, крем. Ты хочешь из-за этого ломать отношения?
— Дело не в креме, — сказала она. — А в том, что вы все решили, будто я приложение к квартире.
— Никто так не думает!
— Правда? — Она посмотрела на него. — Тогда почему вы втроём планируете продать то, что принадлежит только мне?
Денис не нашёл, что ответить.
Через пару дней случилось то, что стало последней каплей.
Настя пришла домой и увидела в гостиной Кристину, Дениса и… Игоря — риелтора. На столе лежали документы.
— Мы просто смотрим варианты, — виновато сказал Денис.
— Мы? — Настя шагнула ближе. — Вы без меня решили всё посмотреть?
Игорь поднял руки:
— Я… я просто заскочил. Ребята попросили оценить квартиру.
Настя замерла.
— Оценить?
— Ну… — начал Денис. — Так, на всякий случай.
«Они готовы были что-угодно подписать — за моей спиной»
И прежде чем она успела ответить, раздался стук. На пороге стояла тётя Валя.
— Настенька, я на минутку… — Она понизила голос. — Та девочка, ну… родственница твоя… я как-то видела, как она выносила от тебя пакет. Там что-то тяжёлое было. Я не хотела соваться, но… вдруг тебе важно.
Кристина побледнела.
Игорь смутился.
Денис прошептал:
— Кристина?..
Та опустила глаза.
Настя вдохнула и сказала:
— Я думаю, разговор окончен.
Она ушла в свою комнату, оставив их разгребать последствия.
— Ты не можешь просто игнорировать нас, Настя! — в дверях комнаты стоял Денис, растерянный, чуть злой, но больше — испуганный.
Она медленно повернулась. За окном, в темнеющем парке, ветер гонял листья по дорожкам. Ноябрь уже входил в ночь.
— Я никого не игнорирую, — тихо сказала Настя. — Я защищаю себя.
— От кого? От меня? — он шагнул внутрь. — От моей семьи?
— От того, что вы делаете, — она подняла взгляд. — Денис, вы трое пытались провернуть за моей спиной сделку. С моей квартирой. Моей жизнью. И даже не подумали, что я — человек.
Он провёл рукой по лицу:
— Ты говоришь так, будто мы преступники…
— Ты не преступник, — вздохнула Настя. — Но ты позволил сестре стать хозяйкой в моей квартире.
В этот момент в кухне скрипнул стул — Кристина всё ещё сидела там, видимо, надеясь перехватить момент. И почти сразу раздался её голос:
— Настя! Я тоже хочу сказать!
Денис устало бросил:
— Крис, подожди…
— Нет, не подожду! — она выскочила в коридор, держа в руках куртку. Лицо её было красным. — Я не могу уйти вот так, когда мне в лицо говорят, что я… что я…
— Что ты брала чужое без спроса, — закончила за неё Настя.
— Да не брала я ничего! — выкрикнула Кристина. — Это всё твоя соседка со своими сплетнями! Она же сумасшедшая! Она всем говорит, что я у тебя тут мебель таскаю! Мебель, Настя!
— А флешка? — спокойно спросила Настя.
Кристина замялась.
— Я думала… я думала, она старая. Лежала на столе. Я хотела скинуть мультики Максиму. Потом забыла вернуть. Случилось, что теперь — казнить?
— Крем? — продолжила Настя.
— Это… — Кристина сглотнула. — Мама попросила, ну там… ей нужен был. Я забыла спросить. Да ладно тебе — крем… что такого?
— А ваза? — прозвучало внезапно.
Кристина замерла.
— Какая ваза?
— Голубая. Стояла на полке. Моя любимая.
— Максим уронил, — быстро выдохнула она. — Я не сказала, потому что… ну… ты бы расстроилась.
— Расстроилась? — Настя медленно поднялась. — Ты забрала осколки, унесла их, пряталась и делаешь вид, что ничего не было. И после всего этого ты хочешь, чтобы я с тобой обсуждала продажу квартиры?
Кристина на секунду словно потеряла ориентацию. Потом резко натянула куртку:
— Знаешь, что? Делай как хочешь. Потом пожалеешь.
Она вышла, хлопнув дверью.
Денис сел на край кровати, будто воздух вышел из него.
— Настя… ну зачем ты так жёстко?..
Она медленно подошла, села напротив.
— Денис, послушай себя. Ты даже сейчас переживаешь больше за Кристину, чем за меня. Мне больно от этого.
Он провёл рукой по волосам, сжал пальцы.
— Я… я не хотел так. Я думал… я просто хотел помочь им. Ты же знаешь, как им плохо живётся.
— Да, — кивнула она. — Но почему решать их проблемы должна я?
— Потому что… — он замялся. — Потому что ты сильнее.
Настя покачала головой.
— Сильнее — не значит обязанная.
Денис опустил глаза:
— Что теперь будет?
— Посмотрим, — тихо сказала она. — Но пока — каждый спит в своей комнате.
Он хотел возразить, но увидел её взгляд — и замолчал.
Следующие дни были тяжёлыми. Плотными, как холодный воздух в подъезде, где лампочка по-прежнему не работала.
Кристина не появлялась. Свекровь тоже не звонила. Денис ходил тише воды, едва дотрагиваясь до дверей и предметов, будто квартира могла его укусить.
В субботу вечером он подошёл к Насте, когда она сортировала вещи в шкафу.
— Настя… можно мы поговорим?
Она продолжила укладывать кофты.
— Говори.
— Я… ездил к маме, — начал он. — Я хотел сам всё объяснить. Что так нельзя. Что это твоя квартира, твои вещи. Что мы перегнули. Что Кристина… ну, что она…
— Врёт? — подсказала Настя.
— Я не сказал этого слова, — он покачал головой. — Но… мама не поняла. Она сказала, что я предаю семью.
— Которую? — Настя подняла глаза. — Меня или их?
Денис замолчал.
— Я устал, — наконец произнёс он. — Между вами двумя я как между двух стен. Обе давят. Я не знаю, где правильно.
— Правильно — там, где честно, — сказала Настя. — Ты пришёл ко мне с просьбой? С вопросом? Ты хоть раз спросил, хочу ли я дом? Хочу ли помогать? Хочу ли жить рядом с твоей мамой и Кристиной так близко, что слышно, как они дышат?
— Я думал… — он тяжело вздохнул. — Я думал, ты сама догадаешься.
— Я не экстрасенс, — настойчиво сказала она. — Я жена. И я хочу, чтобы муж разговаривал со мной, а не со своей сестрой и риелтором втайне от меня.
Он сел на стул, уткнувшись лицом в ладони.
— Я всё испортил.
— Да, — спокойно сказала Настя. — Но ещё не поздно что-то исправить.
Он поднял взгляд.
— Что ты хочешь?
Настя тихо закрыла дверцу шкафа.
— Чтобы ты выбрал честность. И перестал жить по сценарию Кристины.
Но мир не давал им передышки.
В понедельник, когда Настя возвращалась с работы, она увидела у подъезда тётю Валю. Та стояла, кутаясь в свой вечный цветастый халат, поверх которого накинула куртку.
— Настя, — прошептала она, — ты извини, что я влезла тогда. Но… мне надо ещё кое-что сказать.
Настя вздохнула:
— Тётя Валя, только без драм. Я их и так хлебаю ведрами.
— Да нет… просто… — она огляделась. — Та девочка… Кристина… она тут была. Сегодня. Я не пустила, сказала, что вас нет. Она пакет несла. Я спросила — что в нём? Она сказала: «Личные вещи». Но знаешь что? — тётя Валя наклонилась ближе. — Там что-то звякало. Как стекло.
Настя почувствовала, как внутри захолодело.
— Спасибо, — тихо сказала она. — Я разберусь.
Она поднялась домой. Ключ повернулся с трудом — то ли замёрз, то ли руки дрожали. В квартире было тихо. Слишком тихо.
Настя проверила гостиную. Все на месте.
Кухню. Всё стоит.
Спальню.
И тут — пустое место на комоде. Там, где всегда стояла вазочка из янтарного стекла — подарок от умершей бабушки. Тяжёлая, плотная, не блестящая, но очень тёплая.
«Эта ваза пережила трёх хозяев. Но не пережила мою «родственницу»»
Настя опустилась на стул, будто из неё вытянули воздух.
Она ждала Дениса до девяти вечера. Он вошёл, скинул куртку, улыбнулся натянуто:
— Как ты?
— Ваза пропала, — сказала она.
Он застыл.
— Какая ваза?
— Янтарная. На комоде.
— Может, переставила? — он подошёл к комоду.
— Денис, — голос её был пустым. — Кристина приходила.
Он медленно обернулся:
— Ты уверена?
— Да.
Он сел на край кровати.
— Я не знаю, что делать.
— Знаю, — сказала Настя. — Мы ставим замок на дверь. Новый. И ключи — только у нас двоих.
Он ошарашенно моргнул:
— Это же… перебор.
— Нет, — она встала. — Это самозащита. От твоей семьи.
Он открыл рот, чтобы возразить, но усталость пересилила.
— Ладно, — выдохнул он. — Завтра поставлю.
— Завтра мало. Сегодня.
— Но уже поздно…
— Сегодня, — повторила она.
И в её голосе было что-то новое. Твёрдое. Необсуждаемое.
Замок они поставили в полночь. Денис молча держал фонарик, Настя молча подавала отвёртки. Ни слова. Ни упрёка. Ничего. Только звук металла.
Когда они закончили, Денис сел на пол, опершись на стену.
— Я хочу попросить прощения.
— Поздно, — сказала она, но не грубо. Скорее — устало.
Он поднял голову:
— Ты уйдёшь?
Настя задумалась.
— Нет, — наконец произнесла. — Но теперь всё будет иначе.
На следующий день утром в дверь позвонили. Новые звонки — резкие, непривычные. Денис открывать не хотел, но Настя сказала:
— Открой. Пусть услышат, что сюда просто так не зайти.
Он открыл. На пороге стояла Кристина — взгляд зло-укоризненный, как будто это ей что-то украли.
— Это что за цирк? — процедила она. — Ты что, замок сменил без предупреждения?
Денис вздохнул:
— Кристина, отойди…
— Нет! — она преградила проход. — Ты что, совсем подкаблучником стал? Настя сказала — и ты побежал делать?!
Настя подошла ближе.
— Кристина, скажи честно. Ты приходила вчера?
— И что? — она вскинула подбородок. — Я просто хотела поговорить. А что? Теперь брат не имеет права прийти в дом?
— И ваза сама вышла к тебе в пакет? — спросила Настя.
— Какая ваза? — разозлилась Кристина. — Ты уже совсем свихнулась, Настя?
— Можешь не врать, — сказала Настя так спокойно, что Кристина отступила. — Соседка видела тебя с пакетом. И слышала звон стекла.
Лицо Кристины перекосилось.
— Какая же ты… — она запнулась, искала слово. — Неблагодарная! Мы хотели тебе лучшего! А ты…
— Воровство — это «лучшее»? — тихо спросила Настя.
Кристина вздернула плечи.
— Я… не знаю, о чём ты. Но запомни: ты сама разрушила свою семью. Сама. Не надо винить нас.
И она попыталась пройти внутрь, но Денис встал перед дверью.
— Кристина, хватит. Иди домой.
Она замерла. Потом сказала:
— Мама всё узнает. И тебя, Денис, она не простит.
— Я больше не ребёнок, — ответил он. — И пора всем это понять.
Кристина резко развернулась и ушла, громко топая по лестнице.
Денис захлопнул дверь и долго стоял, уткнувшись лбом в дерево.
— Всё. Конец. Она теперь меня ненавидит.
Настя подошла, осторожно коснулась его плеча.
— Она злилась раньше. Теперь просто показала это честно.
Он сел на табурет.
— Настя, я не прошу прощения за всех, но… можно я попробую стать нормальным?
Она тихо села напротив.
— Можно.
Он впервые за несколько недель улыбнулся — немного, но искренне.
Прошла неделя. Тихая, почти странная. Никто не приходил. Никто не звонил. Квартира будто вздохнула. И Настя тоже.
Однажды вечером Денис сказал:
— Я подумал… Может, мы сделаем ремонт? Обновим краску, мебель, пол. Как будто всё начнём заново?
Она посмотрела на него внимательно. Сомневаясь. Взвешивая.
— Сделаем, — сказала она наконец. — Но на наших условиях.
Он кивнул.
— На твоих.
— На наших, — поправила она.
Денис впервые за долгое время подошёл сам, обнял её. Осторожно, будто она могла исчезнуть.
— Прости меня. Я правда был слепой.
— Главное — что сейчас видишь, — тихо сказала она.
Вечером, когда она смотрела в окно, где редкие прохожие спешили домой, Денис подошёл сзади.
— О чём думаешь?
Настя улыбнулась — коротко, но тепло.
— О том, что дом — это не стены. Это выбор. Каждый день. Маленький, но честный.
И она знала:
«Свою жизнь она отстояла — и больше её никто не вытолкнет»
За окном падал первый устойчивый снег — тихий, уверенный. И впервые за долгое время Настя чувствовала спокойствие.
Не победу — нет. А именно спокойствие.
Крепкое, как стены её квартиры.
Которую она никому не отдаст.
Никогда.
– У меня же нет права голоса! Поэтому тратиться на жилье для вашей дочери я не буду! – свекровь опешила от моего ответа